Марк Оуэн - Нелегкий день. Из первых уст об операции «морских котиков» по ликвидации Усамы бен Ладена

Неподалеку я заметил Джен. Она тоже сидела на полу, подтянув колени к груди и все еще хлюпала носом. В приглушенном красноватом освещении было заметно, как блестят ее глаза. Они опухли от слез и неподвижно смотрели куда-то вдаль. Я подошел и тронул ее за плечо.

– Насчет ста процентов вы не ошиблись, – сказал я, наклонившись к ней, чтобы перекричать шум моторов.

Она недоверчиво посмотрела на меня.

– Я не шучу. Действительно стопроцентное попадание. Она кивнула и снова заплакала. Я вернулся на свое место.

Экипаж выключил свет в салоне, и спустя пару минут мы взлетели. Все сорок пять минут полета я дремал. Спать на самом деле не хотелось, я просто отдыхал, так как знал, что нам предстоят еще долгие часы работы.

Самолет С-130 подрулил к одному из ангаров, стоявших у взлетной полосы. Внутри нас встречала небольшая группа сотрудников ФБР и ЦРУ, которым предстояло разобраться со всеми документами, флэшками и компьютерами, захваченными на вилле. Когда мы вошли в ангар, я заметил, что каждый аналитик стоит за отдельным столом, заложив руки за спину, словно на параде.

В углу стояло несколько столиков, накрытых зелеными пластиковыми скатертями. На них в контейнерах лежали куски жареной курицы и картофель-фри. Большой кофейный автомат наливал одну громадную кружку за другой. Прошло уже семь часов с тех пор, как мы последний раз позавтракали, но к еде так никто и не прикоснулся. Нам предстояла работа.

Мы свалили сумки с трофеями прямо у дверей. Снимая жилет, я почувствовал боль в плече. Она была не резкой, а скорее тупой и ноющей. Я выдвинул плечо вперед, чтобы посмотреть, что с ним. Крови не было заметно.

– Эй, Уолт, глянь-ка, что у меня с плечом, – попросил я. Он в это время тоже снимал свой жилет.

– Похоже, ничего серьезного, – сказал он. – Видимо, какой-то осколок залетел. Швы, во всяком случае, накладывать не придется.

Осматривая жилет, я схватился рукой за рукоятки кусачек, которые находились у меня за плечами, и почувствовал под пальцем что-то острое. Я вытащил кусачки и присмотрелся. В рукоятке торчал приличный по размеру осколок.

«Кусок пули», – определил я.

Когда аль-Кувейти открыл огонь, одна из пуль, должно быть, разлетелась на части и ее осколок угодил в рукоятку, которая находилась всего в нескольких сантиметрах от моей головы. Повезло еще, что не в шею.

После краткого доклада о ходе операции мы начали распаковывать трофеи, добытые на вилле. По заведенному порядку, привитому нам еще на начальной подготовке, сначала рассматривали материалы, собранные руководителями команд, потом командирами групп и только после этого остальными участниками операции.

Каждому помещению виллы соответствовал отдельный стол. Я подтащил свои сумки к столу, за которым собирали информацию, полученную на третьем этаже главного здания, и выгрузил свои трофеи, извлеченные из шкафов, а также пистолет и автомат бен Ладена.

На белой доске мы нарисовали план участка и отдельно схемы расположения помещений в главном здании и гостевом доме. Я достал свою фотокамеру и понес к столу, где аналитик из ЦРУ с помощью одного нашего парня перегружал все фотографии из наших камер в компьютер.

– Как качество снимков? – спросил я, протягивая ему камеру.

– Пока все в порядке, – ответил он.

Увидев на мониторе фотографии мертвого бен Ладена, я облегченно вздохнул. Конечно, в нашем распоряжении находилось само тело и мои снимки не имели особого значения, но можно представить себе, как бы поиздевались надо мной Чарли и Уолт, если бы я запорол их.

– Все нормально? – еще раз уточнил я.

– Как раз то, что надо, – ответил он.

Я не знал, будут ли когда-нибудь опубликованы эти снимки, да меня это, честно говоря, и не слишком волновало. Решение все равно принимать не мне, и повлиять на него я никак не могу. От соседних столиков доносились переговоры наших ребят с аналитиками ЦРУ.

– Ты уж извини, – оправдывался один из парней, работавших на втором этаже. – Там еще столько всего осталось. У нас просто времени не было. Могли бы и лучше сработать.

Его собеседник чуть не рассмеялся в ответ:

– Да все в порядке, не беспокойся. Ты только взгляни: нам же несколько месяцев понадобится, чтобы всю эту кучу разобрать. За один день мы получили больше, чем за все последние десять лет.

Вся процедура длилась более двух часов. Я видел, что у входа в ангар, примерно в десяти метрах от столов, группа специалистов из ФБР брала образцы ДНК с тела бен Ладена. Как только они закончили, рейнджеры забрали труп, чтобы доставить его на авианосец «Карл Винсон» для захоронения.

Покончив с разведывательной частью операции, я занялся своим снаряжением: разрядил и проверил оружие, снял и положил в футляр оптический прицел. Затем выложил неиспользованную гранату и взрывчатку. Везти их домой не имело никакого смысла.

Я уже заканчивал, когда ко мне подошли Джен и Али. Через несколько минут им надо было улетать в США. Командование ВВС выделило для этого свободный С-17.

Джен обняла меня.

– Не знаю, когда мы снова увидимся, – сказал она. – Берегите себя.

Ей еще предстояло на протяжении многих месяцев просеивать данные, собранные нами во время операции. Я представлял себе, как ей будет трудно, но это, в конце концов, ее работа. Когда Джен выходила из ангара, было видно, что она испытывает облегчение и в то же время огромную усталость. Дело, которому она посвятила почти десять лет, было закончено, но я был уверен, что забыть о нем ей вряд ли удастся.

Собрав все вещи, парни накинулись на уже остывшую еду, устроившись у большого телевизора, установленного в дальнем конце ангара. Ожидалось выступление президента Обамы. Все подтянулись поближе.

Ходили слухи, что ОКССО предварительно проверило содержание выступления, чтобы убрать из него любые подробности операции, но никто не сомневался, что утечка информации все равно произойдет – если не сейчас, то позже. Мы только надеялись, что президент хотя бы на короткое время сумеет сохранить все в тайне.

– Думаю, не пройдет и недели, прежде чем в печати появятся сообщения о том, что в операции участвовали «морские котики», – сказал я Уолту.

– Да я и одного дня не дам, – ответил он.

Примерно в 21.45 по вашингтонскому времени Белый дом объявил, что Обама собирается обратиться к нации, а уже в 22.30 поползли первые слухи о бен Ладене. Говорят, что первой разместила эту новость в Твиттере сотрудница разведки ВМС Кейт Урбан. Вскоре уже все крупные газеты и телеканалы сообщали, что бен Ладен, возможно, убит.

В 23.35 на экранах появился Обама. Он прошел по длинному коридору и занял место за трибуной. Глядя прямо в камеру, президент объявил всему миру о том, что мы сделали.