Патрик Киф - Ничего не говори. Северная Ирландия: Смута, закулисье, «голоса из могил»

Арчи старался держаться поближе к матери и не отставать, она же вцепилась в него и не отпускала. Однако внизу их поджидала еще большая группа людей – не меньше двадцати человек, все в обычной одежде и с балаклавами на лицах. Некоторые держали оружие. У обочины стоял голубой «Фольксваген» с неработающим двигателем. Вдруг один из мужчин надвинулся на Арчи – дуло пистолета сверкнуло в темноте. Он прижал ствол к щеке мальчика и прошипел: «Давай отсюда!». Арчи замер. Он чувствовал холод металла на коже. Ему отчаянно хотелось защитить мать, но что он мог сделать? Он был всего лишь мальчишкой – один и без оружия. Он растерянно повернулся и побрел вверх по лестнице.

На втором этаже в одной из стен были проделаны вертикальные щели, которые дети называли «голубиные гнезда». Глядя сквозь них, Арчи видел, как его мать затолкали в «Фольксваген», затем машина выехала с территории «Дайвис» и исчезла из виду. Он осознал, что бандиты и не собирались разрешать ему сопровождать мать. Они просто использовали его, чтобы вывести Джин из квартиры. Мальчик стоял один в зловещей тишине, пытаясь понять, что случилось и что теперь делать. Потом направился домой. Последними словами матери, обращенными к нему, были: «Присмотри за детьми, пока я не вернусь».

Когда Долорс Прайс быламаленькой девочкой, из всех святых она больше всего почитала мучеников. Тетя Долорс со стороны отца, являясь ревностной католичкой, говорила: «За Господа и Ирландию». А для остальной части семьи на первом месте стояла Ирландия. Живя в Западном Белфасте в 1950-х, девушка покорно каждый день ходила в церковь. Но вскоре она заметила, что ее родители этого не делают. Однажды, когда ей исполнилось 14 лет, она заявила:

– Я не пойду на мессу.

– Но ты должна это делать, – сказала ее мать Крисси.

– Ничего я не должна… и не пойду, – отвечала Долорс.

– Ты должна туда ходить, – убеждала Крисси.

– Послушай, – ответила Долорс. – Я сейчас выйду на улицу, постою полчаса за углом и скажу тебе: «Я была на мессе». А на самом деле я туда не пойду.

Даже в детстве она отличалась упрямством, а потому добилась своего.

Прайсы жили в одной половине маленького муниципального дома, расположенного на чистенькой, идущей под уклон улочке под названием Сливгаллион-драйв [2] окрестности Белфаста. – Примеч. ред. . Отец Долорс, Альберт, занимался изготовлением мягкой мебели; он делал стулья, которые вечно загромождали и без того узкую переднюю. Но если другая семья на их месте украсила бы каминную полку фотографиями семейных праздников, то Прайсы гордо выставляли там снимки из тюрем. Дело в том, что Альберт и Крисси Прайс были фанатичными приверженцами республиканства – они были убеждены в том, что британцы оккупировали остров Ирландия и ирландцы обязаны изгонять их со своей территории всеми доступными средствами.

Когда Долорс была маленькой, она сидела у Альберта на коленях, и он рассказывал ей, как он в 1930-х еще мальчишкой вступил в Ирландскую республиканскую армию (ИРА), а в подростковом возрасте ездил в Англию, чтобы устроить там теракт. С картонками в ботинках (настоящие стельки были ему не по карману) он осмелился бросить вызов могущественной Британской империи.

Низкорослый мужчина с очками в проволочной оправе и желтыми от табака пальцами, Альберт рассказывал жуткие истории о легендарной отваге давно ушедших из жизни патриотов. У Долорс были еще братья и сестры: Дамиан и Клер, но самую близкую связь она ощущала с младшей в семье – с Мариан. Перед сном отец любил развлекать их историей о том, как он вместе с двадцатью другими узниками бежал из тюрьмы в городе Дерри; они сделали подкоп под зданием. Один из сокамерников играл на волынке, чтобы заглушить звуки побега.

Доверительным тоном Альберт просвещал Долорс и ее сестру относительно самых безопасных методов производства взрывчатых веществ в домашних условиях, говорил, что для этого нужны деревянные емкости и инструменты – никакого металла! – потому что «единственная искра – и тебя нет в живых». Ему нравилось вспоминать о дорогих своих товарищах, которых повесили британцы, и Долорс росла в уверенности, что все это совершенно обычные вещи: у родителей любого ребенка есть друзья, которых повесили. Истории отца казались такими реальными, что ее била дрожь, и по телу бежали мурашки.

Все в семье так или иначе сидели в тюрьме. Мать Крисси, бабушка Долан, состояла в Женском совете ИРА, Куманн на мБан [3] Куманн на мБан – ирландская республиканская женская организация, основанная 2 апреля 1914 года в Дублине. (Здесь и далее примечания переводчика, если не указано иное.) , и провела три месяца в тюрьме «Арма» за попытку отнять боевое оружие у одного полицейского офицера из Корпуса королевских констеблей Ольстера. Крисси тоже служила в Куманн и мотала срок в «Арма» вместе со своими тремя сестрами: их арестовали за ношение «запрещенной эмблемы» – маленьких бумажных цветов, оранжевых, белых и зеленых, называемых белыми, или пасхальными, лилиями.

В семье Прайсов, как и вообще в Северной Ирландии, люди всегда были склонны говорить о катастрофах давнего прошлого так, будто они случились лишь неделю назад. Все это не способствовало пониманию того, где и когда началась старая вражда Британии и Ирландии. На самом же деле трудно представить, какой была Ирландия до того, что Прайсы называли просто «этим делом». И почти не имело значения, когда же началась эта история: так было всегда. Она уходила корнями дальше, чем раскол протестантов и католиков, и была старше самой протестантской церкви. Можно заглянуть на тысячу лет назад и дойти до набегов нормандцев в XII веке, когда в поисках новых земель они пересекали Ирландское море на утлых суденышках. Или обратиться к временам Генриха VIII и Тюдоров в XVI столетии, когда те заявили о покорении Ирландии англичанами. А еще были протестантские иммигранты из Шотландии и Северной Англии, проникшие в Ирландию в XVII веке и установившие там плантационную систему, в которой местные, говорящие на гэльском языке, оказались вдруг арендаторами и наемными работниками на тех землях, что некогда им принадлежали.

Но в доме на Сливгаллион-драйв из всей этой саги более всего вспоминали главу под названием «Пасхальное восстание 1916 года», когда группа ирландских революционеров захватила здание почты в Дублине и объявила Ирландию свободной и независимой республикой. Долорс росла, слушая легенды об отважных героях мятежа и об одном из его предводителей – поэте-романтике Патрике Пирсе. «Всеми своими поколениями ирландцы доказали свое право на национальную свободу», – вещал он со ступенек здания почтамта.