Тэд Эндрюс - Как заниматься медиумическими толкованиями с помощью прикосновения

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

Часто случается, что люди и события затрагивают нас лишь слегка, однако эти соприкосновения становятся своего рода катализаторами. Каждое событие, каждый встреченный человек обладают способностью влиять на нас, делая нашу жизнь ярче и удивительнее.

Я благодарю всех сотрудников издательства «Llewellyn» за их поддержку и участие во всех моих литературных опытах. Отдельное спасибо Карлу и Сандре Вешке, Нэнси Мостад, которые дали мне возможность почувствовать себя полноправным членом семейства «Llewellyn».

Я благодарен замечательному британскому медиуму Биллу Лэндису; его демонстрации под названием «Расцвет ясновидения» продолжают стимулировать мое воображение и вдохновлять на дальнейшие попытки в развитии своих способностей.

Я в высшей степени благодарен профессору Питеру Москоу, он способствовал укреплению моих дружеских связей в сообществе метафизиков, росту моего авторитета и профессионализма.

Хочу выразить благодарность всем, с кем я соприкасался в этой сфере и кто поддерживал меня так, что я даже не осознавал этого. Я всем очень благодарен и ежедневно храню вас в своей памяти и упоминаю в молитвах.

Представьте себе, что вы отправились навестить старого друга, с которым не виделись много лет. Вас пригласили войти и предложили удобно располагаться, пока он выйдет в другую комнату, чтобы переодеться или приготовить легкую закуску в честь вашей встречи.

Вы удобно устраиваетесь в ближайшем кресле – и в то же мгновение понимаете, что это любимое кресло вашего друга. Оно чуть больше потертое, чем прочая мебель, но не его внешний вид стал причиной вашей догадки. Здесь дело в другом – в чем-то таком, что не поддается объяснению.

Вы расслабляетесь, устроившись в кресле. При этом вы начинаете осознавать, что со времени вашей предыдущей встречи с другом многое изменилось. Вы пообщались лишь несколько минут, но уже так много успели заметить.

Вы замечаете, что в связи с вашим приходом друг сильно нервничает. Вы чувствуете его напряжение своим телом, как будто оно передалось вам напрямую от кресла. Вы задаете себе вопрос, не испытывает ли друг проблем с деньгами, но отбрасываете эту мысль, когда осматриваете интерьер. Не похоже, что это дом человека, переживающего финансовые затруднения.

Вам становится грустно и одиноко. Почему-то в памяти всплывает мать вашего друга. Интересно, как у нее дела, здорова ли она? Прошло так много времени с тех пор, как вы общались с ней. Вы надеетесь, что у нее тоже все хорошо. Чем больше вы фокусируетесь на ней, тем беспокойнее себя чувствуете.

Теперь вам уже не так удобно сидеть в этом кресле. Очень хочется подвигаться. Вам некуда деть эту внезапно нахлынувшую нервную энергию. Вы встаете, разрывая контакт с креслом, – и сразу чувствуете себя лучше. Глубже дышите. Но, хотя вы больше не ощущаете того напряжения, которое настигло вас в кресле, оно все еще напоминает о себе, и вы ходите по комнате, отвлекая себя рассматриванием книг на полках и картин на стенах.

Когда вам удается расслабиться, вы улыбаетесь самому себе. Как это глупо с вашей стороны! Должно быть, встреча со старым другом разволновала вас сильнее, чем можно было представить. Вероятно, эти недавние ощущения вызваны вашей собственной нервозностью. А может быть, впечатление о не вполне благополучном состоянии друга возникло из-за его голоса и движений? Все-таки когда-то вы были очень близки. В детстве всюду ходили вместе. Ваши родители частенько подшучивали, говоря, что у вас один мозг на двоих. Вы тихо посмеиваетесь про себя, вспоминая об этом, а когда друг возвращается и вторично приветствует вас, остатки напряжения улетучиваются.

Общение продолжается. Обнаруживается, что ваш друг так же, как и вы, был действительно взволнован вашим приходом. На работе у него беспокойная обстановка: много сверхурочной работы, и мало времени для отдыха. Его мать болела, и расходы на лечение достигли того уровня, когда становится трудно их покрывать.

И хотя большая часть того, что вы чувствовали, сидя в кресле, подтвердилась, сила этого ощущения утратилась или ослабла. Осталось лишь смутное чувство: «Я знал, что что-то не так», – но вы уже не осознаете, когда это чувство у вас появилось, тем более, как оно возникло.

Подобные ощущения возникают у всех нас, и довольно часто, но мы научились отмахиваться от них. Мы заглушаем их или не обращаем на них внимания. В нашем обществе не принято признавать способность интуитивно проникать в суть вещей и ответных реакций. Нас призывают верить в то, что сверхъестественный мир является вымыслом, просто плодом нашего воображения. Свои интуитивные ощущения, возникающие в момент прикосновения к предмету, мы в лучшем случае относим к одному из тех необычных и необъяснимых обстоятельств, которые периодически обсуждаем, чтобы придать остроты бесцветному разговору или скучному мероприятию.

У каждого из нас был опыт, когда мы интуитивно чувствовали или знали что-то, но мы не давали этому разумного объяснения, отмахивались или вовсе полностью подавляли эти способности. Мы отказывались признавать этот феномен, поскольку нас учили, что только ощущения, полученные с помощью пяти органов чувств, являются реальными. Мы привыкли приписывать свои «особые знания» результатам наблюдений над голосом человека, языком его тела или какими-либо внешними признаками, которые воспринимаются физическими органами чувств.

Даже сегодня многие люди верят, что любые проявления сверхъестественного мира не для них. Они полагают, что это удел «чудаков». Однако практически каждый из нас бывал в ситуации, подобной описанной, и сталкивался с экстрасенсорными явлениями.

Что, если бы кресло могло говорить? Какие истории поведала бы ваша мебель, если бы она умела разговаривать? Что, если бы вы, взяв ручку, принадлежащую кому-то, могли точно сказать, какой у этого человека выдался день? А если бы заговорили старинные предметы, как бы изменились наши представления об исторических событиях? Что, если бы вы могли прикоснуться к кому-то и получили бы возможность почувствовать, где у него скрывается болезнь, беспокойство или боль? Или если бы вы могли взять в руки рисунок или любимую игрушку пропавшего ребенка и определить, что с ним случилось?