Ким Лоренс - Все ради одной ночи

Бен глянул на телефон.

– Пятнадцать минут, неплохо.

– Мне что-нибудь объяснять собираешься? Или я должна догадаться? – недовольно спросила Лили, с трудом подавив зевоту и чувствуя себя так, словно краткий поцелуй случился миллионы лет назад.

– А я не говорил? – Он бросил ей на колени связку ключей. – Твой комплект. Как тебе?

– Что? Слушай, я действительно устала, и совсем не в настроении для твоих игр. – Или поцелуев… Хотя кого она пытается обмануть?

– Конечно, он не идеален, да и вообще это всего лишь временное решение, но в непосредственной близи от больницы ничего лучше не нашлось.

Не успела Лили еще никак отреагировать на это непонятное пояснение, как Бен уже вылез из машины. Прижав пальцы к вискам, она дождалась, пока он откроет для нее дверцу.

– Голова болит?

– Скоро точно заболит. – Она опустила руки. – Слушай, скоро уже пора будет возвращаться в больницу, а я еще до гостиницы не добралась. – Пока что она держалась на чистом адреналине, но отлично понимала, что надолго ее не хватит, а самые простые действия уже требовали огромных усилий.

Бен кивнул:

– Да, ты совсем выдохлась.

– Ты тоже не огурчик.

Если бы.

Бен задумчиво почесал щетину:

– А я-то надеялся, ты меня не за внешность любишь.

Она уже открыла рот, чтобы насмешливо возразить, что вообще его не любит, но лишь резко побледнела.

Любит!

Когда? Как?

Любит?.. И это уже не та детская влюбленность или чисто физическое желание, а что-то совершенно другое, глубокое и нежное…

– Конечно, бывает и получше, но…

Лили моргнула и наконец-то закрыла рот, а Бен все еще что-то говорил, словно ничего особенного не случилось. Что ж, видимо, для него и не случилось.

– Ключи только утром забрал.

Собираясь с мыслями, Лили еще пару секунд посидела, а потом осторожно выбралась из машины, не обращая внимания на предложенную руку. Да и как прикасаться, если она даже смотреть на него спокойно не может?

– Так ты теперь здесь живешь?

– Ты меня вообще слушала? Так, ладно. – Пристально на нее посмотрев, Бен положил руку ей на поясницу и повел к дому.

– Предлагаешь мне здесь поспать?

Открыв большую красную дверь с витражными вставками, Лили осмотрела современно обставленный, но все еще хранивший следы былых эпох дом.

– А здесь неплохо, – заметила она вежливо.

– Купил уже обставленным, так что, как говорят риэлторы, обивка ничто, главное стены. В саду есть домик, в котором живет экономка, она может остаться.

– Все это конечно замечательно, но я-то тут при чем? – Лили чувствовала, как кружится голова. Любовь, дом… Да что вообще сейчас происходит?

– Я потом все объясню, а сейчас тебе нужно поспать. – Бен глянул на лестницу, гадая, сумеет ли она самостоятельно по ней подняться.

– Ты его купил, но зачем? – Да и когда успел? – Решил заняться недвижимостью?

– Не совсем. Ты же знаешь, детей выписывают намного раньше, если они живут достаточно близко для ежедневных проверок и обходов.

– Ты купил дом, чтобы Эмми побыстрее выписали?.. – Лили вдруг всхлипнула. – Несмотря ни на что, ты верил, что она поправится?

– Разве можно иначе? Я верил, что ты верила.

Нервно усмехнувшись, Лили грустно улыбнулась.

– Я обязана была верить, потому что иначе… Иначе я бы этого просто не вынесла. – Оглянувшись по сторонам, она покачала головой. Как можно продать дом со всеми вещами? – Даже не знаю, что и сказать. Ты столько всего сделал…

Пожав плечами, Бен понял, что эта благодарность его тяготит и смущает. Выбор был не его, но это ничего не меняет. Все эти годы Лили в одиночку растила ребенка, а за последние две недели, он уже кое-что понял и знал, какой это нелегкий и беспокойный труд. Но стоило ему лишь заглянуть в глаза дочери, как он понял, что ребенок, это не просто огромная ответственность, которой он всю жизнь избегал, но и величайшая радость.

– Ерунда.

– Нет. – Лили обернулась так резко, что перед глазами все поплыло, но Бен ухватил ее за руку и помог устоять.

– Ее улыбка дороже всего остального. – Бен невольно вспомнил дедовы слова.

– Хватит уже выше всего ставить выгоду. Люди гораздо важнее. Ты знаешь цену вещей, но совершенно не понимаешь их ценности. – Сказав это, дед сжег проект, над которым Бен корпел несколько недель, ради того чтобы наконец-то перенести поместье в двадцать первый век.

Наверное, тогда ему стоило обуздать уязвленную гордость и попытаться объяснить, что дело далеко не в одних лишь деньгах. А ведь дед за последнее время и так сильно сдал…

Кашлянув, Бен снова пожал плечами:

– Дом можно продать в любую минуту, в накладе я не останусь.

– Но пока ты собираешься тут жить?

– Слушай, давай потом все обсудим, сейчас тебе нужно поспать. Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Лили нерешительно посмотрела на лестницу.

– Разбудишь меня, если появятся какие-то новости?

– Обещаю.

– И не дашь мне слишком долго спать?

На его взгляд, ей бы сейчас и недели не хватило, но спорить он не стал.

Добравшись до комнаты, Лили сразу же повалилась на кровать и мгновенно заснула, а когда Бен пятнадцать минут спустя пришел ее проведать, он тихонько постучал в приоткрытую дверь и, не дождавшись ответа, осторожно зашел внутрь, посмотрел на спящую женщину и бесшумно опустил жалюзи.

Вернувшись к двери, Бен услышал за спиной тихий вздох и сам не зная почему, вернулся к Лили. Она лежала на животе, закинув одну руку за голову, вторая свободно падала с края кровати, а густые волосы рассыпались по плечам. Покачав головой, Бен стянул с нее ботинки и накрыл клетчатым пледом.

– Женись на ней! – сказал тогда дед, и, разумеется, в его исполнении эти слова звучали приказом. Но Бен все равно слушал, понимая, что в глубине души старик желает ему лишь лучшего.

– Компромисс – это не ругательство. Не со всем в жизни стоит бороться.

Что ж, похоже, пора признать, что слова деда не так уж и отличались от его собственных мыслей.

Он никогда не собирался заводить семью, но раз уж она у него появилась, почему бы все официально не оформить? Раньше, боясь признать правду, он предпочитал думать об этом, как об взаимовыгодном браке. Но сегодня все изменилось. Сегодня он всего на секунду почувствовал, что значит потерять любимого человека, и это разом все изменило.

И насколько же хуже будет потерять любимую женщину, зная, что не нашел в себе смелости даже самому себе признаться в этой любви?

Но пока он рядом, с его Лили ничего не случится. Бен подавил внезапный порыв разбудить и сказать, что всегда будет ее защищать. Вот только это признание малость запоздало. И нельзя забывать, что теперь превыше всего стоит Эмили Роуз.

Брак… Но он же никогда не скрывал, что считал его ненужной обузой, так что если он теперь признается ей в любви и сделает предложение, она ему просто на дверь укажет.