Колдер Уолтон - Британская разведка во времена холодной войны. Секретные операции МИ-5 и МИ-6

Реальность была такова, что перед войной Германия тщательно развивала связи с Турцией и другими ближневосточными странами, которые выступали в роли ворот в Британскую Индию. С 1890-х гг. император Германии – кайзер Вильгельм II финансировал строительство железной дороги Берлин – Багдад и во время поездки в Дамаск в 1898 г. дошел до того, что объявил себя «защитником» всех мусульман, хотя неясно, какая на это была реакция. Разведывательное бюро Оппенгейма отвечало за подстрекательство к восстанию среди врагов Германии и в разные периоды во время войны финансировало французских пацифистов и мексиканских националистов и превосходно – или постыдно, в зависимости от точки зрения, – помогало русскому эмигранту по имени Владимир Ильич Ульянов, широко известному под псевдонимом Ленин, вернуться в Россию в апреле 1917 г. с достаточными средствами в запломбированном бронированном вагоне и вскоре после приезда успешно раздуть революцию против Временного правительства. Нет никаких доказательств, что сам Ленин был немецким шпионом, но, безусловно, Агентство Оппенгейма оказывало ему финансовую поддержку – хотя, очевидно, сам Ленин стал бы доказывать, что это он играл с разведслужбами Германии, а не наоборот. Тем не менее во многом революция большевиков была величайшим успехом германской разведки в военное время. Между тем главными мишенями Агентства Оппенгейма в Британской империи были индийские и бенгальские националисты, ирландские республиканцы и арабские джихадисты 15.

5 ноября 1914 г., вскоре после начала боевых действий, Османская империя вступила в войну на стороне Германии, и в основном в результате давления со стороны правительства Германии турецкий халифат издал фетвы, предписывающие всем мусульманам начать священную войну (джихад) против Великобритании и ее союзников. Документы военного министерства Великобритании раскрывают степень озабоченности начальников штабов в Лондоне подрывной деятельностью в индийской армии, треть солдат которой была мусульманами. Не остался без внимания ни начальников штабов, ни МИ-5 тот факт, что приблизительно половина из тогдашних 270 миллионов мусульман жила под властью либо Великобритании, либо России, либо Франции 16.

В начале войны Индия была единственной частью Британской империи, с которой МИ-5 поддерживала непосредственный контакт, обмениваясь информацией с начальником Уголовного розыска (DCI) в Дели – майором Джоном Уоллингером. Раньше главная ответственность за отношения с индийскими «бунтовщиками» или «революционерами» (членами организации «Гхадр») падала на Лондонский особый отдел, но в ходе войны МИ-5 стала все больше занимать ведущее положение в отношениях с индийскими революционерами в Великобритании. После 1914 г. министерство иностранных дел Германии создало в Берлине «Индийский комитет», который вращался вокруг сосланного индийского ученого и юриста Вирендраната Чатопадайи, который стал революционером, когда изучал юриспруденцию в «Миддл темпл» в Лондоне, и был доверенным лицом человека, который позднее станет первым вождем независимой Индии, – Джавахарлала Неру. Один из агентов Чатопадайи в Великобритании времен войны Хариш Чандра был выявлен МИ-5 благодаря перехваченной корреспонденции и допрошен офицерами МИ-5 в октябре 1915 г. Они убедили его выступить в роли двойного агента, и он надлежащим образом передавал значительные объемы информации о заговорах Германии в Индии. МИ-5 и начальников штабов обнадежило то, что сведения, переданные Чандрой, говорили о том, что министерство иностранных дел Германии строит все более нереалистичные и далеко идущие планы, касающиеся подрывной работы в Индии. Перехват писем 138 тысяч индийских солдат, служивших на Западном фронте, тоже убедил МИ-5 и военное министерство, что среди тех солдат не было широкой поддержки ни революционеров, ни панисламизма, хотя один цензор все же доложил о тревожной тенденции среди них писать стихи, которую он счел «зловещим признаком душевного неспокойствия». Было решено, что лучшая стратегия – дать возможность министерству иностранных дел Германии продолжать тратить свое время, деньги и энергию на бесплодные планы подрывной деятельности в Индии 17.

Главным экспертом МИ-5 по Индии в военное время был Роберт Натан, который поступил на службу в ноябре 1914 г., до этого проведя двадцать шесть лет на государственной службе в Индии, а также побыв заместителем ректора Университета Калькутты, прежде чем был вынужден уйти в отставку по состоянию здоровья. В МИ-5 Натан окружил себя ветеранами индийской армии, полиции и государственной службы. К 1917 г. подразделение G МИ-5, отвечавшее за расследования, насчитывало в общей сложности двадцать восемь служащих, восемь из которых до этого служили в Индии. Это была необычно большая группа ветеранов службы в Индии для любого департамента правительства Великобритании за пределами самой Индии. Одной из постоянных забот Натана в военное время были возможные политические убийства на британской земле. В июле 1909 г. член революционной индийской организации «Гхадр» убил сэра Уильяма Керзона Уайли, бывшего офицера индийской армии и помощника госсекретаря по вопросам Индии, на ступенях министерства по делам Индии в Лондоне. Имея информацию, предоставленную двойным агентом Чандрой, МИ-5 опасалась, что подобные попытки могут быть предприняты во время войны. Ни один такой заговор не осуществился, но МИ-5 продолжала перехватывать и скрупулезно изучать корреспонденцию известных революционеров, живущих в Лондоне. Весной 1916 г. Натан поехал в США, где его разведка предоставила властям Соединенных Штатов большую часть доказательств, которую те использовали на двух главных судебных процессах, связанных с движением «Гхадр», первый из которых проходил в Чикаго в октябре 1916 г. и закончился признанием виновными трех его активистов. Второй суд, проводившийся в Сан-Франциско, дошел до драматической кульминации в апреле 1918 г., когда один из обвиняемых Рам Сингх насмерть застрелил руководителя организации «Гхадр» Рама Чандру Пешавари в центре зала суда. Начальник Специальной службы в Лондоне Бэзил Томпсон прокомментировал это так: «В Западных [Соединенных] Штатах такие происшествия не нарушают присутствия духа членов выездной сессии суда: помощник шерифа выхватил пистолет из своего кармана и со своего находящегося на возвышении места позади суда насмерть застрелил убийцу, целясь поверх и между мешавших ему голов» 18.

Индийский национальный конгресс – политический орган, который позднее станет главной движущей силой антиколониального национально-освободительного движения в Индии, по-видимому, не привлекал к себе внимания МИ-5 или какой-то другой части британского разведывательного сообщества во время Первой мировой войны. Отчасти так было потому, что у конгресса во время войны не было существенных связей с Германией, а также потому, что до 1914 г. он представлял собой организацию чуть более серьезную, чем полемизирующее общество представителей среднего класса, собирающееся лишь время от времени. Ничто не предвещало, что после войны оно превратится в массовое движение, которое станет центром сопротивления британскому владычеству в Индии. Такое изменение судьбы Индийского национального конгресса произошло благодаря Мохандасу Карамчанду «Махатме» Ганди – барристеру, получившему английское образование в «Иннер темпл», который более чем кто-либо другой способствовал краху Британской империи в Индии спустя поколение. Тем не менее, оглядываясь назад, мы видим, что в довоенные и военные годы МИ-5 и руководство британской разведки в Индии проявили поразительное отсутствие интереса к Ганди. Когда в 1915 г. он вернулся в Индию из Южной Африки, где развивал приемы satyagraha (пассивного сопротивления), которые позднее использовал против британского господства в Индии, Департамент уголовного розыска в Дели охарактеризовал его как «ни анархист, ни революционер», а просто «причиняющий беспокойство агитатор, энтузиазм которого часто заставлял его переступать границы законов Южной Африки по отношению к азиатам» 19.