Майк Тайсон - Беспощадная истина

Кас не позволял мне обмануть его надежды. Когда я чувствовал, что готов сдаться, и приходил в уныние, он продолжал воодушевлять меня. Кас всегда повторял: «Моя работа заключается в том, чтобы сдирать ту шелуху, которая мешает тебе проявить свои истинные способности и реализовать свой потенциал». Но сдирание шелухи было весьма болезненным! Я вопил: «Оставь меня в покое! A-а-а!»

Он тренировал мой дух. Он заставлял меня вообразить, будто я провожу спарринг с более взрослым парнем, устал и не могу отвечать своему сопернику, который просто прессует меня. Кас беседовал со мной на эту тему и помогал мне преодолеть свой страх.

Он все время стремился к совершенству. К примеру, я разными способами работал с тяжелой грушей, а Кас стоял рядом и внимательно следил за происходящим.

– Хорошо. Нормально. Но не пр-ревосходно, – говорил он своим густым бронкским акцентом.

Кас желал выковать самого потрясающего боксера, которого когда-либо создавал Всевышний, такого, который нагонял бы на соперников страху еще до того, как те выходили на ринг. Он учил меня быть предельно яростным как на ринге, так и вне его пределов. В то время для меня это было необходимо. Я не был уверен в себе, я боялся. Я не мог избавиться от воспоминаний о тех временах, когда на меня, совсем ребенка, набрасывались с побоями. Мне было просто ненавистно чувство унижения от издевательств надо мной. Это чувство впивается в тебя занозой на всю твою жизнь. Это такое отвратительное, безнадежное чувство. Вот почему я всегда представлял себя миру в качестве гнусного, свирепого ублюдка. Но Кас дал мне уверенность в себе, поэтому мне больше не придется беспокоиться о том, что надо мной когда-либо будут издеваться. Я знал, что никто и никогда не посмеет физически оскорбить меня.

Кас был гораздо больше, чем тренер по боксу. Он привил мне много истинных ценностей. Он был похож на какого-то гуру, говорящего такие вещи, над которыми мне приходилось задумываться:

– Не имеет значения, кто и что говорит, неважно, оправдание это или объяснение. Только то, что человек делает, в конечном итоге свидетельствует о его истинных намерениях.

Или:

– Я – не Творец. Моя задача – это обнаружить и раскрыть. Моя работа – взять искру и раздуть ее. Добавить в огонь дров, пока он не станет пылающим пожаром.

Он мог делиться мудростью в самых банальных ситуациях. Напримпер, Камилла выступала за то, чтобы ребята помогали по хозяйству. Я же ненавидел хлопоты по дому, поскольку был сосредоточен только на боксе. Однажды Кас подошел ко мне:

– Знаешь, Камилла действительно хочет, чтобы ты помогал по хозяйству. Лично мне наплевать, помогаешь ты в принципе или нет, но тебе следует заниматься делами по дому по той причине, что это сделает тебя лучше как боксера.

– И каким же образом вынос мусора сделает меня лучше как боксера? – усмехнулся я.

– Делать что-то, что тебе не нравится, так, словно ты это обожаешь, – это хорошая закалка для того, кто стремится к величию.

После этого Камилле больше не приходилось напоминать мне о делах по дому.

Однажды Кас позвал меня к себе и совершенно неожиданно спросил:

– Ты не боишься белых? Ты не из таких? Ты не боишься усов и бороды? Я знал черных боксеров, которые опасались ударить белого. Тебе лучше не принадлежать к их числу.

Это было смешно. Прямо передо мной был Кас, который рассказывал мне, что не следует давать себя запугать, но я был напуган тем, каким образом он объяснял мне это.

Кас всегда был очень серьезен, никогда не улыбался. Он не обращался со мной как с подростком. Он всегда давал мне понять, что мы вместе призваны выполнить свою миссию. Ежедневные тренировки, мысли только об одном. Он определил мне цель. Никогда раньше я не испытывал такого чувства, за исключением моментов, когда продумывал кражу.

Время от времени происходили вещи, которые делали нашу цель гораздо более осязаемой. Так, однажды в Катскилл приехал тренироваться Уилфред Бенитес [38]. Я был ошеломлен. Я был его фанатом. Я видел его бои по телевизору, и там было на что посмотреть. Казалось, что у него был радар и что он мог наносить удары с закрытыми глазами. Настоящий мастер. Он принес с собой свой чемпионский пояс. Со мной был Том Патти, один из боксеров, тренировавшихся у Каса. Бенитес достал небольшой футляр, внутри которого был пояс, и позволил мне прикоснуться к нему. Я словно увидел Святой Грааль.

– Эй, Томми, взгляните на это, это пояс, чувак! – сказал я. – Я должен получить его! Я так упорно тренируюсь. Если я завоюю его, то никогда не отдам!

Я был счастлив быть вместе с Бенитесом. Он воодушевил меня, усилил во мне желание стать более решительным и целеустремленным.

Благодаря Касу мне удалось также поговорить с Али. В октябре 1980 года мы все приехали в Олбани, чтобы посмотреть телепередачу о том, как Али пытался отвоевать свой титул у Ларри Холмса [39]. В том бою Али здорово досталось. Кас был зол как черт, я его еще никогда не видел в таком гневе. После боя у него было каменное лицо, поскольку ему пришлось давать интервью и пожимать руки, но как только мы сели в машину, мы почувствовали всю его отрицательную энергетику. За все 45 минут пути домой никто не произнес ни слова.

На следующее утро Джин Килрой, помощник Али, соединил Али по телефону с Касом.

– Как ты позволил, чтобы этот дилетант побил тебя? Он дилетант, Мохаммед, он просто никчемный боксер!.. А я говорю, что он дилетант!.. Не говори мне этого, он просто заштатный боксер! Почему ты позволил, чтобы дилетант так отмутузил тебя?

Я слушал Каса, и каждый раз, когда он произносил слово «дилетант», оно буквально вонзалось в меня. Я начал плакать. Это был паршивый день в моей жизни.

Затем Кас сделал для меня одну умопомрачительную вещь.

– Со мной молодой черный парень. Он просто мальчик, но он будет чемпионом мира в тяжелом весе. Его зовут Майк Тайсон. Пожалуйста, ради меня поговори с ним, Мохаммед. Я хочу, чтобы ты велел ему слушаться меня.

И Кас передал мне трубку.

– Мне жаль, что с вами так получилось, – сказал я. Я был тогда маленьким мудаком.

– Я был болен, – ответил мне Али. – Я принял лекарство, оно ослабило меня, поэтому Холмс и побил меня. Я собираюсь поправиться, вернуться и побить Холмса.

– Не беспокойтесь, чемпион, – сказал я. – Когда я повзрослею, я свалю его для вас.

Многие считают, что Али был моим любимым боксером. Должен, однако, сказать, что для меня это был Роберто Дюран. До этого я всегда восхищался, насколько красив и эффектен Али. Сам я был маленького роста и уродлив, плюс ко всему у меня был дефект речи. Когда же я увидел Дюрана, он был похож на обычного уличного парня. Он говорил разные гадости своим противникам вроде: «Пососи мой е… ный член, ты, ублюдок! В следующий раз, мать твою, я отправлю тебя в морг!» После того как он побил Шугара Рэя Леонарда [40]в первом бою, он прошел туда, где сидел Уилфред Бенитес, и выкрикнул: «Пошел нах…! Ты, блин, слабак и трус, чтобы встретиться со мной».