Джорджетт Хейер - Невинный обман

– Да, ты мне пара, – заявил граф. – Я не позволю говорить тебе, что это не так, я никому не позволю…

– Правильно, – согласилась Китти.

Приободренный поддержкой, лорд Долфинтон продолжил:

– Я даже Фредди не позволю, но я люблю Фредди. Мне он по сердцу больше, чем Хью. Если Хью говорит мне это, то я покажу ему, где раки зимуют. Как ты думаешь, что мне сделать, Китти?

– Ну… Я не совсем поняла, что это значит, но мне кажется, ты прав.

– Господи, дорогой! Мне совершенно безразлично, что обо мне кто-то там говорит, – заявила мисс Плимсток. – Пусть они говорят, что им заблагорассудится, а мы не станем обижаться. Не стоит ссориться с его преподобием. Он считает, что ты берешь в жены девицу простецкого происхождения, и это ему не нравится, ибо, по всему видать, человек он гордый. Быть может, впрочем, если он соизволит приехать и погостить у нас в Ирландии, он поймет, что был не прав.

Лицо Долфинтона просветлело.

– Великолепно, если Хью приедет. И Китти пусть приезжает, и Фредди. Я покажу им лошадей.

Китти, воспользовавшись тем, что граф отвлекся, отвела священника к окну и страстно заговорила вполголоса:

– Преподобный Хью, клянусь, что вы не сможете оказать Долфи большей услуги, чем обвенчав его с Ханной! Она весьма добра и обладает практическим складом ума. Ханна собирается увезти его в Ирландию, где он сможет разводить лошадей. Тогда он будет счастлив и при деле. Неужели вы не понимаете, как это здорово?

– Конечно, я всегда считал, что тихая жизнь в деревне больше всего подходит человеку. Всякий раз, когда Долфинтон остается у меня, он становится куда разумнее, чем в городе. Не скажу, что разум у него силен, но и слабоумным его никто не назовет.

– Вот видите! А его мать угрожает запереть бедолагу и сказать, что он сошел с ума.

Священник, обернувшись, взглянул на графа, который как раз перечислял мисс Плимсток все прелести его ирландского поместья.

– Пожалуй, вы ошибаетесь. С какой стати тетушке делать такое? В этом нет никакой необходимости.

– Я не знаю, каковы ее мотивы и хватит ли ей решимости, но Долфи боится именно этого. А еще он боится ее врача. При одном упоминании о нем бедолага начинает дрожать. Мать даже слуг заставляет следить за ним и все ей докладывать. Долфи рассказывал мне, как они наушничают ей, рассказывают, где он бывал и что делал.

– Я неприятно поражен услышанным, – признался преподобный Хью. – При других обстоятельствах я бы не поверил в такое… Однако сбежать втайне и ожидать, что я буду это поощрять…

– Понятно! – сверкнув глазами, оборвала девушка излияния преподобного. – Вы просто испугались! Вы испугались вашей тети и того, что скажут люди. Думаю, это малодушие. Уверена, что не в вашей власти отказываться поженить людей, если для этого нет… нет препятствий.

Священник, слегка покраснев, заявил:

– У вас нет никаких оснований говорить со мной в подобном тоне. Я не боюсь поступать так, как велит мне долг, но в данном случае замешаны интересы нашей семьи.

– Если Фредди не считает, что интересы семьи пострадают, то и вы не должны так думать, – сказала Китти.

Услышанное удивило священника.

– Так, значит, Фредди обо всем знает? – спросил он.

– Разумеется.

– Я удивлен. Это все, что могу сказать. Однако, мисс, я не в силах позволить Фредди быть судьей моих поступков.

Надменный тон преподобного Хью задел девушку за живое:

– Не понимаю, почему бы нет, ведь он такой же член вашего семейства, как и вы.

В этот миг мисс Плимсток тронула Китти за руку.

– Бога ради, извините, но я желала бы знать, какое решение вы приняли. Мне не хочется держать Фостера в таком возбуждении. День и так выдался нервным. Я ужасно переживаю за его душевное состояние. Ему вредно волноваться, – сказала женщина, переводя взгляд с сурового Хью на сердитую Китти. – Как я понимаю, ничего не получится. Ладно, нет так нет. Однако буду с вами предельно откровенна: я не позволю Фостеру вернуться к матери, ибо эта женщина вознамерилась окончательно свести его с ума. Если придется, хотя, признаюсь, мне бы этого не хотелось вследствие полученного в детстве воспитания и того обстоятельства, что я окажусь в невыгодном положении, когда столкнусь с графиней… Короче говоря, я вынуждена увезти Фостера и буду жить с ним как любовница до тех пор, пока мы не найдем священника, который согласится обвенчать нас.

Преподобный Хью посмотрел с высоты своего солидного роста на не блещущее красотой, но вполне решительное лицо мисс Плимсток и после небольшой паузы сказал:

– В таком случае у меня не остается иного выбора. Я не могу совершить церемонию сейчас, но, если вы будете столь добры показать мне разрешение, то обвенчаю вас завтра утром.

В ответ настала тишина. Обе леди застыли, уставившись на него непонимающим взглядом.

– Р-разреш-шение, – запинаясь, произнесла Китти.

– Специальное разрешение, дающее возможность вступить в брак без оглашения имен, – объяснил преподобный Хью. – Надеюсь, милая Китти, вы не забыли об этом весьма важном документе? Иначе никак не получится.

– Я слыхала о специальных разрешениях, но не думала… Что я наделала! Ханна, я все испортила! Извините! Я должна была спросить, посоветоваться с Фредди! Он все знает. Он бы помог.

– Это моя вина, – не согласилась с ней мисс Плимсток. – В моей семье ничего подобного не было, но я должна была заранее обо всем подумать.

Китти обернулась и положила руку на плечо священнику.

– А может быть, это не столь важно? – спросила она. – Всего лишь пустая формальность…

– Если вы не имеете на руках подобного разрешения, то не в моей власти совершить церемонию бракосочетания, – сказал он.

Лорд Долфинтон, который безуспешно пытался понять, о чем идет речь, подошел к окну и потянул мисс Плимсток за рукав.

– Что такое? Он говорит, что я не могу жениться? Это так? – спросил граф.

– Извини, Фостер, но, поскольку у тебя нет при себе специального разрешения, я не смогу вас обвенчать, – ответил преподобный Хью.

Граф издал стон разочарования. Мисс Плимсток взяла его под руку.

– Не огорчайся, дорогой, – промолвила она с завидным спокойствием. – Мы найдем способ разобраться со всем…

Она смолкла, так как дверь гостиной приоткрылась и свет рассеял сгущающиеся в комнате сумерки. Вошла миссис Арматвейт и поставила масляную лампу на стол.

– Я принесла вам лампу, сэр, – сказала экономка. – Об ужине не тревожьтесь. У нас осталась баранья лопатка. Она уже в духовке. Два молодых петушка теперь на вертеле и будут готовы минут через десять. Боже мой! Что случилось с его сиятельством?

Лорд Долфинтон, забираясь в шкаф у камина, остановился на секунду и сказал взволнованным голосом:

– Меня здесь нет и не было.