Роберт Стивенсон - Клуб самоубийц. Черная стрела (сборник)

А после этого колонна всей своей мощью врезалась в баррикаду и разметала ее защитников. Пехотинцы карабкались по телам своих павших товарищей, гонимые вперед неистовой жаждой крови, оттеснили нарушенную линию защиты и с грохотом потока, прорвавшего плотину, устремились на улицу.

И все же битва еще не была окончена. В узком уличном проходе Дик и несколько уцелевших защитников, орудуя алебардами, как топорами, в считанные минуты воздвигли новый, еще более высокий и еще более надежный завал во всю ширину улицы, стащив на него тела павших воинов и выпотрошенных лошадей, бьющихся в предсмертных муках. Челюсти улицы сомкнулись.

Сбитые с толку этим новым препятствием, остатки кавалерии ринулись назад. При виде этого движения вдвое больше стрел посыпалось на них из окон. Их отход едва не превратился в бегство.

Почти в то же самое время те, кто пересек баррикаду и устремился дальше по улице, у двери «Шахматной доски» встретили на своем пути грозного Горбуна и всю мощь резерва йоркширцев. Устрашившись, они беспорядочно бросились обратно.

Дик и его люди на баррикаде развернулись, из домов вышли свежие воины. Навстречу бегущим полетел рой стрел, а сзади их настиг Глостер, и уже через полторы минуты на улице не осталось ни одного живого ланкастерца.

Лишь тогда Дик поднял над собой окровавленный меч и издал победный клич.

Глостер слез с коня и стал осматривать пост.

– Добейте лошадей, – сказал он. – Они мешают вам, Ричард Шелтон, – прибавил он, – я доволен вами. Преклоните колено.

В это время ланкастерцы вновь открыли стрельбу из луков, и в улицу густо полетели стрелы. Но герцог, не обращая на них ни малейшего внимания, торжественно поднял меч и посвятил Ричарда в рыцари.

– Теперь, сэр Ричард, – продолжил он, – если встретите лорда Райзингэма, тотчас шлите мне гонца. Пусть даже это будет ваш последний человек, я должен буду узнать об этом незамедлительно. Я лучше потеряю пост, чем упущу возможность поквитаться с ним. И запомните все, – прибавил он, повысив голос, – если граф Райзингэм падет не от моей руки, я буду считать эту победу поражением.

– Милорд герцог, – молвил тут один из его приближенных. – Ваша милость еще не устали подвергать свою жизнь опасности, когда в этом нет необходимости? Зачем нам здесь задерживаться?

– Кэтсби, – сказал герцог, – исход битвы решится здесь. В других местах идет просто бойня. Важнее всего победить здесь. Ну а насчет опасности… Если бы вы были уродливым горбуном, над которым дети смеются на улице, вы бы не так дорожили своим телом, а час победы стоил бы для вас больше, чем жизнь. Хобайт, едем на другие посты. Сэр Ричард остается здесь. Мой тезка будет держать эту улицу, даже стоя по колено в крови. Он не подведет. Но помните, сэр Ричард, до победы еще далеко. Самое страшное еще впереди. Будьте начеку.

Он сделал шаг к юному Шелтону, решительно посмотрел ему в глаза и, взяв его руку в свои, сжал ее так сильно, что из-под ногтей чуть не выступила кровь. Дик смутился под его взглядом. Это безумное возбуждение, эта отвага и эта жестокость, которые он прочитал в его глазах, вселили в него тревогу о будущем. Молодой герцог был отважным воином, и на поле брани на него можно было положиться. Но потом, когда битва закончится, когда настанут мирные дни, в кругу друзей этот разум, казалось, будет продолжать нести смерть.

Дик, оставшись вновь наедине со своими мыслями, осмотрелся. Обмен стрелами поутих. Враг со всех сторон отошел, и большая часть рыночной площади теперь пустовала. Снег в одних местах превратился в розовую кашу, в других покрылся пятнами крови. Повсюду лежали мертвые люди и лошади, ощетинившиеся стрелами.

Их сторона понесла жестокие потери. Вход в узкую улочку и остатки баррикады были завалены мертвыми и умирающими. Из ста человек, с которыми он начал битву, лишь семьдесят все еще могли держать в руках оружие.

Но время шло, и с минуты на минуту могло прибыть подкрепление. Ланкастерцы, потрясенные исходом своей отчаянной, но безуспешной атаки, явно не были готовы к встрече со свежими вражескими силами.

Солнечные часы на стене одного из угловых зданий в морозном зимнем свете солнца показывали десять часов.

Дик повернулся к сидевшему неподалеку от него воину, невысокому и неприметному лучнику, который перевязывал рану на руке.

– Славная была битва, – сказал он. – Верой клянусь, они больше сюда и носа не сунут.

– Сэр, – ответил маленький лучник, – своей победой вы принесли большую пользу Йоркам. Но еще больше пользы она принесла вам! Никому еще не удавалось за такой короткий срок добиться такого его расположения. Просто удивительно, что он доверил такой важный пост человеку, которого совсем не знает. Но берегите свою голову, сэр Ричард! Если вы будете побеждены… Да что там, если отступите хотя бы на полшага, вас ждет топор или веревка. Я честно скажу: меня к вам приставили для того, чтобы прикончить ударом в спину, если вы хотя бы дрогнете.

Дик посмотрел на неприметного человечка в изумлении.

– Тебя! – вскричал он. – В спину!

– Да, – сказал лучник. – Мне это не понравилось, поэтому я вам и признался. Что бы ни было, сэр Ричард, вам нужно удержать пост. О, наш Горбун – великий воин, но, какое бы ни было у него настроение, все должно быть только так, как он скажет. Если кто-то не выполнит его приказа или замешкается, того ждет смерть.

– Святые угодники! – изумился Ричард. – И люди идут за таким вождем?

– С радостью, – ответил лучник. – Потому что он не только строг в наказании, но и щедр в награде. И если он не щадит крови и пота других, то и сам стрелам не кланяется. В бою он всегда впереди, а спать ложится последним. Горбуна Дика Глостера ждет великое будущее!

После этого разговора бдительность и отвага юного рыцаря возросли вдвое. Он начал понимать, что неожиданная благосклонность герцога таила в себе и опасность. Он отошел от лучника и еще раз внимательно осмотрел площадь. Как и прежде, она была пуста.

– Не нравится мне эта тишина, – произнес он. – Наверняка они что-то готовят.

И точно в ответ на его замечание вражеская пехота вновь пошла на баррикаду, и в их сторону снова полетели стрелы. Однако в этой атаке не чувствовалось решимости. Воины как будто дожидались какого-то сигнала.

Дик с беспокойством осмотрелся в надежде разглядеть затаившуюся опасность. И правильно сделал, ибо в глубине улицы, примерно посередине, в одном из домов неожиданно открылась дверь, и здание изрыгнуло целый отряд ланкастерских лучников. Несколько секунд они выбегали через дверь и выпрыгивали из окон, потом поспешно выстроились в боевой порядок, натянули луки и стали с тыла осыпать стрелами отряд Дика.