Коллектив авторов - Культ Ктулху (сборник)

К моему приходу Колер уже на две трети победил « Unaussprechlichen Kulten » фон Юнцта; он снова взялся за эту книгу, предложив мне заняться любыми другими по моему выбору. В свое время я так и не дочитал целиком Альхазредов «Некрономикон» и решил, что сейчас самое время восполнить пробел. Взяв рукописную копию, приобретенную Колером у одного старого оккультиста в Массачусетсе, я погрузился в оставшееся из двух кресел и принялся листать. Сколько часов мы провели за чтением, не возьмусь даже гадать. Тот факт, что когда я впервые поднял взгляд от страниц арабского трактата, за окном уже сгустилась ночь, а прадедушкины часы показывали хорошо после девяти, доказывает – время за нашим занятием пролетело поистине незаметно. Отчаяние Колера, не нашедшего у фон Юнцта ни единого, даже самого смутного упоминания о своей находке, могло сравниться только с моим разочарованием в «Некрономиконе». Я одолел половину тома и не нашел в его аллегорических бормотаниях даже отдаленных аллюзий на каменный ящик Колера. Упоминавшийся у Альхазреда ларец, «коий есть окно в пространство и время», был явно Сияющим Тетрагексаэдром, в точности совпадавшим по описанию и с блейковским манускриптом, и с « De Vermis Mysteriis » Принна. А раз так, нам никакой пользы в нем не было. Дальше Альхазред говорил о чем-то под названием «Оружие Ньярлахотепа», но это могло быть совершенно что угодно – от «друидских» камней в Эйвбери до таинственной круглой башни в лесу Биллингтон, что близ Аркхэма (штат Массачусетс). Чуть позже вечером Колер прикончил фон Юнцта и взялся за « Civitates Antiquae Fantasticae » Варангаля, но, увы, даже этот индийский философ, судя по всему, не превзошел Альхазреда с Принном в знании о зеленых кристаллах. Представив себе, что ни один из томов богатой Колеровой библиотеки вполне может не пролить света на интересующую нас тему, мы совсем пали духом. Нашему утомлению было впору соперничать с расстройством, и в половине десятого Колер, джентльмен до последнего, распорядился закончить работу и пойти подкрепить свои силы поздним ужином. Более уместную идею и представить себе невозможно!

Следующий день оказался более продуктивен – впрочем, поняли мы это далеко не сразу. Утро застало меня снова в библиотеке за томом Альхазреда; рядом Колер воевал с Варангалем. Часа, наверное, в четыре пополудни я оторвался, наконец, от неразборчивых и уже расплывающихся каракулей в книге и заглянул в утреннюю газету, небрежно брошенную на пол рядом с креслом. В ней обнаружилась заметка, совсем маленькая и никакого на первый взгляд отношения к делу не имеющая – ее величайшая важность открылась нам лишь позднее. Привожу ее здесь целиком.

Бричестер, 2 июля, 1940 г.

Прошлой ночью на вершине Караульного холма, что возле Бричестера, где находится несколько первобытных друидических мегалитов, видели группу из приблизительно двух десятков оккультистов, чей возраст варьировался от восемнадцати до семидесяти лет и старше. Они отправляли некий темный ритуал. Никаких жертв, судя по всему, не приносилось, однако глава группы, человек лет шестидесяти, видимо, исполнявший обязанности жреца, по слухам, возносил некие странные молитвы или песнопения, которым «конгрегация» вторила эхом. Все мероприятие, скорее всего, не имело особой важности, так как церемония продлилась хорошо если полчаса. За последние шесть месяцев это первая встреча подобного рода, и власти опасаются новых исчезновений детей, совпавших по времени с последним таким собранием, состоявшимся в конце декабря 1939 года.

Не могу сказать, что обратил хоть какое-то внимание на эту статейку. Занятый поисками происхождения и назначения нашего таинственного кристалла, я вполне предсказуемо не заинтересовался бредовыми литаниями горстки слабо вменяемых личностей. Помню только, как отметил про себя, что «Бричестер Хералд» должен уже совсем отчаянно нуждаться хоть в каких-то новостях, раз опустился до подобной нелепицы.

Два часа спустя я добил «Некрономикон», а Колер одновременно со мной – огромную томину Варангаля. Результат оказался не лучше вчерашнего: хотя и в «Некрономиконе», и в « Civitates Antiquae Fantasticae » содержались подробные описания Ирема, Града Колонн, ничего хоть отдаленно напоминавшего арабскую находку моего друга, в них не нашлось. Голова у нас обоих уже устала от чтения, так что предложение Колера сделать перерыв на ланч я встретил с энтузиазмом.

Телефон зазвонил сразу после того, как мы закончили трапезу. Подняв трубку, Колер узнал от оператора, что с ним желают связаться из Волверхэмптонского аэропорта – некий джентльмен, проживающий не где-нибудь, а в Аркхэме, штат Массачусетс! Уилмарт, наверняка уже забывший как Колера зовут, точно не мог питать к нам ни малейшего интереса… а учитывая репутацию моего друга как человека эксцентричного и не вполне нормального (не говоря уже о профессиональной зависти коллег), мы просто терялись в догадках, кто бы это мог быть. Впрочем, загадка разрешилась, стоило только американцу произнести пару слов.

– Мередит! – радостно воскликнул Колер в трубку. – Я пятнадцать лет вашего голоса не слыхал! Что, ради всего святого, вы делаете в Тьюксбери?.. Повидать меня ? Но зачем?.. А, я понимаю… На самом деле да, но меня преследуют такие неудачи, что я с радостью отложу на время эту затею и займусь чем-нибудь новым… Мы скоро приедем. До встречи!

Повесив трубку, он вкратце пересказал мне суть беседы. Судя по всему, Джозеф Мередит, ныне глава кафедры археологии в Мискатонском университете, один из немногих друзей Колера, приехал в Англию исключительно для того, чтобы поделиться с ним интереснейшим древним иероглифическим текстом, недавно добытым во время университетской экспедиции в Египет. Его сотрудники не сумели расшифровать фрагмент многотысячелетней давности и решили обратиться к Колеру как одному из лучших в мире специалистов по древним языкам. Археолог только что прибыл в Волверхэмптонский аэропорт в Тьюксбери и просил друга приехать забрать его, чтобы мы могли как можно скорее приступить к работе над текстом. Разумеется, Колер сразу же согласился.

Когда мы встретили Мередита в аэропорту, при нем помимо багажа обнаружился еще и небольшой черный чемоданчик – профессиональный контейнер для старых пергаментов, способный защитить их от губительного воздействия времени и стихий. Уже в машине, по дороге к Колеру, Мередит рассказал нам, что он, собственно, нашел.

Этой зимой Мискатон организовал экспедицию на кое-какие египетские раскопки, где среди менее значительных археологических находок была сделана и эта – единственная среди них по-настоящему значительная. Откопали пергамент близ города Куркур, по каковой причине он и получил имя «Куркурского фрагмента». Самые компетентные лингвисты, археологи и антиквары сломали голову, пытаясь выяснить, на каком языке или диалекте он написан; версия современного или древнего варианта египетского языка была отвергнута почти сразу, а поскольку в Египет документ мог преспокойно попасть даже из таких отдаленных мест как, скажем, Индия, его тут же проверили на предмет арабского, санскрита и еще десятка живых и мертвых индийских языков. Все оказалось тщетно: пергамент был написан либо на языке невероятной древности, о котором на земле даже воспоминаний не осталось, либо вообще кодом – по совершенно необъяснимым причинам. Сам Мередит, памятуя о ланговской «Рукописи Войнич», выдвинул теорию, что язык манускрипта может быть гибридным: например, санскритские буквы (что, в общем-то, явствовало из текста) и хеттские или ассирийские слова.