Оле Нидал - Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода

В Боулдере, штат Колорадо, в штаб-квартире Трунгпы Тулку была запланирована моя лекция. Но всю программу без объяснений отменили за пару часов до ее начала, когда мы уже добрались до Денвера. Вместо штаб-квартиры мы отправились на огромное ранчо вблизи Крестона. Его подарил Кармапе Морис Стронг, известный друг стран Третьего мира. Моя лекция была призвана помочь обитателям ранчо наладить отношения с местными жителями и показать им, что Учение Будды – это практическая жизненная мудрость, а не странная экзотика. К сожалению, эти поучения опоздали. Как выяснилось в начале девяностых годов, это ранчо очень скоро стало центром сектантства, которое не имело ничего общего с современным буддизмом. Мы добрались до Гранд-Каньона как раз на закате. Эта глубокая речная долина была, пожалуй, самым потрясающим зрелищем в нашей жизни. Формы скал, их возраст и чарующие краски древних пластов почвы производили еще более глубокое впечатление, чем вечно серые Гималаи.

Казалось, время остановилось

В Лос-Анджелесе центр, основанный Калу Ринпоче, поспешно покинул Лама Дордже, едва успев приехать. Попав в самую загрязненную часть города прямо из Сиккима с его горным воздухом, он испугался, что тотчас же умрет. Сейчас он возглавляет центр в Санта-Фе, в котором находится самая большая в Северной Америке ступа. Почти каждый год я приезжал туда читать лекции и всегда с радостью думал о том, что Ламу Дордже можно без колебаний рекомендовать как учителя с безупречной репутацией.

В Топанге, городе к северу от Лос-Анджелеса, семь дней не переставая лил дождь. Первые шесть дней все было в порядке, но потом случился оползень. Многие дома уцелели только наполовину, а водитель одного из автобусов «Грейхаунд» едва успел спастись, забравшись на дерево. Большой автобус унесло потоком, его так и не нашли.

Мы жили у киношников, в компании которых я годом раньше познакомился со сладкой жизнью города. В атмосфере жидких протеинов и большого количества белого порошка для носа (не для моего) – в те времена, до СПИДа, человеческие взаимоотношения были очень открытыми. В этот раз мы высвободили немного времени для посещения Диснейленда. Американцы – настоящие мастера развлечений. Больше всего меня поразили подвижные голограммы. Это неразделимость формы и пустоты – так нужно переживать Будд во время медитации.

Это неразделимость формы и пустоты – так нужно переживать Будд во время медитации.

В Сан-Луи Обиспо у моих родственников был участок земли, с которого некоторые переселенцы впервые увидели Тихий океан. Дадли и остальные дядюшки радостно вспоминали приезд моих родителей несколько лет назад. Они много спрашивали об оставшейся в Южной Ютландии и Шлезвиге родне и больше всего хотели услышать что-нибудь о некоем дядюшке Эдварде – это имя, однако, мне ничего не говорило. «Ну, ты должен его знать, – уверяли они, – он же был известным пиратом». Постепенно я понял: наши умудренные опытом родители столько рассказывали нам с Бьорном – неисправимым хулиганам – о наших благовоспитанных предках, что мы в конце концов решили, что нас подменили сразу после рождения. Теперь все сошлось: в нашем роду были не только ангелы.

В Сан-Франциско было много мероприятий с участием Кармапы, часто организованных престранными типами. Кармапа хотел, чтобы наша группа в Санта-Круз попыталась поработать вместе с учениками Трунгпы Тулку. У нас были люди, у них – деньги и дом; нам стоило познакомиться. Сотрудничество не получилось. Для них организация была самоцелью, чем-то абсолютно полезным. Мы же считаем ее, напротив, ограничивающим фактором. Она должна быть сведена к необходимому минимуму и служить тому, чтобы люди осваивали новые сферы роста и спонтанности.

Удовлетворенные подготовкой, проведенной на всем пути от севера до юга, мы сели в грейхаундовский автобус и отправились назад в Колорадо, куда только что приехал Кармапа. Мы должны были снова встретиться с ним в день летнего солнцестояния в июне.

В гостях у «Дхармадхату»

Штаб-квартира организации «Дхармадхату» в Боулдере словно вымерла. Нам лишь удалось выяснить, что все отправились на большое празднество куда-то в пригород. Нам удалось быстро поймать машину, и вскоре водитель доставил нас к полю, на котором происходили какие-то странные игрища. Повсюду были слуги в английской военной форме цвета хаки с шортами, а Трунгпа Тулку, в фуражке, бежевом кителе, черных сапогах для верховой езды и портупее, выглядел как генерал из какой-нибудь теплой страны. Кармапа, Джамгён Конгтрул Ринпоче и несколько монахов сладко спали в креслах на подиуме. Представление – нечто японское с протяжными гласными, внезапными драматическими жестами и странной мимикой – никто не смотрел. Гости болтали, по американскому обычаю собравшись маленькими группками. Мы встретили множество знакомых из разных частей света, но не почувствовали привычной открытости и преданности. Казалось, никто не понимал, кто такой Кармапа.

Когда мы вернулись в центр, Кармапа позвал нас к себе. Организаторы были не слишком этим довольны. На лестнице по стойке «смирно» стояло не менее дюжины охранников в костюмах.

Как только мы вошли, Кармапа сразу начал говорить. То, что он говорил, было очень важно. Он рассказал нам о своих «детях», держателях линии преемственности, которые повзрослели и вскоре должны были покинуть гнездо, чтобы продолжать его работу. Кармапа попросил нас пообещать, что мы будем защищать их и помогать им во всем. Слушая его, я впервые отчетливо почуял неладное и выпалил: «Но это не означает, что ты сам перестанешь этим заниматься!» Когда он затем советовал нам избегать некоторых людей, его левый глаз сильно слезился. Это началось еще утром, к Кармапе даже приезжал доктор.

Прервавшись, Кармапа на секунду вышел и вернулся. Было совершенно очевидно, что он не хотел, чтобы мы уходили. Когда все уже было сказано, мы спросили его, как обычно, когда нам снова его навестить. Он ответил: «Если сможете, приезжайте в Нью-Йорк, а если нет… – тут он посмотрел на нас таким взглядом, какого мы никогда раньше не видели, как будто знал, что мы сильно расстроимся, – тогда приезжайте в Румтек в следующем году в первый день одиннадцатого месяца». Кармапа прочитал мои мысли: мне уже рисовались картины следующего, третьего по счету, паломничества, и добавил: «Можете привезти с собой друзей». Ханна удостоверилась, что дата соответствует европейскому, а не тибетскому календарю. Я вскочил, вдруг почувствовав сильное беспокойство, и закричал: «Пообещай, что с тобой будет все в порядке!» Он ответил, глядя в окно слева от себя: «Обещаю, что все будет к лучшему». Когда мы уже наполовину спустились с лестницы, вовсю строя планы, Кармапа позвал нас обратно. «Для будущего было бы хорошо, если бы вы встретились с Трунгпой Тулку в моем присутствии», – сказал он. Поскольку прибытие Трунгпы ожидалось до шести часов, мы решили подождать. Но когда он не появился и к восьми, мы все-таки уехали. Иначе мы опоздали бы на автобус.