Кэтти Уильямс - Игра в соблазнение

– Я уже хотел взломать дверь, чтобы убедиться, что вы не утонули в ванне, – сказал он.

Опешив, Санни вытаращилась на него. Он не прилагал никаких усилий, чтобы выглядеть элегантно. Джинсы с заниженной линией талии и облегающая футболка удивительно удачно подчеркивали его телосложение. И он был босиком. Санни поспешно отвернулась.

– Извините, – сухо произнесла она и направилась к открытой двери спальни. – Возможно… – Она откашлялась. – Возможно, нам с вами следует поговорить.

– Я удивлен, почему вы не спросили меня, зачем я так рано вернулся. Вы начали барахтаться, потому что не ожидали меня увидеть?

– Я… – Они стали спускаться по лестнице. Санни торопилась, и Стефано не отставал от нее.

– Потому что я не хочу, чтобы вы так нервничали при моем появлении. Вы так можете погибнуть.

Санни повернулась к нему лицом и скрестила руки на груди:

– Вы издеваетесь надо мной? – спросила она.

– Как получилось, что вы не умеете плавать?

Покраснев, она отвернулась:

– Где Флора?

– Она с довольным видом смотрит телевизор в гостиной. Я сказал ей, что вам, вероятно, понадобится время, чтобы прийти в себя после переполоха в бассейне. Я думал, что уроки плавания обязательны в начальной школе.

– Это правда.

– Вы боитесь воды?

Санни свирепо на него посмотрела:

– Я бы с удовольствием научилась плавать, – процедила она сквозь зубы. – Но у меня не было такой возможности.

Повернувшись на каблуках, она пошла на кухню, ее сердце колотилось как сумасшедшее.

– Я вот что хочу вам сказать. – Она обернулась к Стефано, как только они оказались на кухне, убедившись в том, что Флора их не услышит. – Я увольняюсь. – Она наигранно рассмеялась. – По-моему, это мой самый короткий рабочий стаж.

– О чем вы говорите? С какой стати вам увольняться? – Санни помыла голову, и ее светлые пряди беспорядочно струились по ее спине почти до талии. Она была без макияжа. Стефано не встречал женщин, которые не наносили бы боевую раскраску на лицо, выходя из ванной комнаты. Кожа Санни была шелковистой и гладкой. Он долго смотрел на ее сочные, полные губы, а потом отвернулся, почувствовав возбуждение. Снова.

Стефано стало интересно, пришла бы его мать в восторг от того, что его привлекла женщина, которая делает все возможное, чтобы поскорее от него избавиться.

– Потому что я могу с уверенностью сказать, что с работой я не справилась. – Санни быстро отвернулась. – Вы не платите мне за то, чтобы…

– …вы ставили свою жизнь под угрозу?

– Мне не следовало залезать в бассейн, потому что я не умею толком плавать даже по-собачьи.

– Вы нравитесь Флоре, и я не приму вашей отставки.

– Не надо мне об этом напоминать, – сердито ответила Санни.

– Вы правы. Не надо. Так почему бы вам не поймать меня на слове? – Он пригладил пальцами волосы и встал, чтобы налить им обоим воды. – Воды вы сегодня уже наглотались. Хотите выпить чего-нибудь покрепче?

– Я попью воды. Но вы не платите мне за то, чтобы я попадала в ситуации, когда я рискую жизнью.

– Давненько я не спасал расстроенных девиц. Может быть, пришло время возродить мое мастерство? – Он посмотрел на нее поверх бокала и удивился тому, какой беспомощной выглядела Санни.

Она заставляла его снова чувствовать себя молодым. Ему тридцать один год, и почти всю жизнь он ощущал себя гораздо старше своего возраста. Но Санни его изменила. Вероятно, благодаря этому таланту ей удалось расположить к себе Флору. Он старался прервать бессмысленные размышления.

– Меня не нужно спасать, – призналась Санни. – И я никогда не была расстроенной девицей.

На самом деле, я не люблю безвольных женщин, которые ждут, когда их спасет большой и сильный парень.

– Это ваш способ сказать мне, что я большой и сильный? – Поймав ее взгляд, он выгнул брови и криво усмехнулся. – Признайтесь же, почему вы не научились плавать?

Санни глубоко вздохнула. Позабавится ли он, когда узнает ее прошлое? Ей почему-то казалось, что он не будет ее жалеть. А она в очередной раз поймет, что между ними – пропасть.

Она – мелкая сошка в компании, которую Стефано может перекупить раз десять. Вероятно, он стал клиентом их фирмы только из-за Кэтрин. Санни не знала этого наверняка. Она лишь понимала, что Кэтрин больше ему подходит. Поэтому Санни не следует смотреть на него как-то иначе. Она обязана слушать его приказы и выполнять их.

Установив границы хотя бы в своем сознании, она, возможно, перестанет реагировать на него как подросток. И он тоже будет держать с ней дистанцию.

– Я полагаю, вы думаете, что я как все остальные сотрудники, работающие в фирме, – сказала она, вздернув подбородок и смотря Стефано в глаза, хотя ничего не могла прочесть на его лице.

– Да? Скажите, что, по-вашему, я думаю обо всех остальных сотрудниках, работающих в фирме? Я весь во внимании. Тем более что многих этих сотрудников я не знаю.

Санни покраснела. Она никогда не рассказывала о своем прошлом. Другие дети в школе-интернате, в которую ее приняли, знали, что она не из их среды. Она получала стипендию, которую выделяли выходцам из малообеспеченных семей.

– Мое детство прошло в бедности, – уверенно произнесла Санни. – На самом деле мне было крайне тяжело, но я не жаловалась. Я рано поняла, что следует смириться с тем, чего ты не можешь изменить.

Она вспомнила, что Флора начала разговаривать с отцом, и задалась вопросом, подействовал ли на девочку ее совет.

Стефано внимательно слушал ее, слегка наклонив голову набок. Когда женщины рассказывали ему о своем прошлом, они всячески старались привлечь его внимание и стимулировать его интерес. У него не было ощущения, что Санни старается его заинтересовать.

В ее голосе слышалось откровенное неповиновение, и Стефано стало любопытно, пытается ли она все-таки привлечь его внимание или старается предупредить его, чтобы он не задавал ей лишних вопросов.

Он впервые общался с женщиной, которую было невозможно понять. Санни оказалась непредсказуемой и не старалась его соблазнить.

– Расскажите мне о себе, – хрипло попросил он и увидел ее настороженный взгляд из-под ресниц.

– Большинство людей, с которыми я работаю, родились в благополучных семьях, относящихся к среднему классу. – Говоря, Санни разглядывала свои ногти. – Это здорово. Но их спокойное, стабильное прошлое совсем не похоже на то, какое было у меня. – Она вздохнула, перестала рассматривать ногти и взглянула на Стефано в упор. – Моя мать употребляла алкоголь и наркотики. Она была слабохарактерной, легко попадала под чужое влияние, и в детстве я не знала, что ждет меня завтра. Иногда я жила с матерью, и моя жизнь на время стабилизировалась, а иногда меня отдавали в приемные семьи. Я не могла постоянно учиться. Когда моя мать умерла от передозировки наркотиков, меня окончательно определили в приемную семью. В конце концов меня удочерили, и начался новый кошмар. Но, к счастью, мне удалось получить стипендию в престижной школе-интернате. В промежутках между всем этим у меня не было никакой возможности брать уроки плавания. – Она усмехнулась. – Честно говоря, я тогда думала только об учебе.