Бхагаван Раджниш (Ошо) - Невинность, знания и ощущение чуда: почему мы перестали удивляться миру, как это было в детстве?

Мифология неизбежно будет поэтичной, потому что только поэзия может дать несколько проблесков неизвестного.

Говорят, что всякий раз, когда шел Будда, деревья начинали цвести, даже если сезон цветения не наступил. Так вот, это – поэзия, чистая поэзия, этого не было на самом деле. Но это показывает что-то, что по-другому выразить нельзя. Это говорит о том, что всякий раз при встрече с Буддой даже деревья начинали цвести не в сезон – так что же говорить о человеке?

Есть истории о том, как всякий раз, когда Магомет оказывался под палящим солнцем пустыни, где всюду было пекло, маленькое белое облако следовало за ним, чтобы дать ему тень – как зонтик. Это поэзия – прекрасная поэзия, но это не исторический факт. Человек, подобный Магомету, получает защиту существования, человек, подобный Магомету, получает от существования безграничную опеку. Тот, кто целиком отдался существованию, неизбежно будет получать заботу от существования. Как существование может не заботиться о том, кто проявил тотальное доверие? И, чтобы выразить это, появилась метафора об облаке, которое висело над головой Магомета, куда бы он ни шел.

Иисус умирает на кресте, и потом, спустя три дня воскресает. Это поэзия, не история. Это не факт, это – истина. Просто повествование о том, что те, кто умирает в Боге и ради Бога, постигают вечную жизнь. Те, кто готов умереть ради предельного, воскресают на другом уровне бытия. Они утрачивают физическое тело, но получают тело света. Они больше не являются частью земли, они становятся частью неба, они исчезают во времени и появляются в вечности.

Но все религии пытались доказать, что эти истории – факты. И так они лишь доказывали собственную глупость. Это не факты, это символические истины.

Все, что вы видите вокруг себя, – факты. Вы видите дерево, зеленое дерево, полное сока и цветов – это факт. Но если вы медитируете, однажды ваши глаза открываются для реальности, дерево перестает быть просто деревом. Зелень в нем – не что иное, как божественная зелень, а текущие в нем соки – это более не физическое явление, но нечто духовное. Если в один день вы увидите саму сущность дерева, бога этого дерева, видите, что это дерево – лишь манифестация божественного, значит, вы увидели истину.

Истине нужны медитативные глаза. Если у вас нет медитативных глаз, тогда вся жизнь – это просто скучные мертвые факты, невзаимосвязанные, хаотичные, бессмысленные, беспорядочная смесь, всего лишь случайное явление. Если вы видите истину, все складывается, все соединяется в гармонии, все начинает приобретать смысл.

Всегда помните, что смысл – это тень истины. И те, кто живет лишь фактами, живут совершенно бессмысленной жизнью.

Создается ощущение, что западный ум хочет все свести к известному, даже самые трудноуловимые явления. А восточный ум пытается свести все к неизвестному, даже самые конкретные вещи. Можем ли мы помочь друг другу?

Существование можно поделить на три категории: известное, неизвестное и непознаваемое. То, что известно сегодня, было неизвестно вчера, то, что неизвестно сегодня, может стать известным завтра. Так что между известным и неизвестным не существует большого отличия. Это лишь вопрос времени.

Наука, то есть Запад, верит только в две категории: известное и неизвестное. И, как следствие, западный ум верит, что настанет день, когда мы все сведем к известному и не останется ничего неизвестного. Это одно из основных предположений современного научного поиска. Каждый день мы совершаем все новые и новые открытия, неизвестное сжимается, становится меньше, а известное увеличивается.

Естественно, человек может предположить, что когда-нибудь в будущем непременно наступит момент, когда все будет известно. Но если придет такой день, это станет смертью человечества. Если все будет известно, тогда не останется никакого приключения. Если все будет известно, больше не будет никакого вызова. Жизнь опустеет. Если всему найдется объяснение, не останется ничего таинственного. Когда вы утратите чудесное, то потеряете нечто чрезвычайно важное.

Именно неизвестное, неизведанное заставляет вас прогрессировать, эволюционировать, достигать новых высот, новых вершин сознания. Но если настанет день, когда все будет известно, все сведется к простым формулам, тогда не будет романтики, не будет никакой поэзии, не будет никакой красоты, не будет никакой радости. Не останется ничего ценного.

Но, к счастью, Запад не прав. Разделение между известным и неизвестным не является единственным. Восток выделяет три категории: известное, неизвестное и непознаваемое. Он согласен с Западом в том, что неизвестное может стать известным, но непознаваемое останется непознаваемым. Человеческое сознание всегда будет окутано тайной. Любовь, дружба, медитация, сознание навсегда останутся загадкой. Возможно, мы сможем познать все объективное. Но субъективность, самая сердцевина человеческого сознания, будет жить в тени тайны. И в этом заключаются настойчивые усилия Востока – объяснить всему миру, что не следует отрицать непознаваемое. В противном случае вы лишите человеческую жизнь всего ее сока. Вы превратите людей в роботов, разрушите их, и они будут просто машинами, не более.

И Запад впервые в истории начал соглашаться с Востоком. По мере того, как современная физика все глубже проникает в материю, в электроны, нейтроны, протоны, ученые чувствуют все бóльшую растерянность. Кажется, что все становится загадочным. До настоящего момента они думали, что неизвестное превращается в известное. Теперь они так не считают. Теперь они говорят, что мы проникаем в нечто, о чем никогда не думали, – в непознаваемое.

Поэтому нет большой трудности в том, чтобы сблизить Восток и Запад. Они уже сходятся. Просто восточным медитирующим необходимо признать новейшие научные открытия, а западным ученым – понять глубочайшие исследования медитации. Это не трудно. Тогда они придут к синтезу, который не будет навязан силой. Он придет из опыта, естественно, спонтанно.

Я изучал западный подход к жизни. Я преподавал западную философию и западную логику от Сократа, Платона и Аристотеля до Бертрана Рассела и Жана-Поля Сартра. Но в своей личной жизни я все глубже и глубже уходил в медитацию, продвигаясь все дальше и дальше в свое собственное внутреннее пространство. И я нашел центр циклона. Я совершенно отчетливо вижу, что настало время, когда Восток и Запад могут соединиться, потому что поиск привел обоих к одной точке – к непознаваемому.

Непознаваемое можно называть истиной, можно называть нирваной, можно называть освобождением. Это все разные наименования одного и того же явления.