Наталия Ковалева - Письма Махатм

Ответ. Они должны быть открыты. Ни все планеты до Меркурия, ни те, что в орбите Нептуна, еще не открыты, хотя о них сильно подозревают. Мы знаем, что таковые существуют, знаем, где они находятся, знаем, что есть бесчисленные «сгоревшие» планеты, как говорят ученые, а мы говорим: находящиеся в обскурации •; планеты в процессе образования и еще не светящиеся и т.д. Но выражение «мы знаем» малопригодно для науки, если даже спиритуалисты не хотят признать наше знание. Тасиметр Эдисона, в высшей степени чувствительный и приделанный к большому телескопу, может быть очень полезен, если его усовершенствовать. Такой «тасиметр» даст возможность не только измерять теплоту отдаленнейших видимых звезд, но и обнаруживать по их незримым излучениям звезды, которых не видно и которые никак иначе нельзя обнаружить, следовательно, и планеты тоже. Один исследователь [336], член Теософского общества, которому в большей мере покровительствует М., полагает, что, если в какой-либо точке пустого пространства – пространства, которое кажется пустым даже при наблюдении в самый мощный телескоп, – тасиметр показывает увеличение температуры, причем неизменно, то это будет точным доказательством того, что инструмент наведен на звездное тело, которое либо не светится, либо находится так далеко, что его не видно в телескоп. Его тасиметр, говорит он, «улавливает более широкую шкалу эфирных колебаний, нежели видит глаз. Наука услышит звуки с некоторых планет прежде, чем увидит последние. Это пророчество [337].

К сожалению, я не планета и даже не Планетный Дух. Иначе я посоветовал бы вам достать у него тасиметр и тем самым избежал необходимости писать вам. Вы бы тогда просто «навели» его на меня.

Вопрос 15. Когда вы писали: «Разве испытывали вы чувство скуки в такой момент, который считали тогда и теперь считаете моментом высочайшего блаженства, которое вы когда-либо ощущали?» – имели ли вы в виду какое-либо специфическое событие в моей жизни или же любой – счастливейший момент, какой бы он ни был?

Ответ. Нет, мой добрый друг, я не так уж нескромен. Я просто предоставил вас своим собственным воспоминаниям. У каждого живого создания, даже наименее избалованного Фортуной, бывают в жизни такие моменты относительного счастья. Почему бы им не быть и у вас?

Да, я говорил о любом таком моменте.

Вопрос 16. Вы говорите: «Запомните, что мы сами создаем наш Дэвачан так же, как и Авитчи, и большей частью – в течение последних дней и даже моментов нашей чувственной жизни».

Ответ. Существует широко распространенное среди индусов поверье, что будущее предродовое состояние – и рождение – зависит от последнего желания человека в миг смерти. Но это последнее желание, говорят они, неминуемо зависит от той формы, которую человек придал своим желаниям, страстям и т.д. в течение своей прошлой жизни. Именно поэтому, чтобы наше последнее желание не помешало нашему будущему прогрессу, нам приходится следить за нашими действиями и контролировать страсти и желания в течение всей нашей земной карьеры.

Вопрос 17. Но разве мысли, которыми ум будет занят в последний момент, обязательно зависят от преобладающего характера прожитой жизни? Тогда Дэвачан или Авитчи может стать несправедливым уделом человека по капризу случая, принесшего какую-нибудь постороннюю мысль в самый последний момент?

Ответ. Такого не может быть. Опыт умиравших – от утопления или другого несчастного случая – и возвращенных к жизни людей подтверждает нашу доктрину почти во всех случаях. Подобные [последние] мысли непроизвольны , и мы имеем над ними не больше контроля, чем над сетчаткой глаза, чтобы препятствовать восприятию цвета, который наиболее влияет на нее. В последний момент вся жизнь отражается в нашей памяти, и одно событие за другим выступают из всех забытых закоулков, картина за картиной. Умирающий мозг вытесняет память чрезвычайно сильным импульсом, и память точно восстанавливает каждое впечатление, доверенное ей в период мозговой деятельности. То впечатление и мысль, которая была наисильнейшей, естественно, становится самой живой и переживает, так сказать, все остальные, которые гаснут и исчезают навечно, чтобы вновь появиться лишь в Дэвачане. Ни один человек не умирает сумасшедшим или в состоянии бессознательности, как утверждают некоторые физиологи. Даже у безумца в припадке белой горячки будет свой миг совершенной ясности в момент смерти, хотя он и не сможет сказать об этом присутствующим. Человек часто может казаться умершим, тем не менее от последнего удара пульса и биения сердца до момента, когда последняя искра животной теплоты оставляет тело, – мозг мыслит, и Эго переживает в эти короткие секунды всю свою жизнь вновь. Говорите шепотом у смертного одра и сознавайте себя в торжественном присутствии Смерти. Особенно вы должны сохранять спокойствие сразу после того, как Смерть наложила свою властную руку на тело. Повторяю: говорите шепотом, чтобы не нарушать спокойного течения мысли и не препятствовать деятельной работе Прошлого, бросающего свое отражение на Завесу Будущего.

Вопрос 18. «Полное воспоминание наших жизней придет лишь к концу малого цикла ». Означает ли здесь «малый цикл» один Круг или же всю манвантару нашей планетной цепи? То есть будем ли мы помнить наши прошлые жизни в Дэвачане мира Z в конце каждого Круга или же только в конце седьмого Круга?

Ответ. Да, «полное» воспоминание наших жизней ( совокупных жизней) вернется в конце всех семи Кругов , на пороге долгой, долгой Нирваны, которая ожидает нас после того, как мы оставим сферу (планету) Z. В конце отдельных Кругов мы вспоминаем лишь сумму наших последних впечатлений, тех, которые мы отобрали или, вернее, которые овладели нами и последовали за нами в Дэвачан. Те жизни все были «испытуемыми», и каждая новая жизнь приносила нам большие милости и новые испытания. Но в конце малого цикла, после завершения всех семи Кругов, нас не ожидает никакое иное прощение , кроме чаши благих деяний и заслуг, перевешивающей чашу злых действий и проступков на весах Справедливости-Воздаяния. Плохим, безнадежно плохим должно быть то Эго, которое не принесет ни крохи из своего пятого принципа, и которое придется уничтожить, чтобы оно исчезло в Восьмой Сфере . Крохи, говорю я, извлеченной из личного Эго, достаточно, чтобы спасти его от ужасной судьбы.