Грег Фаррелл - Крах Титанов: История о жадности и гордыне, о крушении Merrill Lynch и о том, как Bank of America едва избежал банкротства

Кодина был ошарашен. О’Нилу не пристало продавать компанию в одиночку, не сообщив об этом совету директоров

– Вы не можете просто сказать мне, что делаете это, потому что вы так решили, – ответил Кодина. – Это не ваше дело. Это должны решать директора.

Кодина сказал, что он подробно обсудит этот вопрос завтра на собрании совета и повесил трубку.

В субботу в штаб-квартире Merrill Lynch в World Financial Center в Южном Манхэттене Факахани и Джефф Эдвардс, финансовый директор, вместе с группой сотрудников финансового отдела и казначейства занимались подготовкой подробного доклада для запланированного на воскресный вечер собрания совета директоров. В докладе содержалась информация о рисках компании, связанных с субстандартными ипотечными кредитами и CDO.

Все, кто участвовал в подготовке доклада, были удивлены появлением Крибиоре. Директор, который раньше никогда не появлялся на таких встречах, не объяснил причину своего появления. Через 45 минут, в течение которых он просмотрел информационный бюллетень и задал несколько вопросов, Крибиоре ушел. Ни Факахани, сопрезидент компании, ни кто-либо другой из участников подготовки доклада понятия не имели, что происходит.

В воскресенье, 21 октября О’Нил позвонил Флемингу домой, чтобы узнать о том, как обстоят дела с Wachovia. И Флеминга осенило, что О’Нил стал в последнюю минуту готовиться к обсуждению этого вопроса с директорами в тот же день.

– Что вы уже обсуждали с советом директоров по этому вопросу? – спросил Флеминг. О’Нил сказал, что думает рассказать директорам о Wachovia в тот же день.

– Вы совершаете большую ошибку, Стэн, – заметил Флеминг. – Вам следует постепенно подготовить их к этому. Вам надо заложить фундамент.

– С кем из моего совета ты общаешься? – требовательно спросил О’Нил, и подозрение сквозило в его голосе.

– Ни с кем, – ответил Флеминг. – Я просто дал вам добрый совет. Я сам делал так сотни раз.

Более молодой собеседник, от которого О’Нил отмахивался весь последний год, снова почувствовал уверенность по мере обсуждения проблемы.

– Чтобы убедить совет, потребуется целый процесс, – продолжал Флеминг. – Вам придется описать ситуацию, в которой оказалась компания, наше финансовое положение. Затем вы рассмотрите варианты – стратегию поведения в ситуации и решите, что имеет смысл: оставаться независимыми или продавать компанию. И если продавать, то кто будет подходящим покупателем? Именно тогда вам следует заводить разговор о Wachovia. Этот процесс должен пройти в три или четыре этапа.

Встреча совета директоров Merrill Lynch проходила днем в отеле St. Regis в Мидтауне. Факахани участвовал в десятках подобных встреч и был лично знаком с большей частью директоров. Он мог с самого начала сказать, что на этой встрече не все было ладно и это касалось не только убытков, вызванных CDO.

До начала презентации, которую он собирался провести перед финансовым комитетом совета директоров, к нему подошли Чарльз Россотти, председатель комитета, и Энн Рис, член этого комитета.

« Чтобы убедить совет, потребуется целый процесс, – заметил Флеминг. – Вам придется описать ситуацию, наше финансовое положение. Затем вы рассмотрите варианты: оставаться независимыми или продавать компанию »

– Мы можем поговорить о Стэне? – спросила его Рис. Рис и Россотти заверили Факахани, что он хорошо выполняет свою работу и что они ему доверяют. Факахани и не знал, что кто-то думает, будто он плохо выполняет свою работу.

Затем, когда они с Эдвардсом проводили презентацию для финансового комитета, Факахани заметил кое-что еще: Армандо Кодина, который не был членом этого комитета, решил на ней присутствовать. По его позе и поведению было понятно, что Кодина был сильно взволнован.

Директора расположились в восточном крыле второго этажа, непосредственно над знаменитым баром King Cole. Заседания комитетов проходили в небольших комнатах для совещаний – «Рамбуйе» и «Матиньон». После завершения заседаний директора встретились в холле, чтобы в течение нескольких минут переброситься парой слов перед обедом в буфете, а затем направиться в комнату «Фонтенбло» для вечерних дебатов. На встрече присутствовали десять членов совета директоров, не являющихся служащими банка (outside directors), но вместо привычной обстановки товарищества, которое бурлило на подобных встречах, и Флеминг, и Факахани, и Розмари Беркери, главный юрисконсульт, почувствовали, что атмосфера накалилась больше обычного.

Стены в «Фонтенбло» были бордовыми, как и лежавший на полу ковер, они наряду с позолоченными стульями в стиле барокко создавали причудливое смешение стилей – французского (Людовика XIV) и итальянского (Медичи). Во время всего обеда Флеминг не находил себе места, и Факахани был сбит с толку общей гнетущей атмосферой.

Наконец, после того как все заняли свои места, Факахани и Джефф Эдвардс, финансовый директор, рассказали совету директоров о потенциальном риске на балансе компании и о том, как ухудшение экономической обстановки отразится на Merrill Lynch. После этого Пит Келли сделал доклад о появлении CDO-позиций на сумму 35 миллиардов долларов и роли, которую сыграл в этом Семерджи. После его выступления Эд Мориарти поднялся, чтобы продолжить разговор о CDO. Вскоре после начала его речи О’Нил вдруг резко прервал презентацию.

– Итак, парни, вы получили общее представление о ситуации – с этими словами О’Нил обратился к совету директоров, резко закончив презентацию, подготовленную его подчиненными. Крис Хэйуард, Эрик Хитон, Келли и Мориарти поняли намек и, чувствуя себя неловко, удалились.

Теперь О’Нил изложил свои доводы совету директоров. Он сказал, что проблемы с бухгалтерскими книгами компании могут быть еще серьезнее и в данный момент нет возможности оценить величину возможных убытков. Он пережил кризис с Long Term Capital Management в 1998 году и знает, что, как только ликвидность растает, Merrill Lynch может очень быстро попасть в беду. Он объяснил, что с учетом сложившейся ситуации единственным разумным выходом для компании является поиск потенциальных партнеров. Поэтому он и связался с Wachovia.

– Стэн, но это крупная филиальная сеть, легендарная торговая марка, – сказал Крибиоре. – Она известна не меньше, чем Coca-Cola. И мы не хотим оказаться в компании банка из Шарлотта.

Ни Крибиоре, ни О’Нил не упомянули о возможности слияния с Bank of America, которое обсуждалось три недели назад с генеральным директором Кеном Льюисом.

– Мне не нравится принимать решения, когда я прижат к стенке, – заявил Кодина. – Что у вас было с Wachovia?

– Это был просто телефонный разговор, просто пробный шар, – сказал О’Нил, перед тем как указать на Флеминга, который в основном контактировал с банком из Шарлотта. Кодина повернулся к Флемингу и потребовал, чтобы ему все рассказали.