Бхагаван Раджниш (Ошо) - Вселенная внутри нас. Как сохранить себя в современном мире

Буддийский монах должен есть только один раз в день. Джайнский монах ночью не должен даже пить. Джайнский монах не должен даже мочиться там, где земля влажная, джайнский монах не должен мочиться в воду. Вот почему джайнские монахи не могут пользоваться современными туалетами! Такие глупости, но они распространялись во имя религии, а когда что-либо принимает религиозный оттенок, оно начинает казаться людям важным.

Характеру придавалось очень большое значение; на самом же деле характер – это второстепенное явление. В действительности, значение имеет не характер, а сознание, но сознание существует внутри, оно недоступно для наблюдения другими людьми; другие могут наблюдать только ваш характер. За вас всегда решают другие, и они выносят решения относительно того, что они видят, они выносят решения относительно вашего поведения. Разумеется, человек способен вести себя определенным образом, он может всячески изменять свой внешний образ, но это совершенно не изменит его сознания.

Я видел джайнских монахов, которые следуют всевозможным правилам, предписанным священными писаниями, и для которых самой важной ценностью является ненасилие. Но они не ненасильственные люди, они агрессивны. Конечно, их агрессия принимает другую форму – ей приходится. Она не может быть выражена обычным образом, поскольку обычный способ для них недопустим. Они очень любят спорить, вся их агрессия находит выход в спорах. Теперь спор стал видом сражения – не с телом, но с умом. По-настоящему ненасильственный человек не увлекается спором.

И джайнские священные писания полны мелочных аргументов. На самом деле, никто другой не уделял столько внимания незначительным деталям, как джайны. Это должно было случиться, потому что все их насилие превратилось в ментальное явление, стало извращением. Они не могут уничтожить даже муравья, но могут уничтожить великий аргумент – они обожают убивать.

В Индии джайны, все джайны стали торговцами. Почему это произошло? Это произошло из-за идеи ненасилия. Казалось бы, какая тут связь, но если вы посмотрите на это глубже… Джайнские правила гласят, что вы не должны рубить деревья, что вы не должны выкорчевывать деревья, потому что в деревьях есть жизнь. Это так, но тогда вы не должны возделывать землю, вы не можете быть фермером. Таким образом, это измерение для джайнов закрыто, они не могут быть фермерами, земледельцами, садоводами. Даже сорвать лист – это насилие.

Конечно, они не могут быть воинами, они не могут выйти на поле сражения. Все их тиртханкары , двадцать четыре мастера, родились в касте воинов, они все были кшатриями , самураями. Но все их последователи стали торговцами по той простой причине, что они не могут быть солдатами, не могут быть фермерами, а чтобы быть брамином, человек должен родиться брамином. Вы не можете им стать; даже если вы хотите им стать, брамины этого не допустят, так что эта дверь закрыта. И конечно, кто захочет быть шудрой – неприкасаемым? Кто захочет пасть так низко?

Поэтому единственный возможный выход был в том, чтобы стать торговцем. Так все джайны стали торговцами, и все их насилие сконцентрировалось на эксплуатации; поэтому они самые богатые люди в Индии. Их насилие незаметным образом изменилось, оно приняло очень тонкую форму – сосать кровь народа, эксплуатировать, угнетать. Их целью стали деньги, посредством денег они достигли могущества. Они не могут стать могущественными непосредственно, потому что не могут бороться за власть, но, действуя чужими руками и пользуясь тем, что у них много денег, они могут приобрести все. Они могут купить браминов, они могут купить шудр, они могут купить воинов – они могут купить всех! Их сознание не изменилось, они такие же насильственные, как и все остальные. Конечно, их насилие приняло очень странную форму.

Замечали ли вы тот факт, что охотники, чья профессия предполагает насилие, очень добрые, очень дружелюбные люди – по той простой причине, что их насилие высвобождается во время охоты.

Психологи заметили, что дровосеки – очень ненасильственные люди, очень мирные, потому что все насилие высвобождается из их организмов во время рубки леса. Их профессия – рубить деревья, колоть дрова – такова, что все их желание рубить и резать исчезает. Они достаточно нарубились, достаточно накололись, теперь они совершенно этим не интересуются. Это очень любящие, добрые люди.

Наш мир – это странный мир, и самое странное в нем то, что мы по-прежнему пытаемся изменить внутреннее, меняя внешнее, – а это невозможно по самой природе вещей. Вы можете изменить внешнее, меняя внутреннее, но не наоборот. Но общество не видит внутреннего, общество видит только внешнее. Поэтому общество придает большое значение внешнему и делает каждого расщепленной личностью, делает каждого в некотором отношении шизофреником. Снаружи вы один человек, внутри вы совершенно другой – не просто отличающийся, но диаметрально противоположный.

Вы можете понаблюдать за людьми извне и решить, каково их внутреннее существо. Вы можете делать выводы с большей или меньшей уверенностью и вряд ли ошибетесь: как бы эти люди ни выглядели на поверхности, внутри своего существа они, скорее всего, являются полной противоположностью этого. Так называемые брахмачарины , люди, соблюдающие обет безбрачия, непрерывно думают о сексе – и ни о чем больше. Это закономерно, это естественно, потому что их безбрачие возникло не из медитации. Они навязали его себе, искусственно культивировали, оно не стало для них чем-то естественным; поэтому они всегда боятся женщин. Джайнские монахи, буддийские монахи, индуистские саньясины – все они боятся женщин. Только от одного вида женщины в них возникает сильнейшая дрожь; отсюда буддистское правило: «Не смотри дальше, чем на четыре фута».

Махатма Ганди писал об одном случае, который произошел у него в ашраме. Он читал «Рамаяну», историю Рамы, и в этой истории Рамы ему встретилось место, которое его слегка озадачило. Это эпизод, где Рама со своей женой Ситой и братом Лакшманой ушли в лес; их отец изгнал их на четырнадцать лет. Рама шел первым, позади него шла его жена Сита, а позади Ситы – Лакшмана.

Так они скитались в лесу несколько лет. Затем Сита была украдена Раваной. Когда Равана уносил ее прочь, она решила оставить какие-нибудь метки, чтобы Рама смог понять, где ее схватили, и по дороге она, незаметно для Раваны, бросала одно за другим свои украшения. Она была королевой, и у нее было множество украшений, поэтому она бросала их всю дорогу – разумеется, это были хорошие метки.

Рама нашел эти украшения, но он был так расстроен, его глаза были полны слез… он почти сходил с ума. Он спрашивал у деревьев: «Деревья, скажите мне, пожалуйста, где моя Сита?» Он смотрел на украшения, но не мог их узнать.