Барбара де Анджелис - #От уныния и бед – к жизни, о которой вы только мечтали! Шагни в новую реальность!

– Все со мной будет в порядке, милый, – приговаривала она, хотя я знала, что она в это не верит. – Иди.

И на следующее утро он ушел.

Те последние несколько дней были едва ли не самыми святыми в моей жизни. Они были святыми, потому что каждая секунда была на вес золота. Святыми, потому что между нами тремя существовала только правда. Святыми, потому что Дэн на прощанье подарил мне привилегию стать свидетелем пробуждения у него памяти о том, что существует «верх». И больше всего они были святые, потому что в конечном итоге имела значение только любовь.

Путешествуя по Индии, я посетила множество древних храмов и святилищ, пережила бесчисленное множество трогательных и духоподъемных мгновений. Последним пунктом должен был стать один из самых величественных храмов, и поездку туда я отменила, когда узнала, что Дэн при смерти. Вместо этого последним пунктом моего путешествия стала больничная палата в Филадельфии.

Вместо золотых и мраморных статуй, изысканной красоты и многоцветных орнаментов меня окружала антисептическая строгость и зеленые казенные стены. Вместо благоуханных гирлянд из экзотических цветов и дурманящего аромата благовоний я вдыхала атмосферу распада и смерти. Вместо гипнотического и утешающего звука голосов священников-браминов, поющих трехтысячелетние гимны и мантры, я слушала телевикторины из орущего в холле телевизора и холодные, формальные объявления, и сообщения для врачей, изрыгаемые по внутренней трансляции. Несмотря на все это было и всегда будет едва ли не самое священное паломничество из всех, предпринятых мной в этой жизни.

Оглядываясь назад, мне следовало понять, что любовь между мамой и отчимом не разрушить ни времени, ни пространству. Меньше чем через полтора года, у моей всю жизнь абсолютно здоровой мамы обнаружили высокоагрессивную форму рака, и через несколько коротких месяцев она тоже ушла «вверх». И тогда, и сейчас мне ее страшно не хватает здесь на Земле. Я ужасно по ней скучаю и плачу даже сейчас, когда пишу это, – по себе, но не по ней. Она именно там, где хочет быть, вместе со своей истинной любовью.

История о моих матери и отчиме, которой я с вами поделилась, – не сказка про любовь, а рассказ, призванный помочь вам совершить Преображение Души применительно ко времени. Среднестатистическому человеческому существу отпущено примерно 28 000 дней на этой планете и в этом теле. Из них примерно 448 000 часов бодрствования. Этот врученный нам дар времени проходит очень быстро. Становясь старше и достигая возраста, когда позади уже больше лет, чем впереди, мы мечтаем, чтобы этот, тающий на глазах, дар был больше.

Понимая, что это правда, мы должны задать себе следующие вопросы Преображения Души.

– Есть ли у меня время, чтобы тратить его впустую?

– Есть ли у меня время, чтобы выбросить его на бессознательность?

– Есть ли у меня время жить в забытьи и отрицании?

Как вы ответите на эти вопросы? Если некая божественная сила подойдет к вам прямо сейчас и скажет: «Слушай, тебе придется отдать тысячи отведенных тебе на Земле дней, или десятки тысяч часов. Они нужны другому. Я знаю, тебе полагается 28 000 дней, но 9000 из них надо отдать. Можешь обойтись без них?» Ответом на это, разумеется, было бы однозначное: «Нет! Нет, у меня нет лишнего времени. Нет, у меня нет времени, чтобы выбросить его на бессознательность. Нет, у меня нет времени жить в забытьи и отрицании. И нет, я не хочу отдавать ни дня, ни часа своего времени».

Да, именно так большинство из нас и поступают. Мы выбрасываем время – дни, часы, минуты нашего самого драгоценного дара улетают, улетают, как будто в нашем распоряжении все время мира… а это не так.

Так вспомним же каждый миг Высшего: «Могу ли я позволить себе потратить впустую этот день? Могу ли я позволить себе потратить впустую этот час? Могу ли я позволить себе потратить впустую этот миг?» Это не значит не позволять себе расслабиться, порадоваться или поспать. Это значит никогда не забывать истину:

Время, потраченное способами, которые не поддерживают нас в Высшем, действительно потрачено зря.

Я знаю, что предлагаю вам очень сильное и, вероятно, жгучее послание, но я должна поделиться им с вами, поскольку мы размышляем о том, что на самом деле значит жить осознанной и полной жизнью. Сколько тысяч часов потратили мы на гнев, на ощущение себя жертвой, на чувство, что все несправедливо, бастуя, отгораживаясь, закрываясь, отталкивая любовь, игнорируя внутренние чувства, упираясь в негодование, обвинение, осуждение или месть? Сколько тысяч часов потратили мы в гонке тщеславия или потакании своим слабостям или в верхоглядстве?

Выбрасывать все эти часы – это то же самое, что добровольно пригласить кого-либо украсть все твои деньги и сбережения, а потом сказать себе, что тебе все равно. На самом деле даже хуже, потому что заработать еще денег всегда можно, но получить больше времени нельзя. Множество миллионеров на смертном одре настигло осознание, что несмотря на все их богатство они бессильны купить еще один день с родными или хотя бы еще минуту времени.

Это величайшее отречение души: что у нас больше времени, чем на самом деле; что мы можем позволить себе растрачивать его; что мы можем его выбросить или потратить на дела или чувства, которые его обесценивают, словно его у нас бесконечно много.

Не уважая время, мы не только не уважаем сами себя, но, уверена, не уважаем то, что называем Богом, Духом или Космическим Разумом. Мы не уважаем то, что дало нам время, словно говорим: «Спасибо, конечно, за эту жизнь и это время, но не так уж оно для меня и важно, поэтому я не собираюсь ценить его».

Никогда не говорите себе, что что-то не имеет значения, потому значение имеет всё. Каждый миг жизни – чудо, и каждый миг имеет значение.

Прямо сейчас, сегодня, кому-то говорят, что жить ему осталось ограниченное количество времени. Он бы отдал что угодно за все дни или часы, которые вы, может быть, выкинули на помойку. Он бы в мгновение ока подобрал ваши объедки.

Если бы вы узнали, что может провести еще один день с ушедшим близким – одним из родителей, бабушкой или дедом, ребенком, братом или сестрой, любимым зверем, – разве это не было бы бесценно? Эти лишние двадцать четыре часа были бы сокровищем, и вы не потратили бы впустую ни секунды из них.