Кейт Хьюит - Непреодолимое влечение

– Я… – Она искала слова, его вопрос выбил ее из колеи. – Я не ненавижу тебя, – сказала она наконец, – я вообще ничего не чувствую к тебе. – На самом деле ее слова были ложью, она определенно что-то испытывала к нему. – Но я люблю свою дочь, – продолжила она дрожащим голосом. – И хочу защитить ее.

– Ты думаешь, я этого не хочу?

– Я не знаю, что думать о тебе, Лоренцо, не знаю, во что верить.

– Как насчет верить правде?

– Какой? – Ее голос стал громче. – Полтора года назад ты признался во всех тех грязных преступлениях. Неделю назад твой партнер по бизнесу был признан виновным в тех же преступлениях благодаря новым доказательствам, так чему мне верить? Как мне доверять тебе?

Лоренцо глубоко вздохнул.

– Я не… Ты не должна доверять никому в этом мире. Эту истину я четко усвоил.

– Почему ты признал вину, если был невиновен?

Он отвел взгляд.

– Потому что была масса доказательств, чтобы меня могли осудить.

– Как?

– Слушай, я не хочу обсуждать это сейчас. Я оставил эту жизнь в прошлом.

– И я должна просто принять это?

Лоренцо наклонился вперед, его глаза сверкнули.

– Эмма, ты действительно думаешь, что я причиню боль собственному ребенку? Представляю для нее угрозу?

Эмма прикусила губу. Она не думала так, но все еще боялась, не желая впускать его в жизнь дочери. И вдруг она поняла: дело не только в его возможных криминальных связях. Она не хотела впускать его в их жизнь из-за того влияния, которое он на нее оказывал.

Лоренцо откинулся на стуле.

– Я уехал из Италии навсегда и разорвал все связи с «Кавелли интерпрайз». Бертрано Рагусо находится в тюрьме за преступления, которые он совершил. Это все, что тебе нужно знать.

– Почему Нью-Йорк? – спросила Эмма.

Подошел официант, чтобы принять заказ, и Эмма невидящим взглядом смотрела в меню. Аппетита не было совсем. Она выбрала какое-то блюдо из курицы, Лоренцо тоже сделал заказ, и они снова остались одни.

– Я хотел начать новую жизнь. «Кавелли интерпрайз» не имеет холдингов в Америке.

– А что случилось с «Кавелли интерпрайз»?

– Его активы перешли правительству. Все заморожено, пока продолжается расследование.

– Хотя есть доказательства?..

– Бертрано утверждает, что невиновен. Хотя доказательства неопровержимы. – Губы Лоренцо искривились. – Скорее всего, компания будет ликвидирована, а оставшиеся активы распределят между акционерами. – Он говорил так, будто ему это было безразлично.

– Ты был близок с ним? С Рагусо?

Лоренцо колебался и, положив руки на стол, кивнул:

– Немного.

– И ты думаешь, это сделал он?

– Я это знаю. – Он поерзал на стуле. – Пока я был в тюрьме, моя служба безопасности провела расследование и обнаружила доказательства его вины.

Но хватит говорить о прошлом. Будущее, вот что меня волнует.

– Прошлое тоже важно, Лоренцо.

– Я сказал все, что тебе нужно знать, – пресек он ее вопросы. – Я хочу поговорить об Аве.

Она знала, что этот момент настанет, но все же сопротивлялась.

– Что ж, давай.

На секунду его лицо смягчилось, и губы растянулись в улыбке.

– Какая она? Судя по тому, что я видел, она знает, чего хочет.

– Это так. И с этим приходится считаться, уж поверь.

– Это поможет ей в дальнейшей жизни.

– Я постоянно говорю себе это. – К своему удивлению, Эмма поняла, что улыбается.

– Я хочу увидеть ее, – твердо сказал Лоренцо.

И Эмма глубоко вздохнула.

– Есть площадка рядом с домом…

Лицо Лоренцо потемнело, в глазах полыхнул огонь.

– Площадка? Ты думала отделаться от меня, предоставив мне час или два на детской площадке?

– Это для начала, Лоренцо.

– Я пропустил первые десять месяцев жизни моей дочери. Я хочу проводить время с ней. Настоящее время. А не несколько часов в парке.

Эмма смотрела в окно, понимая, как быстро он отверг ее предложение. Она хотела постепенно вводить его в жизнь Авы, держа контроль в своих руках, и возможно, где-то ограничивая это общение. Она должна была понять, что Лоренцо не позволит ей этого. Он был человеком, который сам все контролировал. Всегда.

– Очень хорошо. – Она вздохнула. – Что ты предлагаешь?

– У меня есть квартира в Нью-Йорке, и там достаточно места. Я предлагаю вам переехать ко мне.

Эмма уставилась на него, слишком ошеломленная, чтобы произнести хоть слово.

– Ты хочешь, чтобы мы жили вместе? – Наконец она смогла взять себя в руки, но ее голос был больше похож на писк.

– Я не утверждаю, что у нас есть какие-то отношения, – хладнокровно пояснил Лоренцо. – Я не заинтересован в этом. Но я хочу видеть мою дочь как можно чаще и реально присутствовать в ее жизни. То место, где вы сейчас живете, не очень-то вам подходит. – Он пожал плечами. – Так что ответ очевиден.

– Для тебя. – Она потянулась за стаканом воды. Эмма никак не ожидала, что Лоренцо предложит такое, чтобы жить с ним… быть так близко к искушению…

– Я не вижу альтернативы. Я хочу неограниченный доступ к моей дочери.

– Неограниченный? Лоренцо, будь разумным. – Самое большее, чего она ожидала, – совместные прогулки или что-то в этом роде. Но это?

Это было опасно. Невозможно. И заманчиво…

– Я не вижу проблемы, – спокойно сказал Лоренцо. – Ты ведь согласна, что для Авы будет лучше иметь двоих любящих родителей в своей жизни?

Эмма сглотнула.

– Да, но это не значит, что мы должны жить вместе.

– А что тебе не нравится? – Он понизил голос. – У вас будут свои собственные комнаты, ванные, и жилищные условия уж точно лучше, чем сейчас.

Она смотрела на него беспомощно. Из его уст все звучит так просто, но на самом деле это не так.

– Все так сложно, – сказала она. – Мне надо подумать.

– Конечно. У тебя есть время до завтра.

– Завтра.

– Я хочу увидеть мою дочь, Эмма.

– Я понимаю. – Она была удивлена, что Лоренцо так яростно отстаивал свои отцовские права. И она поняла, что не может этому противостоять. Она знала, каково это, когда родитель выбирает жизнь, в которой нет места своему ребенку. А еще она была рада, что Лоренцо хотел присутствовать в жизни Авы, даже если ей и было страшно от этого.

– Я не могу с тобой жить, – наконец выпалила она.

Лоренцо высокомерно приподнял одну бровь:

– Почему нет?

– Потому что… потому что… – Потому что она боялась его, и речь не о криминальном прошлом. Она боялась его власти над ней. – Мне нужно жить своей жизнью. Поэтому я планировала переезжать от сестры. Мне двадцать семь лет, и я не собираюсь вечно сидеть на шее у родственников.

– Так вопрос в деньгах?

– Не только. Речь идет о самостоятельности и независимости.

– И ты не сможешь стать такой, живя в моей квартире? – Он заставил ее чувствовать себя нелепо, и все же она не могла просто переехать к нему, вторгнуться в его жизнь, не имея собственной.