Эми Кадди - Присутствие [духа]. Как направить силы своей личности на достижение успеха

Когда люди сознают свою силу или когда их назначают на высокоранговые роли в ходе эксперимента, они бессознательно понижают тембр голоса, в результате голос как бы «расширяется» и кажется «больше». Люди, говорящие на низких тонах, кажутся незнакомцам более влиятельными [189] Stel M., van Dijk E., Smith P. K., van Dijk W. W. & Djalal F. M. (2012). Lowering the pitch of your voice makes you feel more powerful and think more abstractly. Social Psychological and Personality Science, 3, 497–502 ; Puts D. A., Hodges C. R., Cárdenas R. A. & Gaulin S. J. (2007). Men’s voices as dominance signals: Vocal fundamental and formant frequencies influence dominance attributions among men. Evolution and Human Behavior, 28, 340–344; Puts D. A., Gaulin S. J. & Verdolini K. (2006). Dominance and the evolution of sexual dimorphism in human voice pitch. Evolution and Human Behavior, 27, 283–296. . Как это соотносится с физическим расширением? Испытывая беспокойство или ожидая угрозы, мы склонны говорить более тонким голосом. Сознавая свою силу и ощущая себя в безопасности, мы расслабляемся, мышцы гортани расходятся – и тембр голоса сразу понижается.

Оборотная сторона медали, конечно, заключается в том, что сознание своей беспомощности влияет не только на мысли, чувства и действия человека – оно также заставляет сжиматься его тело. Чувствуя себя бессильными или подчиненными другим людям, мы съеживаемся, зажимаемся, обхватываем себя руками и вообще всячески делаемся меньше (сутулимся, конечности касаются торса, грудь впалая, плечи сгорблены, голова опущена). Мы и жестикулируем сдержанней, и голос становится выше, а его диапазон – меньше. Говоря, мы запинаемся и торопимся. Ощущение бессилия влияет даже на мимику – мышцы лица сокращаются, и это заметно, например, в том, как мы плотно сжимаем губы [190] Ellyson S. L. & Dovidio J. F. (Eds.). (1985). Power, dominance, and nonverbal behavior. New York: Springer-Verlag; Holtgraves T. & Lasky B. (1999). Linguistic power and persuasion. Journal of Language and Social Psychology, 18, 196–205; Hosman L. A. (1989). The evaluative consequences of hedges, hesitations and intensifiers. Human Communication Research, 1, 383–406; Keltner D. & Harker L. A. (1998). The forms and functions of the nonverbal display of shame. In P. Gilbert & B. Andrews (Eds.), Interpersonal approaches to shame (p. 78–98). Oxford: Oxford University Press. . Исследование походки показало, что люди, лишенные власти, ходят скованно, короткими шагами, и двигают руками и головой значительно меньше, чем люди, наделенные властью. Даже на ходу они стараются занимать как можно меньше места. Они пытаются исчезнуть совсем.

Один чрезвычайно красноречивый жест, сигнализирующий о беспомощности, на первый взгляд может не показаться таковым: прикрывание шеи рукой. Это происходит, когда мы чувствуем себя особенно некомфортно, в ситуации, опасной психологически или физически. Этим жестом мы четко сигналим, что боимся, что ощущаем грозящую нам опасность. Что он означает? Мы физически защищаемся от зубов хищника, прикрывая сонную артерию. В следующий раз, когда окажетесь в большом скоплении народа, посмотрите, кто и в каких случаях делает такой жест. Люди, сознающие свою силу, никогда не пользуются таким движением. Честное слово. Чувствуя себя беспомощным, человек начинает складываться – защищается, прикрывается, сворачивается, возвращаясь к позе эмбриона.

Прочие животные делают то же. Низкоранговые шимпанзе горбятся, прижимают колени к груди и обхватывают их руками – принимают позу эмбриона, словно пытаясь стать невидимыми. Собаки в позе подчинения, сигнализируя полную капитуляцию, поджимают хвост между ног, почти ползут брюхом по земле, а уши прижимают к голове и отводят назад. Низкоранговые американские журавли держат тело почти горизонтально, сгибают шею и опускают голову ниже, чем все остальные окружающие птицы. Если приближается высокоранговый журавль, низкоранговый постарается скорей убраться с дороги.

Элизабет Бейли Вулф, аспирантка, с которой я работала в Гарвардской школе бизнеса, однажды рассказывала мне про футбольный матч, который смотрела с мужем. Она спросила меня: «Вы когда-нибудь замечали, что делают руками зрители на трибунах, если их команда ошиблась или промазала? Они все разом прикрывают лицо». Элизабет была права. Посмотрите на болельщиков в момент, когда их команда совершает роковую оплошность, и вы увидите: они тут же вскидывают руку и закрывают лицо. Да посмотрите и на самих спортсменов: очень многие из них делают аналогичный жест, допустив ошибку в игре или промазав по воротам.

Вулф решила провести эксперименты, чтобы изучить это явление. Она показывала сотням участников фотографии людей, по-разному прикрывающих лица и головы, а затем просила описать увиденное в определенных терминах. Как и ожидалось, люди, прикрывающие лицо рукой, виделись как наделенные меньшей властью и более расстроенные, растерянные или ошарашенные по сравнению с теми, кто лиц не прикрывал. Если человек на снимке касался лица не одной, а двумя руками, эффект был еще сильнее [191] Elizabeth Baily Wolf, неопубликованная рукопись. .

Ощущая свое бессилие, мы стараемся сделаться меньше во всех возможных аспектах. Мы стараемся занять не больший, а меньший объем – это выражается в позе, жестах, походке и даже голосе. Мы съеживаемся, горбимся, сокращаемся, меньше жестикулируем. А когда другие видят нас такими, они даже против собственной воли воспринимают нас как бессильных и напуганных.

Когда я читаю лекции о языке тела, чаще всего слушатели спрашивают: «Но ведь у мужчин язык тела всегда более экспансивен, чем у женщин?» Абсолютно верно. Мужчины в среднем демонстрируют больше невербальных признаков доминирования, используют больше «расширяющих» жестов и поз, больше говорят и чаще перебивают, чем женщины. Женщины в среднем склонны к более подчиненному невербальному поведению, меньше говорят (да-да, стереотип, согласно которому женщины болтают больше мужчин, попросту лжив [192] Leaper C. & Ayres M. M. (2007). A meta-analytic review of gender variations in adults’ language use: Talkativeness, affiliative speech, and assertive speech. Personality and Social Psychology Review, 11, 328–363. ), реже перебивают других, зато их перебивают чаще [193] La France M. & Mayo C. (1979). A review of nonverbal behaviors of women and men. Western Journal of Communication, 43, 96–107. .

Когда речь идет о походке, различия между полами становятся огромными. Мы обнаружили очень ярко выраженную связь между полом и проявлениями силы в походке: женская походка по сравнению с мужской намного сильнее ограничена в аспектах, которые согласно полученным нами результатам связаны с силой, например в движениях рук и головы, ширине шага [194] Cuddy et. al., Kinematics of powerful versus powerless movement. .

Адам Галински, преподаватель бизнес-школы Колумбийского университета, убедительно доказал на основании данных, что разница между полами воспринимается как разница в уровне власти: поведение, типичное для женщин, типично также для людей, не обладающих властью, и наоборот. До сих пор практически в любом обществе женщинам дано меньше формальной власти, чем мужчинам, – иными словами, уровень власти практически всегда сцеплен с гендером, и это сильно затрудняет исследования, мешая распознать коренные причины поведения людей. Помимо прочего Галински продемонстрировал, что разницу в поведении, аналогичную гендерной, можно получить в ходе эксперимента, манипулируя тем, насколько сильным ощущает себя участник (вне зависимости от того, мужчина это или женщина) [195] Прекрасное обсуждение этой работы см. в Adam Galinsky and Maurice Schweitzer’s 2015 book, Friend and foe: When to cooperate, when to compete, and how to succeed at both (New York: Crown). .