Дафф Макдональд - The Firm. История компании McKinsey и ее тайного влияния на американский бизнес

При всем том близость фирмы к администрации Обамы – еще один пример того, насколько гибкой может быть McKinsey. Глобальный институт McKinsey – ярый сторонник идеи ничем не ограниченных рынков труда и капитала. Барак Обама необязательно думает точно так же. Он поддержал не только идею финансовой помощи компаниям Уолл-стрит, но и последовавший за этим обширный пересмотр законодательства, регулирующего финансовую деятельность, и не позволил американскому жилищному рынку рухнуть до самого дна. В интеллектуальном отношении близость к такому президенту – неискренность со стороны McKinsey. Но ничего удивительного: поскольку в фирме власть и влияние всегда брали верх над идеями, неважно, что говорила по этому поводу сама фирма. Высоколобым питомцам Гарварда в любом случае свойственно искать себе подобных, а Обама получил степень по праву в Гарварде. «Консультанты всего лишь умело ставят ноги на каминную решетку, – писал позднее Economist. – Администрация Обамы точно попала в цель, появившись в Вашингтоне… на волне надежды и рекламы». [476] “The Tale of Mr. Jackson: The Public Sector Has Had Its Fill of Management Consultants”, Economist , January 23, 2010.

В июле 2009 года Глобальный институт McKinsey выпустил доклад о том, сколько может сэкономить федеральное правительство благодаря повышению эффективности за десять лет. По мнению консультантов, авторов доклада, экономия составит от 45 до 134 млрд долл. «Не думайте об экономии как о сокращении расходов, думайте о ней как о наращивании стоимости… Это огромные деньги, и к получению их надо стремиться», – сказала Киллефер после публикации доклада. [477] Gregg Carlstrom. “Report: What Measuring Productivity Could Yield”, Federal Times , July 20, 2009. И McKinsey со всей энергией стремилась к достижению такой экономии – и не только в США. Работа, выполненная фирмой для министерств обороны не менее чем шести стран Запада, привела к совокупному экономическому эффекту – экономии клиентами более чем 15 млрд долл… [478] http://www.McKinsey.com/Client_Service/Public_Sector.aspx#Defense_and_Security .

Если McKinsey удавалось получать выгодные контракты с правительствами, то единственной столицей, где фирма действительно смогла проникнуть в правительство, стал Лондон. Здесь фирма десятилетиями пользуется практически постоянным доступом к премьер-министру. С 2008 года глава Управления по финансовым услугам – выходец McKinsey лорд Адэр Тернер. Лорд Блэкуэлл, руководивший отделом политики при Тони Блэре, единственный из бывших сотрудников McKinsey максимально приблизился к подлинному центру политической власти – до тех пор, пока другой воспитанник фирмы, Уильям Хейг, в 2010 году не стал министром иностранных дел Великобритании.

В начале 2012 года развернутая статья в лондонской газете Daily Mail разоблачила степень влияния, оказанного McKinsey на британскую Государственную службу здравоохранения. В разоблачениях фигурировали утверждения о вопиющем конфликте интересов, например о рекомендациях правительству по модернизации управления контрактами на оказание медицинских услуг, причем рекомендованные фирмой изменения должны были принести выгоду корпоративным клиентам McKinsey. В довершение всего фирма заранее поделилась предложениями с клиентами из частного сектора.

Эта статья привлекала внимание к средствам достижения влияния, в том числе к щедрым тратам консультантов на регулятора Национальной службы здравоохранения. McKinsey оплачивала перелеты бизнес-классом в Нью-Йорк, проживание в пятизведном отеле и роскошный банкет. А кто был регулятором? Дэвид Беннетт, в прошлом – консультант McKinsey. Некоторые консультанты прошли через вращающуюся дверь между McKinsey и Национальной службой здравоохранения. В их числе Том Кибаси, ушедший из фирмы, чтобы стать политическим советником Национальной службы здравоохранения, а потом вернувшийся. И Дэвид Кокс, превратившийся в менеджера по стратегии в лондонском отделении Национальной службы здравоохранения. [479] David Rose. “The Firm That Hijacked the NHS”, Daily Mirror , February 12, 2012.

Да, подъем интернет-компаний застиг McKinsey врасплох. Но когда на рубеже XX–XXI веков начался подъем в сфере финансовых услуг, фирма не осталась в числе отстающих. В 2002 году она обслуживала 80 из 120 крупнейших в мире компаний, оказывавших финансовые услуги. [480] Walter Kiechel III. The Lords of Strategy (Boston: Harvard Business Press, 2010), p. 304. McKinsey издавна получала огромные прибыли от банков и банкиров, будь то Merrill Lynch и Citigroup в Нью-Йорке или гигантские швейцарские банки, на обслуживание которых фирма практически держала монополию. Бывшие сотрудники McKinsey занимали кабинеты руководителей почти всех важных финансовых компаний.

McKinsey была вполне уверена в своих знаниях финансовой отрасли и принимала участие в публичных демонстрациях «большой философии» вроде редакционной статьи в одном из номеров Wall Street Journal за 1997 год. Эта статья, написанная консультантами Ленни Мендонкой и Грегом Уилсоном, возвещала: «Пришло время крупнейших финансовых игроков».

Партнеры McKinsey были совершенно правы, предсказав: «Через пять лет отрасль финансовых услуг будет совершенно непохожа на то, как она выглядит сейчас… В бизнесе финансовых услуг будет господствовать горстка национальных и мировых гигантов, и по сравнению с ними даже крупнейшие нынешние игроки будут выглядеть карликами». Нет лучшего примера правильности этого прогноза, чем JPMorgan Chase, продукт продолжающейся консолидации, объединения Bank One Chase Manhattan, Chemicak Bank, First Chicago, JP Morgan, Manufacturers Hanover и National Bank of Detroit.

Но партнеры McKinsey в корне ошибались, делая вывод, что «как и в других переживающих консолидацию отраслях, этими мегаигроками будут управлять очень жестко, они будут отличаться высокой эффективностью и инновационностью, отличными навыками проведения слияний и поглощений… В результате выиграют акционеры, потребители и общество в целом». [481] Wall Street Journal , September 29, 1997. Банком JPMorgan Chase, во главе которого стоял Джейми Даймон, управляли жестко, и банк обладал опытом проведения слияний и поглощений (свидетельства этого искусства – прошедшие на ура поглощения Near Stears и Washington Mutual в 2008 году). Но такой успех – исключение, причем и в другом смысле: это единственный крупный банк, очень ограниченно использовавший консультантов McKinsey. Почти во всех других серьезных финансовых учреждениях, от Lehman Brothers до Merril Lynch и Citigroup (все – клиенты McKinsey), в разгар бума обнаружился явный кризис и управления в целом, и управления рисками. В итоге лучше не стало ни акционерам, ни потребителям, ни обществу.

Результаты позднейшего анализа пузыря на рынке недвижимости, в сущности, такие же: вины достаточно, чтобы возложить ее на всех по кругу, начиная с беспринципных банкиров и заканчивая сомнительными брокерами, занимавшимися недвижимостью, дезориентированными политиками, неумелыми регуляторами, руководителями центральных банков и жадными домовладельцами. Но хотя McKinsey могла иногда давать рекомендации брокерам, занимавшимся операциями с ипотечным жильем, и политикам, главным клиентом, приносившим фирме хлеб с маслом, был банк. Что же говорили в то время консультанты своим клиентам?