Юдзан Дайдодзи - Бусидо. Военный канон самурая с комментариями

А неспособность распознавать людей всегда считалась огромным недостатком для господина и командующего.

Человек, не обращающий внимания на то, что думает его господин, не прислушивается и к мнению своих сослуживцев. Он будет благоволить мелким чиновникам и давать своим друзьям и знакомым деньги и взятки из тех средств, что принадлежат господину, при этом оставляя их подарки себе. Принимая гостей, он угощает их рыбой, вином и пирожными со стола своего господина. Действуя по принципу: «То, что принадлежит господину, – мое, а то, что мое, – это только мое собственное», он подрывает хозяйство своего господина и наносит ему огромный вред. Хорошо подумай обо всем этом и помни, что следует всегда оставаться скромным и подавлять в себе желания, даже если господин дарует тебе привилегии, дабы не омрачить сияние его славы. Как гласит древняя пословица: «Верный вассал живет не своей жизнью, но жизнью своего господина».

Для самурая, находящегося на службе, самые трудные обязанности – те, что связаны с казной. Ибо, обладая скромными знаниями и способностями, очень нелегко приносить благо своему господину, не нанося при этом вреда другим вассалам, не говоря уже о крестьянах и горожанах. Если думать только об интересах своего господина, низким сословиям придется терпеть нужду. Если же пытаться облегчить их участь, пострадают дела господина, так что в любом случае где-то будет недостаток. Затем, каким бы умным и мудрым ни был самурай от природы, всегда очень легко подхватить болезнь жадности, и, если ему поручено собирать деньги для своего господина и следить за их расходом, он может возгордиться, стать расточительным и попытаться присвоить средства господина, он будет строить дома, собирать редкие вещи и одеваться в дорогие одежды. Такой вассал зовется «вором».

Затем чиновник может составить новую систему, отличную от той, что была при прежнем господине, уверяя, что она принесет пользу его хозяину. При этом он не учитывает, что она доставляет дополнительные трудности его помощникам, заставляет горожан платить высокие налоги, а крестьян – огромную земельную ренту. Он печется лишь о том, чтобы получить большие средства уже в ближайшем будущем, нисколько не заботясь о благосостоянии людей. Он также может обманывать неискушенных в делах советников, старших начальников и управляющих, так что они соглашаются увеличить ему жалованье и вознаграждение. Но если новые правила окажутся недейственными и не принесут желаемого, он представит это как вину советников и начальников и избежит наказания, спрятавшись за их спинами. Такие вассалы называются «вымогателями».

Но в случае с «ворами», о которых говорилось выше, дело обстоит проще. Ведь хотя они относятся к своему господину неподобающим самураю образом и извращают справедливость, но, когда небесные кары падут на них и сами они будут уничтожены, с этим все закончится, людей более не будут угнетать, а для управления в провинции закончатся все беды. Но чиновник-вымогатель наносит куда больший вред, который очень трудно исправить. Ибо нанесение ущерба управлению страной – это величайшее из возможных преступлений, даже если речь не идет о чьей-то личной жадности и казнокрадстве. Поэтому еще древние мудрецы говорили, что лучше иметь чи-новника-вора, чем чиновника-вымогателя. И хотя для самурая нет ничего более позорного, чем прослыть казнокрадом, древние еще больше осуждали вымогательство. Поэтому если вора обезглавливают, то вымогателя следует распинать на кресте. Так поступали в прошлом, но и сейчас, раз действия таких преступников не изменились и они по-прежнему заботятся лишь о себе, прикрываясь службой во благо своему господину, их следует считать в равной степени омерзительными. Трудно придумать наказание, соответствующее их преступлениям.

Мелкие вассалы, служащие под началом капитана или другого командира, вынуждены мириться с тем, чтобы быть почтительными к многочисленным начальникам и в то же время терпимыми к их несправедливым поступкам. Но если им посчастливится получить повышение и самим возглавить отряд, они должны быть снисходительны и внимательны к своим подчиненным, не забывая при этом о своем долге перед господином. Нет нужды говорить, что они не должны быть пристрастными или льстецами, но если со временем они достигают поста капитана или другого командира, их отношение к людям порой начинает меняться. Так, Сакума, вассал Ода, и Ёдзуми, вассал Хасиба, являют собой пример самураев, которыми восхищались, когда они были простыми воинами, но которые испортились, когда заняли высокие должности. Они были уволены и обесчещены.

Самурай, находящийся на службе, должен жить сегодняшним днем и не заботиться о дне завтрашнем, ибо если он день за днем ревностно и усердно исполняет свой долг так, что ничто не остается несделанным, ему не о чем сожалеть и не в чем упрекать себя. Беда приходит тогда, когда люди полагаются на будущее, становятся ленивыми, праздными и позволяют делам выскальзывать из рук; когда, после долгих рассуждений, они откладывают срочные дела, не говоря уже о менее важных, полагая, что могут сделать их и завтра. Они перекладывают одно на одного товарища и бранят другого за другое, желая, чтобы за них все сделали, а если помочь некому, они оставляют дело несделанным, так что вскоре таких неоконченных дел скапливается великое множество. Эта ошибка происходит от того, что люди полагаются на будущее, чего следует всячески избегать.

Например, в какой бы день месяца ни наступал срок отправляться на несение службы, следует рассчитать время дороги от дома, с тем чтобы быть готовым заступить на службу чуть раньше назначенного часа. Некоторые недалекие люди курят, когда надо выступать, или болтают с женами и детьми и потому поздно покидают свой дом, а затем несутся так, что не узнают людей на улице. Они прибывают к месту назначения мокрыми от пота, так что обмахиваются веером даже в холодную погоду, а затем объясняют свое опоздание каким-нибудь срочным делом. Когда самураю надлежит отправляться на охрану замка господина, никакие личные причины не могут оправдать его опоздание. Но если самурай прибыл чуть раньше и вынужден ждать своего товарища, ему не следует садиться на корточки и зевать; равно как он и не должен спешно уезжать прочь, когда закончилось время его службы, как будто это была повинность, которую он выполнял с неохотой.

Если во время путешествия при переправе через реку встречаются два даймё и между их вассалами начинается спор, в который вступают и другие, так что спор перерастает в общую стычку, то вступят в нее оба господина или нет, зависит от обстоятельств. Но если оба господина вступают в нее, дело уже трудно разрешить мирно. Надо помнить, что беды идут снизу; поэтому, сопровождая в путешествии своего господина, нужно следить не только за собой, но и за своими товарищами, и увещевать всех, вплоть до самых низших, дабы они не совершили неосмотрительного поступка.