Свагито Либермайстер - Терапия Ошо. 21 рассказ от известных целителей о том, как просветленный мистик вдохновил их работу

Теперь вы можете понять, почему в этом случае «делиться» представляет собой сомнительный приоритет!

Я не позволила ей делиться: «Сделай выбор, и сделай его сама!» Раньше ей и в голову это не приходило. Обусловленность мужчиной была сильной, внушавшей, что «командная работа» – это хорошо. Командная работа хороша, только когда два человека присутствуют; она не хороша, когда присутствует только один, а другой является подхалимом. Лучше, если тот, кто присутствует, будет делать все один, а тот, кто не обладает внутренней аутентичностью, будет посвящать свое время и энергию самопознанию.

Я уже говорила внутренней женщине ранее: «Я бы хотела, чтобы за время этой сессии внутренний мужчина попытался выяснить, кто он, если в нем не нуждаются». Я надеялась, что он испытает, каково это, когда в нем не нуждаются. Но он ускользнул от этого ощущения.

Он хотел пойти спать, а диван является идеальным для этого местом. Он хотел отвлечься, наблюдая за другими людьми, читая книги, отправляясь в отпуск или просто скучая до тех пор, пока что-то не взбодрит его. Что угодно, только не погружение внутрь себя! Он не мог начать медитацию, не мог понять, что нуждается в ней! В нем не было жажды узнать себя. Именно поэтому внутренняя женщина отказалась от него.

А теперь я подхожу к своему последнему пункту, но сначала небольшое введение. Если вы следуете основным принципам «Работы с энергией» (женский тип терапии Ошо), вы поддерживаете присутствующую «фигуру», поощряете его быть уверенным в себе, сильным и счастливым, а неприсутствующую «фигуру» оставляете в покое.

Нет необходимости трогать его, так как расслабление пробужденной части оказывает мягкий эффект на закрытую, спящую часть. Скоро, он (в данном случае это он) посмотрит на нее полузакрытыми глазами, задаваясь вопросом, почему она так счастлива. Затем он закроет глаза и продолжит храпеть. Потом вновь откроет глаза, замечая, что ее не беспокоит его отсутствие, что она продолжает быть счастливой, и в этот раз глаза его останутся открытыми дольше, а любопытство возрастет.

Медленно, медленно он войдет в измерение присутствия, даже не заметив, что что-то произошло. Если открытая часть, не колеблясь, останется доверяющей и уверенной, то закрытая часть присоединится к ней, так как говорить жизни «да» намного проще и приятнее, чем «нет».

Но, как вы уже заметили, я не оставила мужчину в покое. Я донимала и тревожила его. Я сказала ему: «Смотри, женщина выбрала другого мужчину, потому что ты не смог дать ей то, в чем она нуждалась». Зачем я сделала это? Сказать по правде, я не знаю. Просто я не такая, как была прежде, я живу своей мужской стороной больше, чем раньше, и удивлена, как никто другой, тем, что присоединилась к «кемпу Осознанности и экспрессии» на неполный день.

Именно так работает с людьми терапевт такого типа. В частности, мне приходит на ум один мой друг. Он провоцирует. Он «надирает задницу». И многие люди любят его и рассказывают мне, что дрейфовали по поверхности жизни до тех пор, пока он не заставил их остановиться. И они не знают, как отблагодарить его за это.

Что я хочу сказать: в терапии Ошо бывают времена, когда срабатывает «Работа с энергией», а бывают времена, когда срабатывает «Работа с экспрессией». Жизнь движется туда и обратно между этими двумя полярностями, инь и ян.

Только сердцем, а не умом, вы можете понять, в каком направлении двигаться в данный момент.

Я почувствовала, что внутренний мужчина Сурилы был каким-то образом связан со мной, и я могла использовать метод провокации, не нанося ему вреда. И, возможно, доверие, которое он испытывал, относилось не конкретно ко мне, а было вызвано его решением быть саньясином. Я просто поняла, что мне понравилось его провоцировать. Словно мы были двумя подростками, которые дерутся просто ради развлечения.

Ошо иногда бил нас словно молотом, по крайней мере, он точно бил меня. Но когда ты знаешь, что за молотом стоит любовь, ты можешь сдаться. Теперь мне бы хотелось рассказать вам о еще одной сессии (и снова в настоящем времени).

Ингеборг участвует в тренинге для терапевтов, отличном от того, в котором участвует Сурила. Ее сессия проходит в группе, наблюдающей за ней. Всем уже известна главная проблема, с которой она пытается справиться: она живет с мужчиной, с которым не хочет жить, и оба они согласны расстаться, но он не выезжает из квартиры – уже целый год!

Когда я спрашиваю о работе, Ингеборг отвечает, что в данный момент занимается тремя проектами. Первое – работа с инвалидами и их семьями в момент, когда человек находится на пороге смерти, в терминальной стадии. Ей это нравится. Обычно она встречается с семьей четыре раза в неделю и остается с ними на протяжении полугода. Она работает только с одной семьей за раз, по десять-двенадцать часов за визит, но иногда бывает и по двадцать пять часов. Иногда случается так, что она работает по двадцать пять часов четыре раза в неделю!

Она описывает это так: «В конечном счете, большинство из них парализовано, но может говорить. Они даже не могут моргать глазами, и я делаю все. Я у них дома, и они умирают у себя дома. В последнее мгновение я там, с детьми, с матерью, со всей семьей. Мне кажется, у меня очень хорошо получается держать пространство в этот момент, соединяясь, позволяя людям отпустить. В этом процессе они мне доверяют и очень спокойны».

Ее вторая работа заключается в консультировании людей с умственными или физическими недостатками. Она обучает их быть главными в своем собственном доме – сиделка не является их гостем, а, скорее, это «ее рабочее место».

И последнее: Ингеборг посещает курсы медсестер. В дополнение к трем этим работам у нее двое детей, одна из которых – уже взрослая дочь, поэтому ей нужно заботиться только о сыне, которому сейчас десять.

Я начинаю энергетическую проверку, взяв в руки ее левую ступню. Поскольку мы находимся в процессе тренинга, Ингеборг слышит описание ее женского аспекта, которое я озвучиваю для присутствующих слушателей.

Женская нога: присутствия нет, темнота, очень несчастное чувство. Постепенно я начинаю видеть образ сильной женщины, одетой в старую форму медсестры – в медицинскую шапочку из 1950-х и длинный халат с тонкими голубыми полосками. Она кажется мне довольно доминантным типом (отличным от Ингеборг, которую я видела до сих пор, худую, игривую и чрезвычайно уважительно относящуюся к другим людям). Лицо у этой женщины серьезное, плотные ноги слегка расставлены и крепко стоят на земле. Можно почти увидеть, как она скрещивает руки на груди, отстаивая свою позицию. Но вместо этого я вижу ее, активную на разных фронтах, часто занимающую управляющую должность. Это не совсем похоже на больницу, но мне сложно сказать, где именно она так активна. Несомненно, она представляет собой доминантную половину в паре.