Коллектив авторов - 12 историй о любви

А все же я
Поблизости тут где-нибудь укроюсь:
Страшит меня его ужасный взгляд,
В намереньях его я сомневаюсь.

Ты, гнусный зев, утроба жадной смерти,
Пожравшая бесценный прах, твои
Я челюсти гнилые отворяю…
(Разламывает дверь склепа.)
И новый корм вбиваю я в тебя.

А! изгнанный заносчивый Монтекки,
Тот, кто убил двоюродного брата
Возлюбленной моей, – и это горе,
Как думают, и в гроб ее свело. —
И он пришел – покойников позорить!
Схвачу его. Остановись, Монтекки!
Брось подлое орудие свое.
Возможно ль мстить умершим и по смерти?
Тебя я арестую. Повинуйся,
Иди со мной, преступный негодяй;
Ты должен умереть!

Да, правда, должен;
Для этого я и пришел сюда.
Но, юноша мой добрый, человека
Безумного в отчаяньи своем
Не искушай; беги, беги отсюда!
Оставь меня, подумай об умерших;
Пусть мысль о них тебя отгонит прочь.
О, юноша, тебя я умоляю:
Не прибавляй мне на душу греха,
Безумный гнев напрасно вызывая.
Уйди, уйди, клянусь я небесами, —
Люблю тебя я больше, чем себя:
Ведь я пришел сюда вооруженный
Против себя же самого. Живи,
Чтоб говорить впоследствии, что милость
Безумного заставила тебя
Бежать отсель.

Заклятия твои
Не страшны мне. Тебя я арестую.

А, если так, то берегись же, мальчик!

Дерутся! – Я за стражей побегу.

О, я убит! (Падает.) Когда ты милосерд,
Ты положи меня с Джульеттой вместе.

Я положу, честное слово. – Дай,
Взгляну ему в лицо… А! граф Парис,
Меркуцио родня. – Что же поведал мне
Мой человек, когда я ехал с ним
Из Мантуи? Я слишком был расстроен,
И слушать я внимательно не мог.
Мне кажется, сказал он, что Парис
С Джульеттою был должен повенчаться…
Он говорил мне это, или нет?
Иль это мне приснилось? Или я
Сошел с ума, при имени Джульетты,
И это мне почудилось? Дай руку
Ты, кто со мной записан в мрачной книге
Несчастия! Я схороню тебя
В торжественной могиле… Как? в могиле?
О, нет: ведь здесь покоится Джульетта —
И красота ее угрюмый склеп
В сияющий чертог преобразила.
Спи ж здесь мертвец, похороненный мертвым!

Не часто ли пред самой смертью люди
Веселыми становятся? Сиделки
То «молнией предсмертною» зовут.
Могу ль назвать я молниею это?
О, милая жена, любовь моя!
Смерть выпила дыхание твое,
Но красотой твоей не овладела
До сей поры, – и знамя красоты
Еще вот здесь в румянце щек и губок;
Не подошел к ним смерти мрачный флаг.
Не ты ли там покоишься, Тибальдо,
Завернутый в кровавый саван свой?
Что для тебя могу я больше сделать,
Как то, чтобы та самая рука,
Что жизнь твою пресекла молодую,
Пресекла жизнь убийцы твоего?
Прости меня, кузен! О, дорогая
Джульетта, отчего ты так прекрасна
До сей поры? Не должен ли я думать,
Что смерть, бесплотный призрак, влюблена;
Что гнусное чудовище тебя
Здесь в этой тьме могильной заключила,
Чтоб ты была любовницей ее?
Но я с тобой останусь здесь, – не выйду
Из этого чертога мрачной ночи
Я никогда; здесь, здесь останусь я
С могильными червями; здесь найду
Я вечное себе успокоенье,
И сброшу гнет моих зловещих звезд
С измученной и истомленной плоти.
Смотрите же в последний раз глаза;
Раскройтесь рук последние объятья;
Вы, губы, дверь дыханья моего,
Запечатлейте честным поцелуем
Со смертью мой бессрочный договор.

Сюда, сюда, мой горький проводник,
Противный мой руководитель, кормчий
Отчаянный; об острую скалу
Разбей ладью, поломанную бурей!
Вот это в честь моей любви я пью.

Да, скор твой яд, о честный мой Аптекарь.

Святой Франциск, споспешествуй мне ныне!
Уж много раз я старыми ногами
Споткнулся о могилы в эту ночь. —
Кто там?

Ваш друг, что хорошо вас знает.

Благослови тебя Господь! Скажи мне,
Мой добрый друг, что это там за факел,
Который свет напрасно проливает
На червяков и черепа без глаз?
Мне кажется, что в склепе Капулетти
Он светится?

Да, там, святой отец,
И господин мой там же, человек,
Которого вы любите.

Кто это?

Ромео.

А давно он там?

Не меньше
Чем полчаса.

Иди со мною в склеп.

Не смею я: мой господин уверен,
Что я ушел; под страхом смерти он
Мне запретил у склепа оставаться,
Следить за ним.

Так оставайся здесь,
А я пойду один; мне стало страшно:
Не вышло бы какой-нибудь беды!

Когда я спал под этим тисом здесь,
Приснилось мне, что господин мой с кем-то
Сражался и противника убил.

Ромео! ах, что это тут за кровь,
Которою покрыты камни входа?
Зачем лежат здесь два меча в крови,
Здесь, у дверей обители покоя?

Ромео! – Как он бледен! – Кто ж другой?
А, и Парис! и весь облитый кровью!
О, Господи, что за недобрый час
Причиной был такого злополучья?

А, монах,
Мой утешитель! где мой муж? Я помню,
Где очутиться я должна была:
Я там теперь. – Но где же мой Ромео?

Я слышу шум. – Синьора, уходите
Из этого гнезда заразы, смерти,
Оцепененья. Власть, которой мы
Противиться не можем, наши планы
Расстроила. Иди же, дочь моя,
Твой муж лежит здесь мертвый так же, как
И граф Парис. Идем скорей, тебя
Я помещу к монахиням в обитель.
Не спрашивай: подходит стража к нам.
Идем, идем же, добрая Джульетта —

Нельзя мне дольше оставаться здесь.

Уйди, уйди; я – не пойду.

Что это
У милого в руке? А! склянка с ядом!
Вот как с собой покончил он… О, жадный!
Ты выпил все, ни капли не оставил,
Что помогла б мне за тобою вслед
Отправиться. – Прильну к твоим губам:
Быть может, есть на них довольно яда,
Чтобы меня убить. – Они теплы!