Эжен Скриб - Стакан воды (сборник)

Марта. Не знаю. Я была у нас на фабрике; там нет ни души…

Ранцау. Все на дворцовой площади; ваш муж стал божеством толпы. Всюду развеваются стяги со словами «Да здравствует Буркенстафф! Наш вождь Буркенстафф!» Его имя стало лозунгом.

Марта. О несчастный!

Ранцау. Шумные толпы его приверженцев окружили дворец и кричат во весь голос: «Долой Струэнсе!» (Улыбаясь.) Некоторые даже кричат: «Долой правительство!»

Эрик. О боже! И вы не боитесь…

Ранцау. Нисколько. Я прогуливаюсь, сохраняя инкогнито, как любитель острых ощущений. А если мне будет угрожать опасность, я прибегу к вам.

Эрик (живо) . И, клянусь, не зря!

Ранцау (берет его за руку) . Я рассчитываю на вас.

Марта (направляясь в глубь сцены) . О боже мой, вы слышите этот шум?

Ранцау (в сторону) . Все идет прекрасно! И если так будет продолжаться, вмешиваться не придется.

Кристина, Эрик, Марта, Ранцау, Ханс.

Ханс (вбегает, запыхавшись) . Победа! Победа! Наша берет!

Марта, Эрик, Ранцау.Говори! Говори же! Что случилось?

Ханс. Не могу больше. Я так кричал, так кричал!.. Мы вышли на дворцовую площадь. Нас было три или четыре тысячи человек… И мы повторяли: «Буркенстафф! Буркенстафф! Отмените приказ об аресте Буркенстаффа!» Тогда на балконе появилась королева и рядом с ней Струэнсе в прекрасном костюме из синего бархата. Он – красивый человек с прекрасным голосом. Он заговорил, и стало тихо. «Друзья мои, вы введены в заблуждение ложными слухами. Я отменяю всякие аресты и клянусь именем королевы и своим, что господин Буркенстафф свободен и ему нечего опасаться».

Марта. Я вздохнула свободно.

Кристина. Какое счастье!

Эрик. Все спасено!

Ранцау (про себя) . Все потеряно!

Ханс. Тогда толпа начала выкрикивать: «Да здравствует королева! Да здравствует Струэнсе! Да здравствует Буркенстафф!» Когда же я сказал моим соседям: «Кстати, а ведь я Ханс, приказчик его лавки», они закричали: «Да здравствует Ханс!» Они разорвали мой костюм, качая меня, чтобы показать толпе. Но это еще не все: рабочие выстроились с цеховыми старостами во главе и пошли поздравлять нашего хозяина. Они торжественно несут его сюда, в лавку.

Марта (про себя) . Торжественно? Он окончательно потеряет голову.

Ранцау (про себя) . Как жаль!.. Восстание так хорошо начиналось… Кому же теперь довериться?

Кристина, Эрик, Марта, Ханс, Ранцау.

В глубине сцены появляется Ратон, его окружают несколько именитых граждан.

Ратон (принимая от граждан прошения) . Да, друзья мои, я представлю ваши прошения королеве и министру. Им придется удовлетворить эти просьбы; к тому же и я скажу свое слово… Что касается почестей, которые мне воздает народ и от которых скромность заставляет меня отказаться…

Марта (про себя) . Только этого еще не хватало.

Ратон.…в наших общих интересах я их принимаю. Я буду ждать здесь, пока подойдет торжественное шествие граждан Копенгагена. А вас, мои дорогие собратья и уважаемые члены нашей гильдии, попрошу потом пожаловать ко мне на ужин.

Все (кричат, уходя) . Да здравствует Буркенстафф! Да здравствует наш вождь!

Ратон. Ваш вождь?.. Вы слышали?.. Какая честь! (Эрику.) Какая честь для нашего дома, сын мой! (Марте.) Ну, жена, что я тебе говорил? Я – власть!.. Я – сила!.. Никто не может сравниться с моей популярностью. Видишь, что я могу сделать!

Марта. Ты еще накличешь на себя болезнь! Отдохни… Ты совсем измотался.

Ратон (вытирая лоб) . Отнюдь нет. Слава не утомляет… Какой прекрасный день! Все передо мной преклоняются, все за мной ухаживают. (Заметив Кристину и Ранцау, которые стоят слева у конторки.) Что я вижу? Графиня Фалькенскильд и господин Ранцау у меня! (К Ранцау, покровительственным тоном.) Что случилось, господин граф? Чем могу быть полезен? Что вам угодно?

Ранцау (холодно) . Пятнадцать аршин бархата на пальто.

Ратон (в смущении) . А… вот как… извините… Но делами лавки я не имею времени заниматься: будь у вас ко мне что-нибудь другое… (Зовет.) Жена!.. Ты понимаешь, что сейчас, когда меня так вознесли… Жена, подымись в лавку, покажи графу бархат.

Ранцау (передает бумагу Марте) . Вот список…

Ратон (жене, которая уже на лестнице) . И потом подумай об ужине, он должен быть достойным нашего нового положения! Хорошего вина, слышишь!.. (Указывает на дверь под лестницей.) Вина из маленького погреба.

Марта (поднимаясь по лестнице) . Да разве у меня есть время заниматься всем сразу!

Ратон. Ну, не сердись!.. Я пойду в лавку сам.

Марта поднимается по лестнице и исчезает…

Тысячу раз прошу извинить меня, ваше сиятельство, но знаете – сколько дел, сколько забот!.. (Кристине, покровительственным тоном.) Мадемуазель Фалькенскильд, я слышал… От Ханса, моего приказчика… (поправляется) моего служащего… что к вам и вашей карете отнеслись без должного уважения. Поверьте, я не знал об этом… Ведь не могу же я быть всюду. (Важно.) А то я бы вступился, показал бы им свою власть. Обещаю вам выразить моим приверженцам свое недовольство и прежде всего…

Ранцау. Отвезти мадемуазель в особняк ее отца.

Ратон. Вы мне напомнили то, что я хотел сказать. Ханс, распорядись, чтобы мадемуазель вернули ее карету… Скажи – приказываю я, Ратон Буркенстафф!.. И пускай мадемуазель сопровождают до ее дома…

Эрик (живо) . Это я возьму на себя, отец.

Ратон. Отлично. Если с вами что-нибудь приключится, если вас арестуют… Тебе достаточно только сказать: «Я Эрик Буркенстафф»…

Ханс. Сын Ратона Буркенстаффа, известно.

Ранцау (кланяясь Кристине) . Прощайте, мадемуазель. Прощайте, мой молодой друг!

Эрик предлагает руку Кристине и выходит с нею, за ними идет Ханс.

Ранцау, Ратон. Оба они усаживаются возле конторки.

Ратон. Вас заставили ждать, я в отчаянии.

Ранцау. А я в восторге… Значит, я дольше с вами; а ведь так приятно общаться со знаменитостями.

Ратон. Знаменитость!.. Вы чересчур добры. Да, это непостижимо!.. Сегодня утром еще никто, в том числе и я сам, об этом и не думал. Все это пришло в одно мгновение.