Виктория Ван Тим - Любовь как в кино

– Кстати, вспомнил. – Брэдли взмахивает вилкой, подчеркивая свои слова. – У меня с собой несколько цифр по блиц-опросу Шестого канала, о котором мы говорили.

И Брэдли принимается вещать о том, в какое именно время суток домохозяйки, имеющие по два целых три десятых ребенка, учащихся в частных школах, и с доходом, превышающим шестизначную цифру, смотрят телевизор. Киваю и улыбаюсь, а внутри сгораю от нетерпения, выжидая удобного момента, чтобы перейти к обсуждению свадебных планов.

Тетя Грета подмигивает мне и перебивает затянувшуюся речь Брэдли:

– Кенсингтон, вы уже определились с датой?

Все взгляды обращаются ко мне. Лучусь улыбкой. Вот оно! В животе ухает, будто я на качелях.

Брэдли берет меня за руку и тепло улыбается.

– Пока точных планов нет. Может быть, следующей весной? Как думаешь, милая?

– Да, отлично, – секунду поразмыслив, весело отвечаю я. – Весной будет здоро…

– Ох! Не могу больше молчать! Угадайте, что еще случится следующей весной? – В голосе Рен звучит необычное возбуждение. – Ребенок! Мы ждем ребенка!

– О! О боже мой! – пронзительно верещит мама, вскакивает и бежит вокруг стола. Обхватывает руками Рен и Грейсона и стискивает в крепком объятии. – Она беременна! Я стану бабушкой!

Все восторженно кричат и хлопают в ладоши. Словно мы в Вегасе и слот-машина сыплет выигрышем.

Треньк. Треньк. Треньк. Треньк.

Команда Рен : двести семьдесят семь. Нет, три сотни! Пять сотен! Слишком много, чтобы сосчитать. Ей достался чертов джекпот!

Отец воркует о том, что его станут называть дедом. Грейсон объясняет, что они не могли вечно откладывать, что Рен уже двадцать девять и все такое. То есть «боже мой, ей почти тридцать». Даже Финли поздравительно жмет руку папе. Мама кричит через стол, что и мне нечего терять время зря и нам с Брэдли надо поскорее пожениться, чтобы дело двигалось.

Тетя Грета смотрит на меня, словно говоря: «Понимаю, дорогая». Выдавливаю полуулыбку, чтобы показать ей, что мне все равно. Ну, то есть что я рада за них.

Ребенок.

Вот уж действительно джекпот.

Мне еще нет тридцати. У меня есть время.

Смотрю на обручальное кольцо и мысленно представляю себе новую надпись: «Уволена». Жирным красным фломастером. На этот раз – в адрес невестки.

И никаких ей цветов и лягушек.

Хватит с нее и ребенка.

Никто даже не вспомнил о свадьбе!

Дома бросаю сумку на кухонный стол, стягиваю плащ и иду к холодильнику за вином. Ужасно длинный день. Вместо того чтобы испытывать волнение и счастье, я истощена до предела. Мысли о семейном обеде семейства Шоу, внезапном появлении Шейна и большой новости Рен так мельтешат в голове, что она идет кругом.

Бутылка белого открыта и охлаждена. Наливаю в бокал. Брэдли предпочитает качественные напитки, однако не забывает пополнять мой запас недорогих сладких вин, потому что знает о моей любви к ним. Приваливаюсь к кухонной стенке, отпиваю глоток и жду, когда вино смоет ком, вставший в горле.

Да, ребенок – большое событие. Первый внук. Уверена, после того как эмоции улягутся, мама захочет обсудить организацию свадьбы и помочь мне с каждой деталью. Конечно, захочет! Я, в конце концов, ее единственная дочь. А сделать предстоит очень многое: выбрать платье, определиться с местом… Мы еще даже не назначили дату.

И ей ведь понравилось кольцо.

Я поднимаю руку, чтобы еще раз им полюбоваться. Как такое не понравится? Бриллиант ослепительно сверкает и идеален по всем четырем критериям: вес, чистота, цвет и огранка. Пожалуй, следует добавить еще один: безумие. Потому что мне оно не нравится.

Ну, то есть нравится, конечно… просто сама бы я выбрала не такое. Слишком уж оно традиционное и большое. Даже чересчур большое. Тут я улыбаюсь, вспомнив, как Брэдли сказал, что я достойна такого шикарного кольца.

Неважно. Все равно оно красивое, и я счастлива. Я помолвлена и теперь на шаг ближе к созданию семьи. Брэдли хочет завести много детей, целую футбольную команду.

Меня бы устроил один. Ну, может, два.

По крайней мере одна девочка.

Глядя в пространство, представляю себе балетный класс и репетиции танцев. Я могла бы стать «классной мамой» и помогать с костюмами. Однажды я сшила своей кукле пачку. Из нижней юбки своего платья. Помню, как мама на меня накричала: платье было от какого-то крутого дизайнера. Интересно, моя дочка родится с волосами? Брэдли родился лысым, а у меня в детстве волосики были такие жидкие, что бант на них никак не держался. Маме приходилось его скотчем приклеивать.

Рен наверняка родит девочку.

Но ничего страшного. Я – следующая. Времени у меня полно.

Осушаю бокал и сразу же наливаю еще. Я делаю это после каждой семейной встречи, терзая себя подсчетом очков и пытаясь определить, насколько я соответствую ожиданиям родных. Я никогда не выигрываю. Не знаю, с чего я взяла, что сегодня все будет иначе.

Еще один полный бокал, и я перехожу в комнату и сажусь за письменный стол. Захожу на «Фейсбук».

Целых пятнадцать минут не решаюсь…

Сердце стучит чуть быстрей – печатаю в окошке поиска «Шейн Беннет». Искорки волнения покалывают меня изнутри, когда среди списка друзей вижу его фотографию. Он выглядит таким взрослым. Однако повзрослел ли он на самом деле? У Шейна всегда были смелые идеи, но ему не хватало силы воли, чтобы воплотить их в жизнь. Он еле доучился. Честно говоря, я делала за него большую часть домашних заданий.

Отпиваю еще вина и разглядываю фото. Волосы все так же растрепаны, лежат беспорядочными волнами, хотя стрижка стала короче. На подбородке пробивается щетина. Слабый намек на улыбку.

Боже, он все еще великолепен. Это жутко раздражает.

Я разработала коварный план. Размещу на своей странице несколько снимков моего мегакольца, напишу посты о том, как замечательно я счастлива и успешна, а затем, через несколько дней – нужно дать ему достаточно времени все это увидеть, – удалю его из друзей.

Снова.

И навсегда.

Пока-пока!

Сдуваю с лица прядь волос. Тоня, с которой мы знакомы с колледжа, а теперь вместе работаем, узнала, что он мне изменил. Я не хотела ей верить, но когда я спросила об этом Шейна, на его лице появилось отрешенное выражение, не вполне соответствующее словам, и я все поняла. Почувствовала.

Он пытался что-то объяснить, но я не стала слушать. Потом он уехал в Англию работать со своим отцом, а я осталась здесь. Совсем одна. И все было кончено.

Все было кончено с «нами».

Вздыхаю. Все было кончено со мной. Отключаю ноутбук и иду переодеваться.

В голове крутятся дети и Шейн Беннет. Пора заводить семью. Завтра у нас на работе большая презентация. Брэдли велел мне хорошенько выспаться. Но вряд ли сегодня я высплюсь – хорошо или хоть как-нибудь.