Бхагаван Раджниш (Ошо) - Зрелость. Ответственность быть самим собой

На Западе это подавление исчезло, но пришло другое – и это нужно понять, потому что у меня такое чувство, что общество никогда не может быть не подавляющим. Если оно отбрасывает одно подавление, немедленно начинается другое. Теперь на Западе подавление происходит в возрасте около сорока двух лет: людей принуждают оставаться в сексе, потому что все учение говорит: «Что ты делаешь? – мужчина может оставаться сексуально дееспособным до девяноста лет!» Это говорят великие авторитеты. И если ты способен, но не заинтересован, ты начинаешь чувствовать себя виноватым. В возрасте сорока девяти лет мужчина начинает чувствовать себя виноватым в том, что он не занимается любовью столько, сколько должен.

И есть учителя, которые продолжают учить: «Это ерунда. Ты можешь заниматься любовью, ты можешь заниматься любовью до девяноста лет. Продолжай заниматься любовью». И они говорят, что если ты не занимаешься любовью, то теряешь потенцию; если ты продолжаешь, органы продолжают действовать. Если ты остановишься, они перестанут действовать, а как только прекратится секс, твоя жизненная энергия кончится, и ты скоро умрешь. Если муж останавливается, на него нападет жена: «Что ты делаешь?» Если останавливается жена, на нее нападает муж: «Это против психологии, это может создать какое-то извращение».

На Востоке мы сделали одну глупость, и на Западе в древние времена делали то же самое. Против религии было, если четырнадцатилетний ребенок был сексуально зрелым – что происходит естественно. Ребенок ничего не может сделать, это за пределами его контроля. Что он может сделать? Как ему быть? Все учения о безбрачии в возрасте четырнадцати лет глупы, вы подавляете этого человека. Но все старые авторитеты, традиции, гуру, старые психологи и религиозные люди – все они против секса. Ребенок был подавлен, возникло чувство вины. Естественное не позволено.

Теперь происходит противоположное, с другой стороны. В возрасте сорока девяти лет психологи принуждают людей продолжать заниматься любовью; иначе ты потеряешь жизнь. В возрасте сорока девяти лет… как в четырнадцать лет секс возникает, в сорок девять лет он естественно убывает. Так должно быть, потому что каждый цикл должен быть завершен.

Именно поэтому в Индии решили, что в пятьдесят лет человек должен начать становиться ванпрастхом , начать обращаться глазами в сторону леса, а спиной – к рыночной площади. Ванпрастх – красивое слово; оно обозначает человека, который начинает смотреть в сторону Гималаев, в сторону леса. Теперь он поворачивается спиной к жизни, амбициям, желаниям и всему остальному – кончено. Он начинает двигаться к одиночеству, к тому, чтобы быть самим собой.

До этого жизнь была слишком напряженной, и он не мог быть один; нужно было выполнять обязанности, растить детей. Теперь они стали взрослыми. Они женились – к тому времени, как тебе сорок девять лет, дети женятся, устраивают свою жизнь. Они больше не хиппи, они, наверное, приближаются к двадцати восьми годам. Они устроят свою жизнь – ты можешь перестать устраиваться. Теперь ты можешь уйти из дома, стать бездомным. В возрасте сорока девяти лет человек должен начать смотреть в сторону леса, двигаться вовнутрь, становиться интровертным, становиться все более медитативным и молитвенным.

В пятьдесят шесть лет снова происходит перемена, революция. Теперь недостаточно смотреть на Гималаи; человек должен отправиться в путешествие, тронуться в путь. Жизнь заканчивается, смерть подходит ближе. В сорок девять лет человек теряет интерес к сексу. В пятьдесят шесть лет он должен потерять интерес к другим, к обществу, к социальным формальностям, к клубу. В пятьдесят шесть лет он должен устраниться из всех Ротари и Львов; теперь это выглядит глупо, инфантильно. Ходить в Ротари-клуб или Клуб Львов и смотреть на всех этих людей, наряженных в галстуки, – это кажется незрелым, инфантильным. Что они делают? Львы – само название глупо. Для маленького ребенка это хорошо – теперь для детей есть клубы «Львят», а для женщин – клубы «Львиц». Для львят это совершенно нормально, но для львов и львиц?.. Это показывает, что эти умы посредственны.

В пятьдесят шесть лет человек должен быть таким зрелым, чтобы высвободиться из всех социальных хитросплетений. Кончено! Человек жил достаточно, достаточно многому научился; теперь он благодарит каждого и уходит из этого. Пятьдесят шесть лет это время, в которое человек должен естественным образом стать санньясином . Он должен принять санньясу, отречься, это естественно – как только ты входишь, ты должен отречься. У жизни должен быть вход и должен быть выход; иначе она тебя задушит. Если ты входишь и не можешь выйти, это тебя душит, удерживает в агонии. Есть выход, и это санньяса – ты выходишь из общества. В пятьдесят шесть лет тебя не интересуют даже другие.

К шестидесяти трем годам ты снова становишься как ребенок, которого интересует только он сам. Это и есть медитация – двигаться вовнутрь, как будто все остальное отпало, и только ты существуешь. Снова ты становишься ребенком – конечно, очень обогащенным жизнью, очень зрелым, понимающим, с великим разумом. Теперь ты снова становишься невинным. Ты начинаешь двигаться вовнутрь. Осталось только семь лет, ты должен подготовиться к смерти. Ты должен быть готов умереть.

А что такое готовность умереть? Умереть в готовности значит умереть празднично. Умереть счастливо, радостно, умереть с энтузиазмом, приветствуя это, значит быть готовым. Бог дал тебе возможность учиться, быть, и ты научился. Теперь тебе хочется отдохнуть. Теперь тебе хочется прийти домой. Это было просто временным пребыванием. Ты бродил в незнакомой стране, жил с незнакомыми людьми, любил незнакомцев и многому научился. Теперь пришло время: принц должен вернуться в свое королевство.

Шестьдесят три года это возраст, в котором человек становится совершенно погруженным в себя. Вся энергия движется вовнутрь и снова вовнутрь, обращается вовнутрь. Ты становишься кругом энергии, никуда не идущей. Все более молчаливый, все более становясь самим собой, оставаясь совершенно независимым от всего, что тебя окружает. Энергия мало-помалу убывает.

К семидесяти годам ты готов. И если ты следовал естественному ритму, как раз перед смертью – за девять месяцев до смерти – ты осознаешь, что смерть приближается. Как ребенок должен пройти девять месяцев в утробе матери, полностью, неизменно повторяется тот же цикл. К тому времени как придет смерть, за девять месяцев ты это осознаешь. Теперь ты снова входишь в утробу. Эта утроба больше не в матери, эта утроба – внутри тебя.

Индийцы называют глубочайший внутренний алтарь гарбхой , утробой, маткой. Это название очень символично, очень преднамеренно; в эту утробу человек должен войти. В этой последней фазе – девять месяцев – человек входит в себя, его собственное тело становится утробой. Он движется во внутренний алтарь, где всегда горело его пламя, где всегда был свет, где находится его храм, где всегда жил бог. Но это естественный процесс.