Редьярд Киплинг - Сказки старой Англии (сборник)
- Название:Сказки старой Англии (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-77064-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Редьярд Киплинг - Сказки старой Англии (сборник) краткое содержание
«Пак с Волшебных холмов» и «Подарки фей», книги знаменитого Редьярда Киплинга, вошедшие в сборник, уже при жизни писателя завоевали популярность и были переведены на двадцать семь языков.
В рассказах озорного эльфа Пака переплетаются фэнтези и мифология (рассказы про эльфов, духов и древних богов), история Англии (от каменного века до войны с Наполеоном), действует множество персонажей – древние пастухи, римские солдаты, монахи и викинги, короли и контрабандисты. Чудесные, увлекательные истории – сказочное чтение и для детей, и для ностальгирующих взрослых.
Сказки старой Англии (сборник) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Наконец я спросил: «Как мне быть с этими людьми, что называют меня именем Тира?»
«Кто поступил как бог, – сказала она, – должен вести себя как бог. С этим ничего не поделаешь. Теперь они – твои овцы: покуда жив, ты не можешь прогнать их прочь».
Я сказал: «Эта ноша мне не под силу».
«Со временем, – сказала мать, – она покажется легче. Со временем, может быть, твоя ноша станет тебе дороже всех девушек на свете. Будь мудрым, сын мой, ибо тебе не остается ничего другого – кроме хвалебных песен и всеобщего поклонения».
– Бедный, бедный бог! – повторил Пак. – Но в сущности, это не такие уж плохие вещи.
– Я знаю. Но я бы отдал их – я все бы отдал за одного-единственного карапуза, перемазанного золою моего собственного очага.
Он выдернул нож из мягкого дерна, засунул его за пояс и встал.
– И все-таки, разве я мог иначе? – спросил он снова. – Где овцы, там люди.
– Это очень старая история, – ответил Пак. – Я слыхал ее в разные времена, и не только в краю меловых холмов, но и под деревьями – дубом, ясенем и терном.
Длинные предвечерние тени заполнили опустевшую лощину. Наверху блеяли овцы, звенели бубенчики и усердно лаял Младший Джим. Дети быстро вскарабкались по склону.
– Мы дали вам поспать вволю, – сказал мистер Дудни. – Вас, поди, уже ждут к чаю.
– Смотрите, что я нашел! – на ладони у Дана лежал темно-синий кремневый наконечник для стрелы. Яркий, словно только что заостренный.
– Ага, – сказал мистер Дудни, – чем ближе к земле, тем больше видишь. Я их часто находил. Тут у нас говорят, будто их мастерили эльфы, а мне сдается, что люди – такие же, как мы с вами, только жили они давно. Эти штуки приносят удачу… Ну, скажите-ка мне теперь, могли бы вы вот так же славно выспаться там, у себя, под деревьями, куда перебрался ваш отец?
– В лесу и спать не хочется, – сказала Уна.
– Тогда что в нем хорошего? – хмыкнул мистер Дудни. – Этак можно и в сарае весь день просидеть. Загоняй, Джимми, загоняй!
Ровная возвышенность теперь уже не казалась такой плоской и голой, как в полуденный зной: то здесь, то там открывались тенистые ложбинки и выемки. Свежий морской ветерок смешивался с ароматом тимьяна, ослепительно сияло закатное солнце, и высокая трава под ногами отливала золотом. Овцы знали дорогу к загону; проводив их, Младший Джим вернулся к хозяину, и вчетвером они зашагали домой, задевая ногами сухие венчики ворсянки и волоча за собой исполинские вечерние тени.
Песня мужчин пастушьего племени
Прежде, Зверя увидав, прочь бежали мы стремглав,
Наше скверное оружие кляня.
Хуже в мире нет напасти, чем у зверя быть во власти —
Да ведь зубы у него острей кремня!
Свист кремневых стрел непрочных не страшил воров полночных,
Только скалились они: мол, не возьмешь!
Но теперь, но теперь – берегись, коварный зверь!
С нами тот, кто принес Поющий Нож.
Вот идет он сам и следом тень – не задень!
В честь него устроим нынче пир.
Пусть теперь бросает Зверя в дрожь – вот он, Нож!
Вот он, сам великий бог Тир!
Долго, долго думал бог и придумать все не мог,
Как избавить свой народ от Злого Пса.
Человек (он был уверен) должен сладить с диким Зверем,
И отправился он в Темные Леса.
У людей в тени древесной видел он клинок чудесный
И решился раздобыть его для нас.
За клинок в краю далеком заплатил он правым оком, —
С нами тот, кто народ от Зверя спас!
Расскажите мертвым и живым – верх за ним!
Пусть об этом знает целый мир.
Пусть теперь бросает Зверя в дрожь – вот он, Нож!
Вот он, сам великий бог Тир!
Наши жены с детворой даже сумрачной порой
Без опаски смогут выйти погулять.
И пасти мы сможем стадо где угодно, и не надо
Перед стрижкою охрану выставлять.
Есть обеими руками, спать обоими глазами,
Жить без страха сможем мы теперь:
Побежден убийца злой, Серый Дьявол, Вор Ночной,
Устрашился и бежит коварный Зверь!
Да-да-да! Клыкастый Пес хвост поджал, повесил нос —
Прочь бежит от нас теперь свирепый Зверь!
Подпевай:
Вот идет он сам и следом тень – не задень!
В честь него устроим нынче пир.
Погляди, бросает Зверя в дрожь – вот он, Нож!
Вот он, сам великий бог Тир!
Брат Широкая Нога
Перевод М. Бородицкой
Филадельфия
Филадельфия давно уже не та,
Мой рассказ о ней – туристу не подмога.
Если доведется вам вновь пройтись по тем местам,
Вы из прежнего отыщете немного.
О лукавом Талейране, утверждать берусь заране,
Здесь, наверное, и слыхом не слыхали,
И какой немецкий герр строил церковь
(там, где сквер),
Не расскажут вам мальчишки на причале.
Все давным-давно прошло и миновало,
Говорю вам, не осталось и следа…
Ровно тысяча семьсот девяносто третий год —
Вот какое было времечко тогда!
Филадельфия теперь уже не та,
Тех людей и тех домишек нет в помине,
И не ходят с давних пор дилижансы в Балтимор,
Скорый поезд вас туда доставит ныне.
Нет уж больше той аптеки, где еще в минувшем веке
Старый Тоби продавал свои пилюли,
Нет и бани на углу, где плясали на балу
До рассвета – в дыме, в топоте и гуле!
Все прошло, и протекло, и миновало,
Говорю вам, не осталось и следа…
Славный тысяча семьсот девяносто третий год,
Что за время было – горе не беда!
Филадельфия теперь уже не та,
На ночлег в любом отеле вас устроят —
Но «Оленя», где живал сам великий генерал,
Не найти, и даже спрашивать не стоит.
Не припомнят лютеране, старой церкви прихожане,
Как, бывало, спозаранку в воскресенье
Накрахмаленным чепцам, добродетельным сердцам
Пастор Медер проповедовал смиренье.
Все давным-давно прошло и миновало,
Бедный пастор похоронен и забыт,
Ибо тысяча семьсот девяносто третий год
Нам никто и никогда не возвратит.
Филадельфия теперь уже не та,
Но за городом, где слаще дух свободы,
Оглянитесь лишь вокруг – и на север и на юг
Те же тянутся леса, луга и воды.
Так же веет в полдень знойный аромат
из чащи хвойной
И пьянит прохладный запах винограда,
Дрозд поет из гущи крон, и горит осенний клен
Ярче грозного индейского наряда.
Всё на месте, все как прежде, все как было, —
И озера, и холмы, и облака.
Миновали времена, позабылись имена,
Только это остается на века.
Это был их последний день на побережье. Пока шли сборы и укладывались сундуки, дети отпросились погулять и зашагали вниз по склону, к потускневшему вечернему морю.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка:
