Майкл Шермер - Тайны мозга. Почему мы во все верим

«В обычных условиях это часть единого потока восприятия или воображения, который не осознаешь, – объясняет Сакс. – Если же у человека возникли нарушения зрения или он ослеп, процесс прерывается, и вместо налаженного восприятия мы получаем беспорядочные вспышки активности множества клеток и скоплений клеток в инферотемпоральной коре, при этом внезапно начинаем видеть фрагменты. А мозг делает все возможное, чтобы упорядочить эти фрагменты и придать им некоторую связность». [130] Сакс описывает эти и другие галлюцинации и дает их причинные объяснения в своей TED-беседе, размещенной здесь: http://www.ted.com/talks/oliver_sacks_what_hallucination_reveals_about_our_minds.html.

Почему мозг вообще берет на себя этот труд? Как объяснял Сакс одной из своих пациенток, которая утверждала, что ни помешательства, ни слабоумия у нее нет, «поскольку вы теряете зрение, и зрительные участки мозга уже не получают никаких сигналов из внешнего мира, они становятся гиперактивными, легко возбудимыми и начинают спонтанно срабатывать, в итоге у вас возникают видения».

В случае с синдромом Шарля Бонне мы видим пример фундамента для нейронных коррелятов агентичности. «Двести пятьдесят лет назад Шарль Бонне задавался вопросом: каким образом театр разума порожден механизмами мозга?» [131] Там же. – говорит в заключение Сакс. В настоящее время мы имеем довольно точное представление об этих механизмах, в итоге считаем театр разума иллюзией. Нет ни театра, ни агента, сидящего в нем и наблюдающего, как на экране проходит мир. Но наша интуиция твердит нам, что он есть. Таков фундамент агентичности в мозге, обеспечивающей дополнительное подкрепление верообусловленному реализму.

Есть и другая активность мозга, которая, как я сильно подозреваю, имеет отношение к агентичности, и эта активность – процесс, называемый теорией сознания (ТС), или же тот факт, что мы осознаем свои убеждения, желания и намерения. ТС высшего порядка позволяет нам осознавать, что намерения других людей могут быть такими же, как наши, или отличаться от них. Иногда это явление называется чтением мыслей , или процессом, в ходе которого мы делаем выводы о намерениях окружающих, проецируя себя на их разум и представляя себе, как бы мы себя почувствовали. Все та же ТС высшего уровня означает, что мы понимаем, что окружающие также обладают теорией сознания, и знаем, что они знают, что мы знаем о том, что у них есть теория сознания. Как рычал Джекки Глисон, обращаясь к Арту Карни в классическом телесериале 1950-х годов «Новобрачные» ( The Honeymooners ), «Нортон, ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что…» Каким образом чтение мыслей ТС в действительности происходит в мозге?

В обзоре исследований, в ходе которых сцинтиграфия головного мозга помогла собрать немало информации об участках, отвечающих за подобное чтение мыслей, нейробиологи из университета Глазго Хэлен Галлахер и Кристофер Фрит пришли к выводу, что существуют три области, неизменно активизирующиеся в тех случаях, когда требуется ТС, и расположенные в разных частях коры: передняя парапоясная (парацингулярная) кора, верхние височные борозды и полюсы височной доли с обеих сторон. Первые две структуры мозга участвуют в обработке явной поведенческой информации, например, восприятия поведения, связанного с намерениями других организмов: «Этот хищник намерен съесть меня». Височные полюсы необходимы для извлечения личного опыта из памяти, например «в последний раз, когда я видел хищника, он пытался съесть меня». Все три эти структуры необходимы для ТС, и Галлахер с Фритом даже предположили, что передняя парапоясная кора (расположенная прямо за лбом) – вместилище механизма теории сознания. [132] Хэлен Л. Галлахер и Кристофер Д. Фрит, «Функциональная визуализация “теории сознания”» (Helen L. Gallagher, Christopher D. Frith, «Functional Imaging of “Theory of Mind”», Trends in Cognitive Sciences 7, no.2, February 2003), 77–83.

Теория сознания – автоматическая система прямого действия, срабатывающая при определенных видах деятельности с участием других людей, особенно в социальных ситуациях. Скорее всего, она развилась на основе ряда ранее существовавших нейронных сетей, использовавшихся для сходных видов деятельности, таких, как способность различать одушевленные и неодушевленные предметы, удерживать внимание другого существа или агента, следуя за его взглядом, способность различать свои действия и действия других, способность представлять действия, ориентированные на цель. Все эти функции являются базовыми для выживания любого социального млекопитающего, и таким образом теория сознания – скорее всего, экзаптация, экс-адаптация (иногда называемая преадаптацией), или функция, использующаяся для целей, отличных от тех, для которых она изначально эволюционировала. О чем может идти речь в случае ТС? Вероятно, об имитации, предвосхищении и эмпатии. И здесь появляются зеркальные нейроны – специализированные нейроны, «зеркально отражающие» действия окружающих.

В конце 1980-х и в начале 1990-х годов итальянский нейробиолог Джакомо Риццолатти и его коллеги из университета Пармы благодаря счастливой случайности открыли зеркальные нейроны в процессе изучения деятельности одиночных нейронов в передней премоторной коре макак. Введение электродов толщиной с волос в отдельные нейроны позволяет нейробиологам отслеживать степень и паттерн активности одной клетки, и в данном случае деятельность нейронов зоны F5 обезьяны резко возрастала всякий раз, когда она тянулась за арахисом, положенным перед ней. Счастливая случайность возникла, когда один из экспериментаторов протянул руку и схватил один орех, заставляя сработать те же нейроны в мозге обезьяны. Обезьяна делает, обезьяна видит, мотонейроны обезьяны срабатывают. Мотонейроны отражали двигательную деятельность окружающих, таким образом они получили название зеркальных нейронов. Как вспоминал Риццолатти, «нам просто повезло, потому что мы никак не могли знать о существовании подобных нейронов. Но мы очутились в верном месте, чтобы обнаружить их». [133] Джакомо Риццолатти, Лучано Фадига, Витторио Галлезе и Леонардо Фогасси, «Премоторная кора и распознавание двигательных действий» (Giacomo Rizzolatti, Luciano Fadiga, Vittorio Gallese and Leonardo Fogassi, “Premotor Cortex and the Recognition of Motor Actions”, Cognitive Brain Research 3, no. 2, March 1996), 131–141.

На протяжении 1990-х годов нейробиологи стремились узнать о зеркальных нейронах как можно больше, находили их в других участках мозга, например в нижнем лобном и нижнем теменном, и не только у обезьян, но и у людей, что показала фМРТ. [134] Л. Фогасси, П. Ф. Феррари, Б. Гезирих, С. Роцци, Ф. Керси и Дж. Риццолатти, «Теменная доля: от организации действия до понимания намерения» (L. Fogassi, P. F. Ferrari, B. Gesierich, S. Rozzi, F. Chersi, G. Rizzolatti, “Parietal Lobe: From Action Organization to Intention Understanding”, Science 308, no. 5722, April 29, 2005), 662–667; В. Галлезе, Л. Фадига, Л. Фогасси, Дж. Риццолатти, «Распознавание действия и премоторная кора» (V. Gallese, L. Fadiga, L. Fogassi, G. Rizzolatti, “Action Recognition in the Premotor Cortex”, Brain 119, no. 2, 1996), 593–609. Нейробиолог из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Марко Иакобони и его коллеги, например, делали снимки мозга участников эксперимента, одновременно наблюдая, как эти участники двигают пальцем, а затем имитировали те же движения пальцем и обнаруживали, что в обоих состояниях активными оказывались одни и те же области лобной коры и теменной доли. [135] М. Иакобони, Р. П. Вудс, М. Брасс, Х. Беккеринг, Дж. С. Маццотта, Дж. Риццолатти, «Кортикальные механизмы подражания у человека» (M. Iacoboni, R. P. Woods, M. Brass, H. Bekkering, J. C. Mazziotta, G. Rizzolatti, “Cortical Mechanisms of Human Imitation”, Science 286, no. 5449, December 24, 1999), 2526–2528: Дж. Риццолатти и Л. Крэгеро, «Система зеркальных нейронов» (G. Rizzolatti, L. Craighero, “The Mirror-Neuron System”, Annual Review of Neurosciance 27, July 2004), 169–192.`Следует отметить, что деятельность, запечатленная при таких исследованиях фМРТ, – не то же самое, что записи деятельности отдельных нейронов в мозге обезьяны. Психолог из Гронингенского университета Кристиан Кейзерс объяснял: «Когда мы записываем сигналы нейронов у обезьян, мы действительно можем определить, что единственный нейрон участвует и в выполнении задачи, и в наблюдении за тем, кто выполняет эту задачу. При визуализации мы знаем, что внутри коробочки размерами 3х3х3 мм происходит активизация, вызванная действиями и визуальными образами. Однако эта коробочка содержит миллионы нейронов, поэтому нельзя знать наверняка, что это те же самые нейроны – возможно, просто их соседи». См. Ли Уайнермен, «Зеркало разума» (Lea Winerman, “The Mind’s Mirror”, Monitor on Psychology 36, no. 9, October 2005), 48, http://www.apa.org/monitor/oct05/mirror.html.