Джейд Ли - Развлечение для настоящей леди

Карета остановилась, Маркус отодвинул занавеску, выглянул в окно, обвел взглядом улицу.

– Там кто-то есть. Нужно секунду подождать.

Фантина кивнула, с готовностью схватилась за складки платья.

– Опусти голову и быстро ступай в дом, – продолжал он. – Поднимайся наверх и не оглядывайся, пока не закроешь за собой дверь спальни.

Фантина нахмурилась.

– А твоим слугам можно доверять?

– Разумеется, – сухо ответил он. – Но я не рискую искушать их преданность. – Неожиданно он улыбнулся. – Кроме того, я недавно увеличил им жалованье. Умоляю, не давай им повода просить дополнительной надбавки.

– Может быть, предоставишь им еще один выходной, – сказала Фантина, с легкостью подхватив его игривый тон. – Ведь именно так ты поступил в прошлый раз?

– Да, но я не могу передать тебе, насколько меня возненавидели остальные члены парламента. Если у одного лорда слуги получили выходной, то всем тут же захотелось иметь выходной. Гаррис даже уверял, что я подрываю устои английской аристократии.

– Боже мой! – в притворном негодовании воскликнула она. – Как ужасно с твоей стороны.

– Да. Настолько ужасно, что я подумываю сделать это еще раз.

Они болтали ни о чем, весь разговор – обмен остротами, направленный на то, чтобы снять растущее между ними напряжение. К сожалению, не помогло.

Она видела его лицо в неярком свете луны. Его глаза – темные омуты, в которых одна она. Она заметила, как он сглотнул, стиснул зубы, и поняла, что Маркус едва сдерживается.

Неожиданно ее охватило необъяснимое желание. Кожу как будто обожгло, а во рту пересохло. Она облизала губы, услышала его прерывистый вздох.

– Фантина… – Голос Маркуса напоминал глухой стон.

Она не знала, как ответить, не знала, что думать. Поэтому побежала. Бросилась мимо него прочь из кареты, поспешно взлетела по лестнице в открытую перед ней дверь. Она слышала за спиной его тяжелые шаги, когда вбегала в дом.

И вот она наверху, в своей комнате, той самой, где она спала много ночей назад. Той самой, где они едва ли не…

Она быстро захлопнула дверь, навалилась на нее, закрыла глаза. Она слышала, как внизу Маркус разговаривает с дворецким. Слов было не разобрать, но, казалось, все ее тело пело от звука его низкого голоса.

Она не хотела этого, не хотела так на него реагировать, думать о нем, вспоминать его прикосновения. Но не могла сдержаться. Она хотела его.

И тут ей в голову пришла волнующая мысль. Ее внутренний голос прозвучал подобно раскатам грома. Два простых слова: «Почему нет?»

Почему не отдаться Маркусу? Почему на одну-единственную ночь не принять его в своей постели? Ответ был очевиден. Она девственница. Признаться, она берегла свою девственность, как берегла бы сотню слитков золота. Это единственное доказательство того, что она не похожа на свою мать и никогда такой не будет.

Она подняла голову, увидела собственное отражение в зеркале, залитое луной. Платье разорвано, лицо грязное, из волос торчит смятый листок. От одного вида хотелось улыбнуться, и не потому, что ей нравилось быть грязной, а потому что мама умерла бы от подобного зрелища.

Ее мать думала только о себе. Она стала актрисой ради того, чтобы люди смотрели на нее. Стала куртизанкой из-за драгоценностей и красивой одежды. Мечтой всей ее жизни были большой дом, карета, в которой она могла бы кататься вокруг Гайд-парка, восхищение окружающих ее красотой и богатством.

Но Фантине на такие вещи было наплевать. Всегда. Она просто хотела, чтобы ее жизнь была проще и легче, чем в трущобах. Хотела, чтобы рядом был любимый человек, который никогда бы ее не бросил.

Поэтому она совсем не похожа на мать. От этой мысли стало так легко, что Фантина едва не рассмеялась. Да, она не похожа на свою мать! Маркус прав. Чтобы она ни сделала, она – это она. И она любит Маркуса.

Почему всего на одну ночь не дать воли своим чувствам? Один-единственный раз, прежде чем связать себя узами брака с мистером Томпсоном?

Почему бы и нет?

Причин она не находила. Фантина знала, как избежать нежелательной беременности. Кстати сказать, знала, как симулировать девственность в первую брачную ночь. Поэтому, услышав за дверью размеренные шаги Маркуса, она с готовностью распахнула дверь и позволила ему войти в комнату.

Он явно нервничал, что-то мял в руках, а в его потемневших глазах читалось неутолимое желание.

– Как только нагреется вода, слуги принесут ванну.

Она покачала головой, еще не готовая к тому, чтобы отдаться ему прямо сейчас.

– Н-нет. Достаточно будет небольшого кувшина и тряпки. Не нужно будить весь дом.

Маркус кивнул.

– Я послал Уилберфорсу записку, чтобы никто не тревожился. Завтра он в Уайт-холл не поедет.

– Отлично, отлично, – ответила Фантина, теребя остатки своей юбки.

– А еще я послал записку Лотти, сообщил ей, что ты в безопасности, навещаешь больную подругу.

– Хорошо, хорошо.

Они несколько секунд пристально разглядывали друг друга, потом Маркус резко развернулся и вышел. Фантина слышала его отрывистые реплики, когда он отдавал приказания слуге.

Обругав себя за нервозность, Фантина быстро развела огонь в камине. Несмотря на то, что наступила весна, ночи стояли холодные. Она даже осталась довольна, что ей было чем себя занять.

Но мысли занять было нечем, поэтому, когда Маркус вернулся, она все еще была встревожена и заметно нервничала. Она глазам своим не поверила, когда Маркус вошел в комнату с большим кувшином воды.

Фантина даже рот открыла от удивления.

– Маркус!

– Ты же сама сказала, что не нужно будить весь дом, – с придыханием ответил он и поставил огромный кувшин горячей воды. – Надеюсь, сестра оставила в шкафу какое-нибудь платье.

Фантина заглянула в громадный шкаф.

– Да, несколько, – прерывисто дыша, прошептала она.

– Она иногда останавливается здесь. Когда ездит за покупками. Проще у меня остановиться, чем арендовать дом.

– Конечно.

Нелепая беседа, случайные слова. Они стоят и не сводят друг с друга взгляда. Неожиданно Маркус нахмурился и посмотрел на тряпку у себя в руках.

– Ой, держи. – Он протянул ей тряпку.

Она вот-вот готова была коснуться его руки, но Маркус выронил тряпку ей на ладонь и резко отстранился. Втянул голову в плечи и развернулся, чтобы уйти.

– Маркус! – удивилась она его новому, несколько странному поведению.

Он замер, продолжая стоять к ней спиной. Она видела, как он ссутулился, как напряглись мышцы под льняной рубашкой.

– Я не могу остаться, Фантина, – прохрипел он. – Я хочу тебя больше жизни. Я готов на все, готов поставить на карту все, лишь бы ты была сегодня ночью со мной.

Она почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Неужели он чувствует такое же желание, как и она? Для него это чувство такое же удивительное – когда одновременно и страшно и радостно?