Тара Пэмми - Любовь с аукциона

«Ты любишь меня, Дмитрий?» Он предложил ей все, но она хотела то, чего он не мог дать. В жизни он не испытывал такого смятения. В одну ночь он потерял бесценное сокровище, которым владел, не догадываясь об этом. Ни на секунду Дмитрий не сомневался, что Жасмин скажет «да». Если она любила его, то почему отвергла?

Допив кофе, Дмитрий повернулся к двери, забыв о хороших манерах. Никто, кроме Жасмин, не знал, что скрывает его маска, обращенная к миру. Она бросала вызов, дразнила, пока не заставила его открыться и снова стать самим собой. Он не позволит ей уйти.

Дмитрий был у двери, когда услышал голос Ставроса.

– Ее там нет.

Дмитрий вздрогнул, как от удара. У него перехватило дыхание, словно земля ушла из-под ног. Ни на секунду он не усомнился, что Ставрос говорит о Жасмин, а не о Леа. Злость вернула его к жизни.

– Что это значит?

– Жасмин ждала, когда Леа спустится. Она умоляла помочь ей уехать, говорила, что не останется ни на минуту. Я отправил ее на самолете.

Дмитрий словно окаменел:

– Ты разрешил ей вернуться в дыру, которую она называла домом?

– Жасмин не собиралась возвращаться туда и просила Леа дать ей любую работу. Готова была разносить кофе на фабрике. Поскольку через два дня у нее фотопробы, Леа настояла, чтобы Жасмин пожила в ее старой квартире в Афинах и сама поехала с ней, потому что Жасмин едва держалась на ногах.

Дмитрий упал на стул и обхватил голову руками, благодарный Ставросу и Леа за их бесконечную доброту. Он одновременно испытал радость и отчаяние. Хорошо, что Жасмин в безопасности, что оставила его… Почему же он не испытывает облегчения? Более того, у него чувство, что он потерял часть самого себя. Если у него возникла такая привязанность к Жасмин за пару недель, что было бы через месяц, через годы совместной жизни, если бы они поженились?

Вдруг он понял ее панику перед выбором, который он предложил. Дмитрий осознал, какую внутреннюю силу проявила Жасмин, отказавшись от него. До него дошел смысл ее слов: он думал не о ней, а о себе и о том, чтобы облегчить свою вину. Он хотел удержать ее рядом, взять все, что она готова предложить, не давая ничего взамен. Разве не так он вел себя всегда? Потрясение от смерти матери превратило его в бесчувственного потребителя легких удовольствий, избегающего любой привязанности.

Сможет ли он измениться? Готов ли перенести боль, если не сумеет вернуть Жасмин? Что лучше: страдание или душевная пустота?

Дмитрий почувствовал руку друга на плече.

– Думал, ты разозлишься из-за моего вмешательства, – сочувственно сказал Ставрос. – Полезешь на меня с кулаками.

Дмитрий испытал горькое унижение. Когда он заговорил, его голос дрожал от эмоций:

– За что? Ты сделал то, чего я не сумел, – позаботился о ней. Всеми силами мне хотелось зачеркнуть прошлое, однако…

– Оно живет в тебе, Дмитрий.

– Я обидел ее и не знаю, как все исправить. Мне необходимо вернуть Жасмин, но совсем не по той причине, о которой говорил ей. Господи, все, что мы создали, все, что казалось мне важным в жизни, не стоит ни гроша, если ее нет рядом.

Ставрос сжал его плечо и молча вышел, понимая, что на сей раз бессилен помочь другу.

Дмитрий еще долго сидел в просторной кухне дома, оставленного ему Янисом. Здесь он получил первые уроки воспитания, понял, что может жить без боли, что не все отцы – трусливые алкоголики, вымещающие злость на жене и детях. Дмитрий перестал бояться, что унаследовал гены отца. Однако, самое главное, Янис вернул ему самоуважение. Дмитрий встрепенулся: у него появились цель, надежда и воодушевление. Он готов всю жизнь ждать Жасмин, доказывать ей, что не смирится, пока она не будет принадлежать ему… Его мир пуст без нее.

Прошло несколько недель, прежде чем Жасмин убедилась, что фотографы в мире моды принадлежат к особой категории людей, не считающихся с условностями цивилизованного мира.

Первые же несколько дней в новой профессии вымотали ее до конца, вывернули наизнанку для всеобщего обозрения. Возможно, она привыкла видеть открытое или завуалированное вожделение в глазах клиентов, когда выходила на сцену в ночном клубе, хотя и ненавидела это когда-то. Возможно, в свои двадцать три года она оставалась деревенской дурочкой и не понимала специфики модельного бизнеса, хотя и крутилась среди мужчин и женщин моложе себя, но более искушенных.

В ее судьбе пролегла четкая граница: жизнь до и после расставания с Дмитрием, потому что остальное не имело значения. Ее закрутил водоворот внешних событий в то время, как душа замерла. Жасмин бесконечно задавала себе одни и те же вопросы. Что заставило ее отказаться от единственного шанса соединиться с мужчиной, которого она обожала? Слабость? Стоило ли счастье той пустоты, которая будет с ней до конца дней?

Модельное агентство пришло в восторг от фотопроб, считая Жасмин своим новым открытием. Юрист Ставроса помог ей не наделать глупостей и подписать эксклюзивный контракт на ограниченный срок. Пока шла подготовка к работе, у Жасмин вошло в привычку каждый день после изматывающих тренировок для поддержания формы навещать Леа на фабрике. Это отвлекало от мучительных размышлений. Тем не менее не было ни секунды, когда она бы не думала о Дмитрии.

Пока она ночью рыдала в подушку, Дмитрий, похоже, решил взять штурмом средства информации и весь мир. Сначала она услышала о том, что спасенная им русская модель Аня Иванова организовала благотворительный аукцион, на котором выставлен «Бугатти» – эксклюзивный мотобайк Дмитрия. В следующий раз в прессе появились фотографии его яхты, проданной русскому нефтяному олигарху.

Удивлению не было предела, когда к ней явился посыльный от Дмитрия, чтобы забрать его подарок – бриллиантовый гарнитур, который она ни разу не надела. Вскоре состоялся телефонный разговор с юристом Дмитрия по поводу оплаты ее долга, на чем настаивала сама Жасмин.

Что он задумал? Жасмин сходила с ума от неизвестности. Решил уехать? Она следила в Интернете за прекрасным поместьем Яниса, ожидая, что Дмитрий выставит его на продажу. Все это время она ничего не слышала о Дмитрии даже от Леа, с которой постоянно общалась. Может, он решил, что легко от нее отделался?

Наконец появился ее первый клиент, во многом решивший судьбу Жасмин. В дни фотосъемки в качестве нового лица маленькой обувной итальянской компании, Жасмин поняла, какой изматывающей и тяжелой была работа модели, особенно если искать в ней исцеление от разбитого сердца.

Первую провальную фотосессию проводил знаменитый фотограф-испанец по имени Эдуардо де Сервантес. Его манеры не отличались изысканностью, свойственной негодяю Гаспару. Эдуардо кричал на нее каждый раз, когда она не справлялась с позой или выражением лица. В конце трехчасовой пытки, казавшейся бесконечной, он ушел, махнув рукой, изрыгая испанские ругательства.