Бхагаван Раджниш (Ошо) - Будь проще. Беседы о дзен-буддизме. Часть II

Медитация и любовь – это пара. Их союз вечен, они неразлучны – инь и ян, они не отделимы друг от друга.

Поэтому Иккью совершенно прав, когда говорит:

Любовь – это иллюзия, и медитация – тоже иллюзия. Единственное достоинство медитации в том, что она может оторвать вас от любви. Но не привязывайтесь к ней – это лишь способ вытащить вас из любви. Медитация выводит вас из иллюзии любви. Но затем от нее нужно срочно избавиться, иначе вы начнете создавать новые иллюзии, иллюзии медитации – подъем кундалини, возникновение света в чакрах… и тысячи других вещей, которые называют «духовными переживаниями». Но они никакие не духовные, это всего лишь плод воображения.

Вы не можете долго жить в одиночестве. Если не приходят красивые женщины, то поднимается кундалини – но что-то обязательно должно произойти, вы не можете оставаться одни. Возможно, те красивые женщины забыли или устали от старых риши и поэтому больше не приходят, или у них есть дела на других планетах. Тогда должно произойти что-то другое: вы начинаете видеть внутри себя вращающиеся чакры и поднимающуюся энергию. По вашему позвоночнику течет мощный поток энергии, в голове распускается лотос. Вы не можете быть в одиночестве! Вы создаете себе свой мир и называете его духовным опытом.

Неважно, как вы его называете. Важен тот факт, что вы не можете долго выносить одиночество. Вы не можете долго быть вместе, и вы не можете долго оставаться в одиночестве. Отношения порождают потребность в одиночестве, но рано или поздно вы обнаруживаете, что снова жаждете быть вместе с кем-то.

Это как смена дня и ночи, лета и зимы – колесо жизни.

Иккью прав. Он говорит: «Истина состоит в том, что человек должен выйти за пределы любви и за пределы медитации». Человек должен выйти за пределы как отношений, так и одиночества. И что остается, когда исчезают отношения и одиночество? Ничего не остается. Это «ничто» и есть вкус существования. Вы не одиноки, и вы не вместе. На самом деле вас вообще нет.

Если вас нет, куда вы можете уйти? И кто может уйти? Откуда вы можете прийти? Кто может прийти? Тогда все приходы и уходы исчезают, и познается то, что есть всегда. Познается вечность. Все приходы и уходы – лишь мимолетные сны, проекции времени, мыльные пузыри.

Когда вы отбрасываете все преходящее, видя, что общение невозможно, что отношения невозможны, вы начинаете погружаться в одиночество. Но однажды вы сталкиваетесь с другим феноменом: одиночество невозможно. И тогда, вместо того чтобы вернуться к любви, как это обычно бывает, вы выпрыгиваете из одиночества. И погружаетесь на еще большую глубину.

От двух вы переходите к одному, от одного – к «ничто». Это адвайта , недвойственность, это даже невозможно назвать «одним». Это источник – океан, волнами которого мы являемся. Видя этот океан, вы понимаете, что вы никогда не рождались и никогда не умрете. Все ваше существование было лишь сном. И этот сон растаял.

Будда назвал это стремление к любви или к одиночеству инстинктом самосохранения эго – в отношениях или не в отношениях, но эго хочет остаться, в качестве любовника или медитатора, мирского человека или духовного, но эго хочет остаться. Будда назвал эту предрасположенность авидьей , невежеством.

Запомните: авидья не означает незнание, она означает неосознанность. Авидья – это склонность относиться к эго как к чему-то абсолютному. Такое отношение создает разрыв между человеком и Вселенной, в результате чего человек начинает неправильно относиться к миру. Это искажение Будда и называет авидьей – невежеством, неосознанностью.

Вы предаетесь любви в состоянии неосознанности, и к медитации вы тоже обращаетесь в состоянии неосознанности. Если вы станете осознанными, исчезнет и любовь, и медитация.

Но я хочу напомнить вам – иначе вы все неправильно истолкуете, – что, когда исчезает то, что вы называете любовью, возникает другая любовь. Вы не имеете о ней ни малейшего представления. Когда исчезает медитация, возникает совершенно иной вид медитативности, о которой вы ничего не знаете. Ваша медитация – это усилие, практика, навязывание, приучение. Когда такая медитация исчезает, в вашем существе возникает иное медитативное качество: вы просто безмолвны, без всяких на то причин. Вы не стараетесь быть безмолвными, вы не стараетесь быть спокойными, вы не прилагаете никаких усилий к тому, чтобы быть безмятежными. Вы просто безмятежны – потому что нет того, чей покой можно было бы нарушить. Эго нет, единственная причина нарушения спокойствия исчезла. Вы просто спокойны – вы не стараетесь быть спокойными. Усилие стать спокойным означает, что вы обеспокоены, расколоты, разделены на две части – одна часть пытается всеми силами заставить другую часть успокоиться, стать безмолвной. Возникает конфликт, а разве конфликт может быть медитативным? Это принуждение, насилие – разве при насилии возможно умиротворение?

Именно поэтому я говорю, что те люди, которые продолжают заставлять себя сидеть в позах йоги, читать мантры и как-то поддерживать в себе покой, не являются умиротворенными людьми. Они просто создают фасад, они лицемеры.

Когда в вас возникает истинный человек, когда в вас возникает подлинный человек, тогда исчезает усилие быть кем-то или чем-то. Вы просто есть. Это и есть естественный человек дзен. Он любит – не потому, что ему кто-то нужен, а просто потому, что он не может не любить. Любовь есть, любовь струится, и нет никого, кто мог бы ей помешать, – что тут поделаешь? Он медитативен – но не потому, что он медитирует, а потому, что нет никаких помех: единственной причины нарушения покоя, эго, больше нет. Разделения больше нет, он един. Он собран, спокоен, целостен.

И все это происходит спонтанно. Вот почему люди дзен не называют настоящего человека дзен духовным – он не мирской и не духовный. Он живет в мире, но в то же время не принадлежит ему. Он живет на рыночной площади, но рыночная площадь в него не проникает.

Учение Будды абсолютно негативно – на то есть причина. Сначала отрицается любовь, и затем отрицается медитация. Это две самые высокие, самые ценные вещи в мире, и, тем не менее, Будда обе их отрицает.

Кьеркегор, датский мыслитель и мистик, глубоко понимал суть негативного учения. Он говорил, что возможно только негативное учение, поскольку любое позитивное учение вызывает привязанность ума, и тогда ум создает новые иллюзии, новые сны. Если вы говорите о Боге, ум привязывается к Богу – Бог становится объектом, и ум начинает думать: «Как установить связь с Богом? Как достичь Бога?» Снова возникает любовная связь. Если вы говорите о мокше, о рае, человек начинает жаждать их заполучить, и эта жажда порождает новые сны и новые кошмары.