Барри Шварц - Практическая мудрость

Прежде чем начать работать в клинике разрешения споров у Бордоне, студенты должны пройти специальный курс обучения. И едва ли не первое, что ему приходится делать – заставлять своих слушателей забыть то, чему их учили. «Они думают, что вести переговоры – значит приводить как можно более убедительные аргументы. Но дело не в этом, а в том, чтобы понимать других людей, уметь принять их точку зрения и помогать клиентам, на которых вы работаете, разобраться в том, каковы их интересы в конкретной ситуации. Клиент может сказать: я хочу А, B, C и D. Но каковы его действительные интересы, лежащие в основе этих желаний? Клиент весьма редко осознает их. Это как стычки по поводу того, кто должен мыть посуду. Речь ведь идет не о посуде. Речь о том, кто доминирует, а кто остается недооцененным. То есть совсем о другом».

Прежде чем говорить «совсем о другом», Бордоне старается научить своих академически умудренных студентов активно слушать других и вставать на их точку зрения. Сначала вместе с ассистентами он демонстрирует слушателям, как это выглядит. Затем делит студентов на небольшие группы, в каждой из которых один высказывает спорное мнение, а остальные пытаются в нейтральном ключе изложить суть услышанного. И оказывается, что для блестящих гарвардских студентов это невероятно трудно – проникнуться чувствами другого человека. На последнем этапе занятия участники анализируют, почему так происходит. Таков метод Бордоне: рассказать – показать – сделать – проанализировать. И студенты учатся импровизировать подобно актерам.

Студенты, работающие в юридической клинике, получают глубокий практический опыт, участвуя в реальных переговорах. Группе Бордоне не составляет труда найти клиентов, которым нужна помощь. Одним из таких клиентов стала «Южная коалиция за социальную справедливость» из Северной Каролины [219]. Собственность на большие земельные участки, переданные афроамериканским семьям после Гражданской войны (некоторые из этих земель сегодня имеют довольно высокую стоимость), являлась предметом постоянных споров. Со сменой поколений число наследников росло, многие из них умерли, не оставив завещания. Права собственности на землю были весьма раздробленными, и это составляло для «Южной коалиции» предмет беспокойства. Споры шли не только о границах участков – многие семьи с низким уровнем дохода рисковали вовсе утратить свою собственность.

Бордоне привлек трех студентов своей клиники к разработке и реализации модели разрешения имущественных споров наследников на основе консенсуса. Под руководством Бордоне и одного из его ассистентов студенты сначала произвели оценку позиций заинтересованных сторон. «Они пообщались с каждым членом рода, – рассказывает Бордоне. – Кто-то, например, говорил, что ни за какие деньги не отдаст свой кусок земли. Мы спрашивали: почему? Мы старались понять их доводы. Мы пытались разобраться в том, каковы интересы каждой из сторон и можно ли усадить их за стол, чтобы выработать консенсус». Затем студенты свели все данные воедино и разработали план. Потом они отправились в Северную Каролину, собрали все семьи рода и встречались с ними в течение недели. К концу процесса семьи договорились инвестировать средства, полученные от реализации участков, в создание компании, которая займется разведением креветок.

Подход Бордоне полностью соответствует принципам лаборатории, дающей студентам практический опыт, – принципам, которые Салливан и его команда из Фонда Карнеги считают крайне ценными. Салливан рассматривает любую профессиональную деятельность – в медицине, системе образования, инжиниринге – как упражнение в практической мудрости. Он называет это «решениями, подсказанными действием». Такие решения, говорит он, возникают не из набора правил, но по прецеденту. Если студентам не хватает практического опыта, то представления, которые они могут получить, сидя в аудитории и имея дело только с учебными примерами и текстами решений судей апелляционного суда, весьма ограниченны. В клинике же студент обогащает эти представления, учась на практике поддерживать клиента и одновременно расспрашивая его. Взяв на себя роль реального консультанта, студент-юрист выступает как человек, сотрудничающий с клиентом в решении проблемы, а не как некий отстраненный эксперт, решающий эту проблему самостоятельно. Умение слушать по-разному, разрешая конфликт интересов или вопросы конфиденциальности, способность балансировать между эмпатией и отстраненностью, консультированием и защитой, исполнять одновременно долг перед клиентом и перед обществом – все эти навыки формируются повседневной практикой клиники. И еще одно преимущество состоит в том, что студенты обучаются под руководством наставника, который служит им и образцом для подражания и ментором.

Когда-то не вызывало сомнений, что лучший способ подготовки профессионала – личный пример и помощь наставника, напоминает нам Салливан. Но в прошлом столетии этот путь был забыт: профессиональное образование переместилось в университетские аудитории и стало опираться по большей части на академическую подготовку. Опытные практики и ученые, которых Салливан собрал в Фонде Карнеги, указывают на последние открытия в сфере наук о познании, таких как когнитивная психология, лингвистика, философия, эволюционная биология, нейрофизиология, искусственный интеллект, которые возрождают центральную роль ученичества в приобщении новичков к премудростям практики. Привычки практического мышления формируются, когда ученик в реальной жизни видит, как вырабатываются профессиональные решения, и обучается, сам действуя подобным образом.

Салливан любит использовать метафору «строительных лесов» для того, чтобы продемонстрировать путь, которым ученичество приводит новичка к профессионализму. Опытные практики показывают студентам, как делать те или иные вещи, иногда разбивая процесс на отдельные задачи или шаги. Затем студенты начинают действовать самостоятельно, получая рекомендации и замечания наставников [220]: так, как это происходит у Бордоне с его принципом «рассказать – показать – сделать – проанализировать». Правила и процедуры играют при освоении навыков юридической практики важную роль «строительных лесов». Они дают новичку базовое представление о том, как действовать в различных правовых ситуациях. Но особенности каждого конкретного контекста скоро начнут сводить на нет усилия, основанные на одном только применении правил. Опытный наставник может предложить модель того, как нужно поступить на самом деле. Он заставит ученика сосредотачиваться на цели, а не только на формальных правилах, видеть аналогии, которые помогут решить проблему. Он научит распознавать в новых ситуациях сходство с уже успешно разрешенными прежде. И, наконец, экспертным образом улавливать суть ситуации, не прибегая к длительному процессу формального рассуждения [221]. Примечательно, что такое «возведение лесов» поразительно похоже на создание когнитивных сетей, которые мы обсуждали в главе 5.