Лейл Лаундес - Как влюбить в себя любого – 3. Биохимия любви

Почему это происходит сплошь и рядом? Потому что люди не понимают, что, строя отношения с партнером противоположного пола, они имеют дело с совершенно иным существом с другим строением мозга и другой нейрофизиологией! Авторы многих книг пытались научить нас, как следует себя вести и что следует говорить, научить общаться на языке представителей противоположного пола. Но этого недостаточно. Вы должны научиться думать так, как думают люди противоположного пола.

Многие, если не большинство проблем в отношениях возникают из-за глубоких различий между полами. Но мы знаем об этом уже давно – несколько десятилетий. Более двадцати лет назад американский психолог Джон Грей представил различия в стиле мышления и общения мужчин и женщин в виде остроумной аналогии с Марсом и Венерой [188]. Тогда из его книги «Мужчины с Марса, женщины с Венеры» читатели почерпнули массу информации о тех сложностях, с которыми сталкиваются мужчины и женщины (Марс и Венера) в отношениях друг с другом:

За годы, прошедшие со времени выхода этой книги, ничего не изменилось. Мужчины по-прежнему прячут свои чувства, не слушают, сразу предлагают решения, хотят чувствовать себя нужными и реагируют гневом. Женщины точно так же делятся чувствами, говорят больше мужчин, дают непрошеные советы, хотят чувствовать себя любимыми и реагируют эмоциями и слезами. Это не изменится, пока мы живем на земле. Мы такими родились.

Тем, кто, как и я, находит различия между мужчинами и женщинами поразительными, я могу рассказать больше. В детском саду мальчики чаще играли в соревновательные игры, чаще и легче сердились, больше дрались, начинали говорить позже и меньше, неохотно принимали других детей в свои игры, использовали больше пространства для игры, были менее чуткими к чувствам своих друзей, больше интересовались предметами, чем людьми, в среднем тратили тридцать шесть секунд на то, чтобы попрощаться с родными, в сказках и рассказах идентифицировали себя с героями или бандитами и играли в машинки и другие подвижные игрушки. Если кому-то удавалось заставить их играть в куклы, они превращали их в пикирующие бомбардировщики [189].

Напротив, девочки принимали меньше участия в соревновательных играх, реже сердились и не сразу выходили из себя, меньше дрались, начинали говорить раньше и больше, с удовольствием принимали в свои игры других детей, были более чуткими к чувствам своих подруг, использовали меньше пространства для игры, больше интересовались людьми, чем предметами, в среднем тратили девяносто три секунды на то, чтобы попрощаться с родными, в сказках отождествляли себя с жертвой и играли в куклы – не превращая их в пикирующие бомбардировщики [190].

Сильно ли мы изменились с тех пор? Невролог д-р Рон Джозеф писал:

Внутри каждого из нас живет ребенок, которым мы когда-то были. Этот ребенок составляет основу того, кем мы стали, кто мы есть и кем мы будем [191].

Так почему же, спустя столько лет с тех пор, как нам стало известно об особенностях поведения мужчин и женщин, половина браков все еще заканчиваются разводами? Джон Грей проделал огромную работу, рассказав нам, как следует изменить свое поведение, но, к сожалению, в то время он не мог опираться на нейрологические исследования – их еще не было.

Есть большая разница между простым знанием о чем-либо и настоящим знанием. Вы знаете, что машина иногда глохнет, но не сможете ее починить, если не понимаете ее устройство. Если вы не знаете, что именно надо залить в топливный бак, ваш мотор проработает недолго. Подобным образом, не зная нейроанатомических, нейрохимических и нейропсихологических причин, из-за которых мужчины и женщины так сильно отличаются, вы не запомните, что следует сказать, оказавшись в той или иной конфликтной ситуации. Недостаточно вызубрить подходящие фразы на все случаи жизни, и избежать повторения одних и тех же ошибок почти невозможно.

Будучи ребенком, вы знали, что нельзя лизать железный флагшток на морозе, потому что так сказала мама. Но вы не понимали это «по-настоящему», пока не узнали, почему: влага на вашем языке моментально замерзает, превращаясь в ледяную корочку, которая сцепляет эту пористую, теперь весьма болезненную часть вашего тела с металлической поверхностью. Без сомнения, у вас было много времени для размышлений о законах термодинамики, пока вы ждали помощи, но было уже слишком поздно.

Во многих аспектах, помимо технологий, ребенок умнее своих родителей. Однажды испытав ощущение, будто тысячи пинцетов вырывают из его языка вкусовые сосочки, он больше никогда не будет лизать железку, сколько бы старший брат его ни подначивал.

Но взрослые не учатся на своих ошибках. Они женятся и, не понимая громадных биологических и неврологических отличий – и эволюционного влияния – в работе мозга своего партнера, попадают в ловушку. Попытки вырваться всегда мучительно болезненны. Освободившись, люди снова попадают в ту же западню с новым партнером. Они опять мечтают быть вместе «в богатстве и бедности, болезни и здравии, печали и радости, пока смерть не разлучит их», но слишком многим парам, как это ни прискорбно, удается быть вместе только до тех пор, пока их не разлучат непонимание, ревность, раздражение и, наконец, полная утрата нежных чувств друг к другу.

Лишь немногие везунчики обладают способностью благополучно, образно выражаясь, «ездить по мозгам» (вернее, по синапсам нейронов мозга) своему партнеру – в хорошем смысле. Остальным 99 процентам понадобится спасательный жилет, чтобы не сгинуть в незнакомых водах.

Не далее как на прошлой неделе мы с Джорджио сидели на диване, просматривая киноафишу. Мы решили пойти на новый фильм с Томом Хэнксом. Когда мы обдумывали, пойти ли нам на дневной или на вечерний сеанс, я спросила:

– Джорджио, а ты знаешь, что Том Хэнкс уже стал дедушкой?

Джорджио недоуменно взглянул на меня и спросил:

– Что? А какое это имеет отношение к тому, пойдем мы на сеанс в шесть или в восемь?

– Никакого, – пробормотала я. – Я просто так сказала.

Год назад его ответ вывел бы меня из себя. Но на этот раз, когда я уже почти дописала эту книгу, я одернула себя.

Я только поцеловала его в щеку и проговорила:

– Джорджио, ты такой… мужчина.

– Разве ты хотела бы, чтобы я им не был? – усмехнулся он.

Взяв его руку, лежавшую на спинке дивана, я переложила ее на свою талию.

– Нет, – промурлыкала я.

Он поцеловал меня в щеку, и мы снова углубились в расписание кинотеатров.