Кевин Даттон - Флипноз. Искусство мгновенного убеждения

Дэвид Хьюэрэн в своей книге «Сладкое предвкушение: музыка и психология ожидания» («Sweet Anticipation: Music and the Psychology of Expectation») идет еще дальше.

«Формирование ожиданий, – убежден Хьюэрэн, – это то, что люди и животные делают, чтобы выжить; только предвидя будущее, мы может к нему подготовиться. И поскольку за точное предвидение мозг гарантирует награду, мы чувствуем удовлетворение, когда оказываемся правы. Связь между предвидением и наградой заставляет нас постоянно анализировать события и пытаться предвидеть их дальнейший ход. Музыка же, будучи структурой, развивающейся во времени, являет собой великолепный вызов для подобного предвидения».

Другими словами, когда ожидания нарушаются, мозг (точнее, такие его области, как передняя поясная кора и участки височно-теменного узла) старается восстановить равновесие. Нейтрализовать аверсивную (вызывающую отвращение) эмоцию, которая сопровождает такое нарушение. В искусстве – музыке и комедии, например – такая аверсивная эмоция присутствует обязательно. Комфортно и безопасно расположившись перед телевизором или в бельэтаже, мы с готовностью отдаем себя в руки комика или композитора.

Но в других областях жизни мы далеко не так покладисты. Когда какой-нибудь случай или стимул противоречат нашему предвидению, мы вынуждены с этим что-то делать: либо опровергнуть, либо искоренить. Либо пересмотреть свою позицию. Вот почему крик младенца невозможно игнорировать – особенно тому, кто за этим младенцем ухаживает.

Их можно заметить еще издали. Эти парни с планшетами в руках в торговом центре или на улице видны, наверное, даже из космоса. Почему-то вы всегда встречаете их, когда спешите. Например, только что узнали, что ваш дом горит.

«Можете ли вы уделить мне пару минут, чтобы ответить на несколько вопросов…»

На случай такого затруднительного положения многие из нас выработали тщательно продуманные стратегии. Непрестанный кашель. Внезапно звонящие мобильные телефоны. И неожиданное появление воображаемых знакомых на другой стороне улицы. Конечно, мы забываем обо всех этих приемах, если человек с планшетом – привлекательная блондинка с прекрасной фигурой. В этом случае мы не трем глаза, желая избежать визуального контакта, а, наоборот, выражаем полную готовность к разговору – по крайней мере, большинство из нас.

Социального психолога, разбирающегося в вопросах межличностных симпатий, такая ситуация вовсе не удивляет. Всем известно, что красивые люди собирают больше подписей под петициями, чем некрасивые, и киоски для сбора благотворительных пожертвований, в которых сидят симпатичные волонтеры, привлекают больше желающих сделать взнос. В судах внешность также играет свою роль.

Красивых ответчиков с меньшей вероятностью признают виновными, чем ответчиков с заурядной внешностью. А если и признают, то назначат более легкое наказание. Красивые люди обязательно должны быть хорошими [9] Такие результаты могут объясняться феноменом, называемым «эффект ореола» : наличие одной или двух не связанных друг с другом положительных черт – включая физическую привлекательность – которые создают ауру совершенства, профессионализма, честности или какого-нибудь другого предполагаемого превосходного качества. Тот факт, что красивых ответчиков с меньшей вероятностью признают виновными, распространяется не на все преступления. Есть один тип преступления, где такая вероятность, наоборот, увеличивается. А вот что это за преступление, вы узнаете в конце главы. .

Страницы популярных журналов пестрят заявлениями: у красивых людей многие дела сами спорятся, а людям со средней внешностью придется потрудиться. Да-да. Но где же доказательства? Марк Снайдер из университета Миннесоты провел исследование, в котором студентам мужского пола предоставили информацию об их якобы ровеснице (на самом деле – ассистентке ученого). Им дали фотографии девушки; одной группе – ту, на которой она получилась наболее привлекательной, другой – менее удачный снимок. Затем под предлогом обсуждения требований к курсовой работе исследователи попросили участников эксперимента в течение десяти минут поговорить по телефону с этой студенткой (всем отвечала одна и та же девушка!) и наблюдали за их манерой разговора. Организаторы эксперимента хотели выяснить, повлияет ли привлекательность объекта на то, как с ним будут разговаривать по телефону.

И она действительно повлияла. Просто удивительно! Участники эксперимента, полагавшие, что общаются с привлекательной девушкой, говорили в более теплой и располагающей манере, чем те, кто считал ее непривлекательной. Кроме того, когда еще до разговора их просили описать свои ожидания, те явно различались в зависимости от предполагаемой привлекательности объекта. Участники, которым дали удачную фотографию, надеялись на разговор с коммуникабельным, уравновешенным и общительным человеком с чувством юмора. Участники, получившие фотографию некрасивой девушки, на это не рассчитывали [10] На всякий случай, если вам интересно, сработает ли это в противоположной ситуации. Сьюзен Андерсен из Нью-Йоркского университета и Сандра Бем из Корнелльского университета провели ролевую игру по такому же сценарию, только участницами эксперимента были женщины, а поддельный сокурсник был мужчиной. Это оказалось совершенно не важно. .

В 2007 г. в ходе исследования, связанного с применением природных феромонов, в котором участвовали профессиональные танцовщицы у шеста, стриптизерши, психолог-эволюционист Джеффри Миллер открыл еще один прогностический фактор привлекательности – на сей раз в индустрии развлечений для взрослых. За несколько месяцев Миллер и его коллеги-ученые Джошуа Тайбур и Брент Джордан подключили к исследованию 5300 исполнительниц эротического танца (да, это не опечатка, именно такое число). Их разделили на три группы. На тех, кто овулировал, кто менструировал и тех, кто находился между этими периодами. Вопрос был прост. Какие из этих трех групп зарабатывали больше всего денег к концу рабочей смены, длившейся 5 часов?

Согласно принципам эволюционной психологии, «победить» должны были девушки в период овуляции. Ведь именно они (если бы им «повезло») на тот момент были наиболее готовы к зачатию. Так и произошло. Они заработали денег больше всех. Естественно, клиенты находили овулирующих танцовщиц более привлекательными и, показывая свое расположение, раскошеливались. Результаты эксперимента не могли оказаться более недвусмысленными. В среднем овулирующие девушки заработали 325$, менструирующие – 185$. А те, кто находился в промежутке, – 260$.