Дебра Оливье - Найди в себе француженку. Искусство быть счастливой

«Они (французы) удивляются нашему страху собственного тела, и привыкли открыто и не конфузясь рассказывать анекдоты, над которыми англосаксы похихикали бы тайком и с извинениями».

Французской культуре присуще всеобщее индифферентное отношение к наготе. Возьмем, к примеру, мой первый визит к французскому гинекологу. Офис моего гинеколога располагался в пышном особняке XVIII века в самом сердце квартала Марэ (таково особое очарование жизни во Франции). Врач – приятная, подтянутая женщина – пригласила меня присесть и после нескольких минут разговора попросила раздеться и лечь на стол. «На стол?» – переспросила я. «Oui, – ответила она, указывая на стол для осмотра пациентов в дальнем углу ее кабинета, который я вначале не заметила. – La table».

ЖОЗЕФИНА БЕЙКЕР

За ее необузданную сексуальность – артистки и женщины. Она прославилась тем, что танцевала на парижской сцене в одной лишь юбочке из перьев или бананов. Она была одной из самых часто фотографируемых, обсуждаемых и обожаемых женщин в мире. Американка по рождению и француженка в душе, она поняла, что Франция – единственное место, где она может проявить свою суть индивидуалистки. Она любила Францию, и Франция отвечала ей взаимностью. Послушайте «Bonsoir, My Love», посмотрите сериал «История Жозефины Бейкер» и прочтите книгу о Жозефине «Голодное сердце» Жан-Клода Бейкера и Криса Чейза.

«La table» показался мне ужасно аскетичным. Где отдельная раздевалка? Где крючок, на который можно повесить мою одежду? Где одноразовая сорочка, чтобы прикрыть тело? Где замусоленные старые номера журналов Good Housekeeping и Self, которые я могла бы полистать, чтобы изгнать из мыслей тот факт, что скоро я улягусь без одежды и безжалостно подвергнусь неминуемым пинкам, толчкам и ощупываниям своего le docteur? «Вы имеете в виду, что я должна раздеться прямо здесь, прямо сейчас, в этой комнате?» – спросила я. «Да, мадам, – ответила врач. – Что-то не так?» (Мне хотелось спросить ее, с чего начать.)

Именно это простое отношение к телу, свободное от самокопания, с радостью принимающее капризы природы и избавленное от лишних фантазий, с самого начала дает француженке возможность спокойнее воспринимать свое тело. То же можно сказать и о свойственном французской культуре пристрастии к чувственности во всех ее формах, и о здоровом ощущении француженкой того, что она – хозяйка своего тела, каковы бы ни были его формы. И это формирует в женщинах то, что мы, англосаксы, воспринимаем как странный парадокс: француженка может регулярно делать эпиляцию волос на ногах, но оставить волосы под мышками. (Надин говорит так: «Ноги на всеобщем обозрении, подмышки никто не видит, а мужчины любят и то и другое, с волосами или без».) И она будет гордо вышагивать без одежды, потому что ее разум свободен, а значит – логически, очевидно, по всем практическим французским стандартам, – ее тело тоже свободно.

И если вспомнить, как много американок недовольны своими телами (и их число ежегодно растет), то над этим стоит поразмыслить.

«Как только вы заметите первую морщинку или первый седой волос, можете вздохнуть с облегчением. Вы уже почти стали тем, кем всегда хотели быть».

«8 ЖЕНЩИН»

Этот фильм никогда не назовут классикой французского кино; он – странная смесь мюзикла, детектива и фарса. Но кроме того, это энциклопедия современных французских актрис, демонстрация изящества и стиля нескольких совершенно изумительных француженок. Катрин Денев, Изабель Юппер, Фанни Ардан, Даниэль Дарье, Виржини Ледуайен, Эммануэль Беар. Эти актрисы – классические femmes fatales [2] Роковые красотки (фр). , и стиль каждой из этих женщин разных возрастов и разных периодов жизни – уже сам по себе урок.

Французский журналист Кристоф – мужчина с богатым опытом любовных приключений по обе стороны Атлантики – резюмировал это так: «Француженки чувствуют себя без одежды гораздо комфортнее, чем американки. Даже если они физически несовершенны. Я знал американок, неистовых в постели, но когда все заканчивалось, они набрасывали на себя футболку или халат и шли в ванную. Француженки так не делают. Они просто встают, абсолютно голые, и идут».

Вам это знакомо? Призрак пуританизма, должно быть, оставил след своих когтей на теле американки. Но не только он, а еще и наша одержимость сексом. В результате перед нами сложнейшая задача: как быть одновременно добропорядочной матерью семейства и соблазнительной моделью Victoria’s Secret? И на вершине этих культурных противоречий – недостижимые стандарты красоты супермоделей, из-за которых американка всю жизнь борется со своим весом и собственным телом.

Я не хочу сказать, что француженок не волнует их вес (наоборот) или что они не применяют секс, чтобы продать что угодно (французская реклама тому доказательство). Но они принадлежат латинской культуре, и они чувственны, они принимают женственные формы во всем их разнообразии. Француженка может быть худой, как щепка, или пышной, как Венера. У нее могут быть полные широкие бедра. Это не имеет никакого значения. Когда американка прячется с помощью одежды и чувствует себя без нее совершенно беззащитной, француженка выставляет напоказ свои формы и как в одежде, так и без нее остается тем же самым человеком.

Избавься от книг о диетах. Лучше узнай свое тело. Трать время на себя. Ходи обнаженной. Спи обнаженной. Танцуй обнаженной. Ухаживай за кожей. Не носи нижнее белье. Люби свое тело, и тогда твои дети, когда вырастут, будут любить свое. Будь реалисткой. Следи за своим телом: если видишь изменения, с простотой и упорством поменяй свой рацион питания. Отдыхай и наслаждайся.

Привычное американское представление о занятиях спортом: тренированные тела, спортивная одежда и снаряды, кровь, приливающая к лицу, пот и слезы на беговой дорожке – всего этого нет в мире француженки. (Все, что требует слишком больших усилий и приносит слишком мало удовольствия, в глазах француженки кажется подозрительным.) В последние годы спорт считается стильным: облагороженные модели американских кроссовок и мода на здоровый образ жизни – все это сделало занятия спортом более приемлемыми и для французов и вдохновило довольно умеренный процент парижан выйти на улицы со спортивными сумками.