Линдон Ларуш - Будущее без Америки

Уже начиная с самых ранних стадий колонизации Северной Америки, – как, например, в колонии на берегу Массачусетской бухты под руководством Уинтропа в середине XVII века, – роль направляющего стимула играла идея развития всей инфраструктуры континента. Подчеркивание глупым историком Тернером ориентации на «расширение границ занятой земли» выражает не только непонимание сути вопроса, но и про-конфедератскую тенденциозность, соответствующую жалкой идеологии «нашвиллских аграриев» из Теннесси вроде учителя Генри Киссинджера профессора Уильяма Йэнделла Эллиотта и Джона Кроу Рэнсома, ответственного за возникновение склонных к насилию религиозных культов.

Первые поселенцы Массачусетса, Виргинии и Пенсильвании не были столь глупы, чтобы воспринять суеверия богомильского толка, проповедующие принцип “laissez-faire”, вроде теории физиократа Кенэ.

С самого начала, уже в уинтроповском Массачусетсе XVII века, условия непосредственно окружающей природы осознавались в качестве врага, который должен быть покорен. Для поселенцев «естественные условия» окружающей среды не были источником необходимого богатства; нет, эту дикую природу нужно было переделать из того, чем она была, в то, чем она должна была стать, исходя из требований цивилизованной жизни.

Преобразование бесплодной дикой местности в плодоносные сельскохозяйственные земли и развитие производства орудий для достижения этой цели – вот основное содержание американской колонизации изначально и в дальнейшем, как до, так и после того, как эта политика была четко сформулирована в докладе министра финансов Александра Гамильтона конгрессу США «О мануфактурах» в декабре 1791 года.

В этой связи здесь будет уместно подчеркнуть, что во время написания Гамильтоном этого доклада уровень производства и дохода на душу населения в Соединенном Королевстве короля Георга III составлял примерно половину от уровня молодых Соединенных Штатов.

Даже первоначальное развитие промышленной революции в Соединенном Королевстве – в Англии середины XVIII века – как, скажем, разработка Уаттом паровой машины, происходило прежде всего при вдохновляющей и руководящей роли американца Бенджамина Франклина.

В развитии США, благодаря которому они стали тем экономическим гигантом, который возник на протяжении периода 1861–1876 гг., первоначальное дорожное строительство играло важную, но, стратегически говоря, вспомогательную роль. Ключевое стратегическое значение для развития континентальных Соединенных Штатов как ведущей экономической державы мира имело создание систем водопользования, затем строительство железных дорог и производство энергии все более интенсивного (в смысле плотности энергии) типа.

Успех экономического развития США в 1861–1876 гг. был достигнут под влиянием президента Авраама Линкольна и ведущего экономиста мира в то время – Генри Ч. Кэри. Именно опыт 1861–1876 гг. побудил, – начиная примерно с 1877 года, – Германию Бисмарка, Россию царя Александра II, Японию эпохи «реставрации Мэйдзи» и другие страны принять модель «американской системы» политической экономии Гамильтона – Листа – Кэри.

Американская модель, – примером чего может служить и деятельность такого ученого, как Менделеев, игравшего ключевую роль в развитии трансконтинентальной системы железных дорог в России и поощрении сопутствующего промышленного развития, – была на пути к тому, чтобы преобразить весь мир, если бы этому не воспрепятствовала политика «Антанты» («сердечного согласия») британского принца Уэльского, впоследствии – короля Эдуарда VII, приведшая к развязыванию первой китайско-японской войны, завоеванию Кореи и русско-японской войне 1905 г. Затем Эдуард VII и его Антанта инициировали балканские войны, ставшие предвестием августа 1914-го, и подготовили «геополитическую» мировую войну 1914–1917 гг. – все это в стремлении прекратить такого рода экономическое сотрудничество в масштабах Евразии.

Рассмотрим на этом фоне проблему современного развития базовой экономической инфраструктуры.

На протяжении XIX и большей части XX столетия основной стратегически решающий вклад в развитие базовой экономической инфраструктуры США был связан с той ролью, которую играли военная академия в Вест-Пойнте и ее выпускники. Крупные системы водопользования, вершиной которых стало масштабное освоение ресурсов долины Теннесси при Франклине Рузвельте, создание трансконтинентальной железнодорожной системы в предшествующий период, электрификация – вот типичные образцы того, на чем основано восхождение США к мировому лидерству в качестве экономической державы.

Это развитие базовой экономической инфраструктуры (названного и иного рода) осуществлялось главным образом посредством определенной совокупности мер, отчасти – со стороны федерального правительства, при дополнительной поддерживающей роли правительств штатов и местных органов власти в общем разделении труда. Без таких правительственных инициатив и правительственного регулирования эти результаты не были бы ни достигнуты, ни сохранены в дальнейшем. Позднее, при Никсоне и Картере, эти крупномасштабные усовершенствования базовой экономической инфраструктуры начали уничтожаться; экономика стала постепенно двигаться, все более ускоряясь, к системному коллапсу, во многом в результате мер по приватизации, «жесткой финансовой экономии» и «дерегулированию», начало которым было положено при Никсоне и Картере.

В ходе прогрессивного развития экономики США XX века до Никсона и Картера особую роль играла электрификация, начатая Эдисоном и другими в США и Эмилем Ратенау и другими в Германии. Революционизирующее воздействие изобретения электродвигателя на производительность американской промышленности началось еще до Первой мировой войны. И во времена моего отрочества, двумя десятилетиями позже, а в некоторых достойных внимания случаях – даже некоторое время после того, на американских фабриках еще широко, хотя и все реже, в качестве движущей силы применялся пар с передачей движения при помощи ремней и валов. Рост производительности благодаря использованию для приведения в движение машин и оборудования индивидуальных электромоторов вместо передачи энергии пара посредством ремней и валов означал экономическую революцию.

Значение электрификации иногда описывается термином, обозначающим понятие, заимствованное у одного старшего современника Резерфорда: плотность потока энергии. Данный термин означает количество энергии, передаваемое за секунду через единицу площади поперечного сечения, измеряемую в квадратных сантиметрах. Это очень полезный термин – лучше, чем большинство используемых для измерения производства и передачи энергии. Огромные преимущества для производства и технологии как таковых, проистекающие от замены так называемых традиционных источников энергии на энергию ядерного деления, далее – на дающую еще много бо́льшие преимущества энергию ядерного синтеза, с последующей надеждой на овладение так называемыми реакциями «материя – антиматерия», отражают значение роста характеристики первичных источников энергии, эквивалентной плотности потока энергии, для эффективности производства и для выживания человечества.