Оле Нидал - Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода

• Успешно проведя испытания атомной бомбы, Индия становится шестой атомной державой в мире.

• В СССР принято решение о строительстве Байкало-Амурской магистрали (БАМ). Проходит «бульдозерная выставка» в московском лесопарке Беляево, власти СССР высылают из страны писателя-диссидента Александра Солженицына.

Наши интенсивные перемещения по Европе помогли заложить основу для центров в важнейших немецких и австрийских городах. Здесь мы строили на твердой почве. Хотя многие предпочитают скорее всеобъемлющие и мягкие духовные вибрации, своих друзей я хотел сразу научить способности различать. Прежде всего, им нужно было понять разницу между буддизмом, наркотическими переживаниями и дуалистическими религиями. В противном случае и учитель, и ученики тратили бы время впустую. А мы хотели работать с людьми, для которых буддизм является естественным следствием их предыдущего развития.

1974

Дания

Более года мы готовили приезд сочувственного Калу Ринпоче. Его отправил в Европу Кармапа, и Ринпоче специально для этой поездки получил загранпаспорт. Пока мы сжигали бензин и шины на дорогах, каждый день приезжая в новое место, наши друзья в Копенгагене делали ремонт в помещениях «Активного университета», чтобы Калу Ринпоче и его ламы могли там остановиться. Будь у нас время, мы отремонтировали бы весь институт, как сделали это позже к приезду Кармапы. Профессор, который предоставил нам помещения, вполне того заслуживал, но пока у нас не было такой возможности.

30 мая 1974-го Ринпоче наконец-то приехал. Его сопровождал Гьялцен – наш друг и его племянник – и шесть свежеиспеченных бутанских и сиккимских лам, которых он хотел оставить работать на Западе. Уже в один из первых дней Калу Ринпоче глубоко нас всех впечатлил. Он поставил ногу на трон, который находился на высоте его бедра, и поднялся на сиденье без посторонней помощи – это противоречило всем законам гравитации. Потом он дал посвящение в Любящие Глаза и Гуру Ринпоче.

Встреча в Копенгагене

Многие дали обещание стремиться к Просветлению для блага всех и получили наставления по Основополагающим упражнениям.

Зал почти всегда был полным, и – хотя некоторые очень удивлялись тому, что молодые ламы засыпали сразу после начала поучений, – встреча культур прошла успешно.

В течение следующих месяцев мы возили Калу Ринпоче и его лам сначала по Швеции, а потом по всем западноевропейским странам до Атлантического океана. Уже тогда мы впервые увидели сильные и слабые стороны тибетской организации. Также было очень заметно, насколько еще новым делом было распространение буддизма на Западе. Но важнее всего то, что Калу Ринпоче оставался источником постоянной радости.

Самым большим шоком для лам наверняка стали двадцать минут на пароме между Швецией и Данией. Тибетцы вдруг обнаружили, что металлический дом, который они посчитали местом парковки в ожидании каноэ, вдруг сам стал двигаться. Эскалаторы на пароме тоже не давали скучать. Только Калу Ринпоче удалось удержать равновесие, но все сопровождающие попадали.

Швеция

Во время этого рейса недалеко от Стокгольма в воду нырнула обнаженная девушка, обогатив тем самым анатомические познания лам, которые с детства были монахами.

Тогда же наша стокгольмская группа получила свое название. Люди были по-шведски сдержанны, но хотели все знать и задавали в основном практические вопросы. Мы с Ханной содрогнулись, когда Калу Ринпоче пришла в голову мысль сделать из нашего центра Карма Линг на одной из ферм в южной Швеции место проведения трехлетних отшельничеств (ретритов) для монахов и монахинь. Это не было бы полезно для нашей работы, потому что мы уже решили, что в Европе сделаем ставку на буддизм мирян и йогинов. Этого повсюду ожидали наши самые способные и самостоятельные друзья.

В пути с Калу Ринпоче

Хотя мы были не готовы к такому развитию, ламы Калу Ринпоче готовились к освящению места и целый день проводили подготовительные пуджи под открытым небом, используя привезенные из Азии музыкальные инструменты. Нам казалось, что из кустов в любой момент могут выскочить возбужденные лоси. Звуки длинных рогов были очень похожи на их брачные призывы.

На обратном пути мы останавливались на самом южном острове Дании, где сегодня наши близкие ученики поддерживают ретритный центр в Родбю.

В Гамбурге мы «забыли» адреса некоторых довольно запутанных людей, которые были кагьюпинцами только тогда, когда мы к ним приезжали. Они приглашали всех подряд и все равно не смогли бы накопить достаточно энергии, чтобы действительно создать что-либо в своем городе. Поэтому мы ночевали в отеле недалеко от телевышки, на которую утром следующего дня совершили экскурсию вместе с Калу Ринпоче.

Следующей остановкой был центр Тхеравады «Дом Тиши– ны» в Розебурге. Этот город находится между Любеком и границей с бывшей ГДР. Калу Ринпоче потом еще пятнадцать лет рассказывал в Индии об этом визите. Это было и в самом деле забавно. Посреди его лекции взрослые и хорошо воспитанные слушатели вдруг стали все больше нервничать, ерзать на стульях – и в какой-то момент устремились прочь из зала. Осталось только несколько храбрецов в первых рядах. Оказалось, что наше мероприятие проходило одновременно с семинаром по дзэн-буддизму. Их учитель был старой закалки и бил своих учеников, когда те опаздывали на занятия.

Франция

Париж уже тогда был центром работы Калу Ринпоче. Целый месяц мы оставались в по-летнему теплой Франции, где нас баловали бесконечными трапезами. Однажды во время еды все вскочили, когда владелица ресторана вдруг ткнула своим пухлым пальцем в лоб Калу Ринпоче и заявила, что видит там свет.

К ужасу буржуазных французов вскоре подъехала еще одна группа крепких датчан во главе с моим братом Бьорном, который там принял Прибежище.

По дороге в Лион мы остановились в Плеже, в одном почти неразрушенном замке. За год до этого мы советовали друзьям купить его для Кармапы. Тогда во Франции у нас было больше замков, чем буддистов. Когда здание находилось в частной собственности, приходилось платить довольно высокий налог на каждое отверстие, будь то окно или дверь. Если же здание использовалось для общественных целей, этого налога не было. Схема, при которой владелец оставляет себе только ту часть, которая ему необходима, а остальное дарит местному центру, казалась идеальной, но на деле, увы, очень редко приводила к взаимному удовлетворению. Когда возникали разногласия, чаще всего оказывалось, что западная прямота – не пара восточному стилю затяжных и уклончивых разговоров. В тех случаях, когда владелец не собирался непременно подарить что-либо тибетцам, те в конце концов чувствовали себя обманутыми и съезжали.