Уильям Моррис - Лес за Гранью Мира (сборник)

Спал он долго, а когда проснулся, солнце стояло уже высоко, а небо было таким ярким, как никогда. Вальтер встал, поел немного из того, что у него осталось с собой, попил воды из ручья, вдоль которого он шёл вчера и у которого устроился на ночь, а затем отправился в дальнейший путь, надеясь, что сегодня, наконец, произойдут какие-нибудь перемены. Но не успел он отойти от места своего ночлега, как почувствовал в воздухе какой-то приятный нежный запах, которого раньше не было, ведь до этого, а особенно в последние три-четыре дня, воздух был сухой и блёклый, как и сам пустырь. Вальтер пошёл дальше, поднимаясь на гребень, который он видел вчера вечером. Он, конечно, больше смотрел себе под ноги, чем по сторонам, как и всякий человек, взбирающийся по крутому склону, а когда понял, что находится на вершине, то остановился передохнуть и оглядеться. Он стоял на выступе огромного хребта. Гора уступами спускалась вниз. Эти уступы были не такими пологими, как те, по которым он поднимался последние несколько дней. Теперь склоны стали довольно крутыми, хотя отвесных утёсов и обрывов было мало. Ещё ниже, где оканчивалась пустошь, лежала чудесная страна покрытых лесом холмов, зелёных равнин и укромных долин. Эта страна раскинулась далеко, во все стороны, и только на самом горизонте виднелись высокие голубые горы, чьи пики были покрыты снегами.

Радость, охватившая Вальтера от самого только этого вида, сменилась нахлынувшей нерешительностью. Он даже почувствовал слабость и головокружение, и ему пришлось сесть. Так, закрыв лицо руками, он и сидел какое-то время. Наконец, он снова пришёл в себя, встал и внимательно осмотрел долину. Юноша не увидел ни единого признака человеческого жилья, но всё же сказал себе, что эта добрая зелёная страна ещё очень далеко от него, чтобы что-либо хорошенько разглядеть, а потому, покинув пустошь, он всё равно будет искать людей и их жилища. Приняв такое решение, Вальтер не стал попусту тратить время, а сразу отправился вниз по склону: ему предстояло ещё найти пропитание.

Вальтеру постоянно приходилось сворачивать с намеченного пути – то дорогу преграждали скалы, такие крутые, что юноша не решался взобраться на них, то встречались непроходимые болота. Так или иначе, но прошли три полных дня, прежде чем Вальтер выбрался из каменистой пустоши. Воду он теперь встречал в изобилии, зато скудные съестные припасы подошли к концу, несмотря на всю его бережливость, но это не слишком беспокоило юношу, так как он отличался внимательностью, а потому без труда мог набрать диких плодов да подстрелить по пути небольшого оленя или зайца. Мясо можно было приготовить на огне, так как у Вальтера были с собой кремень и огниво. Кроме того, чем дальше шёл юноша, тем больше росла в нём уверенность, что вскоре ему встретится какое-нибудь жилище, такое же милое и гостеприимное, какой показалась ему эта страна. Он не боялся препятствий, разве только помнил слова старика о том, что местные племена могут взять его в рабство.

Но когда Вальтер подошёл к первым зелёным холмам, он был очень изнурён и решил, что отдых принесёт ему сейчас больше пользы, чем охота. В последние три дня юноша спал совсем мало, поэтому он лёг под ясенем у ручья и заснул, хотя день ещё не закончился, а когда на заре проснулся, ему совсем не хотелось вставать, и он лежал ещё часа три, не засыпая, но и не поднимаясь. Наконец, Вальтер встал и продолжил спуск, но движения его стали медленными от голода, он сильно ослаб, и всё же аромат прекрасной земли был для него как чудное благоухание цветов в букете.

И вот Вальтер пришёл к равнинной местности, заросшей деревьями. Там попадались и дубы, и ясени, и съедобные каштаны, и горные вязы, и грабы, и рябины, но на лес это не было похоже: деревья росли не беспорядочно, как в зарослях, а так, словно были посажены кем-то в саду или королевском парке.

Вскоре Вальтер наткнулся на большую черешню, чьи ветви гнулись под тяжестью плодов. Юноша обрадовался, притянул одну ветвь к себе и начал собирать и есть черешни, но внезапно он услышал совсем рядом с собой странный звук: кто-то рычал или ревел, кто-то небольшой, но очень свирепый. Этот ужасающий звук не походил на голос ни одного из известных Вальтеру животных. Как говорилось выше, юноша не был из малодушных, но усталость от длительного пути и голод, необычность местности и уединение чрезвычайно ослабили его дух. Он повернулся на звук. Колени его тряслись, тело охватила мелкая дрожь. Он посмотрел по сторонам, а потом с криком упал в обморок: около него, прямо у ног стоял тот самый, одетый во всё жёлтое карла, которого Вальтер уже видел ранее, и глядел вверх с оскалом на своём страшном волосатом лице.

Вальтер не знал, сколько он пролежал под деревом, словно мёртвый, но, очнувшись, снова увидел карлу, сидящего рядом с ним, а когда карла понял, что Вальтер поднял голову, он снова издал тот ужасный резкий звук, но на этот раз юноша разобрал среди рёва слова: карла говорил! И вот что он сказал:

– Ну-ка, стой! Кто такой?! Откуда идёшь? Чего поиск ведёшь?

Вальтер приподнялся и ответил:

– Я человек. Зовут меня Вальтером. Я пришёл из Лангтон-он-Хольма, а ищу еду.

Карла скривил лицо, изобразив то ли сочувствие, то ли усмешку, и произнёс:

– Я знаю всё это: я спросил тебя, чтобы проверить, будешь ли ты лгать. Меня послали помочь тебе, и я принёс вот эту омерзительную буханку хлеба, как раз такую, как вы, чужаки, едите. На, бери!

С этими словами карла достал из своего заплечного мешка буханку и сунул её Вальтеру, который, несмотря на голод, взял хлеб с некоторым сомнением.

Карла снова закричал:

– Ты неженка, чужак? Или тебе нужно мясо? Тогда дай мне твой лук и одну-две стрелы, и, если ты так устал или так ленив, я сам добуду тебе кролика или зайца или, может, перепёлку. Ах, да, я забыл: ты же неженка и не будешь есть мясо, как я, с кровью и всем прочим! Тебе же надо будет его наполовину сжечь в огне или попортить горячей водой, как, говорят, ест моя госпожа или как ест Проклятый и как ест Вещь. Я знаю, как ест Вещь, я видел.

– Нет-нет, – перебил его Вальтер. – Этого будет достаточно.

Он приступил к еде, и хлеб оказался на диво вкусным. Когда Вальтер слегка утолил свой голод, он спросил у карлы:

– А кого ты назвал проклятым и кого вещью? И кто твоя госпожа?

Карла снова испустил невнятный визг, в котором на этот раз читался страшный гнев, а затем произнёс:

– У Вещи лицо белое и розовое, похожее на твоё, и руки белые, как твои, но белее, и под одеждой всё как у тебя, но всё также белее. Я видел Вещь. Да, я видел Вещь! О, да, да, да, видел!!!

С этими словами карла опять начал тараторить и визжать, прерываясь взрывами хохота и стуча кулаком по траве. Вдруг он затих, сел прямо, а потом, опять ужасно захохотав, сказал: