Поль Брантон - В поисках мистического Египта

Старик попросил меня накрыть тушку носовым платком. Он произнес внушительно:

– Волшебство свершилось. Впредь дух, разрушивший жизнь этой курицы в знак того, что готов служить тебе, будет трудиться для твоей пользы. Иногда, когда я так делаю, птица не умирает, и это означает, что дух отказывается помогать человеку.

Мой странный хозяин постоянно смотрел на пол. Я заметил это еще во время церемонии. Его следующее замечание дало объяснение этому:

– Когда я произношу заклинания, чтобы вызвать дух, и когда я приказываю ему после того, как он вызван, я никогда на него не смотрю. Это одно из правил, которым нужно подчиняться. Но жертвоприношение еще не закончено. Слушай же! Ты должен завернуть птицу, забрать ее домой и продержать у себя завернутой до завтра. Потом, когда наступит полночь, ты должен сбросить тушку в воды Нила с моста Каср Аль-Нил. Когда ты кинешь ее, не забудь загадать желание, и дух сделает так, что оно осуществится.

Мой носовой платок был слишком мал, чтобы полностью завернуть в него курицу. Поэтому, оглядев комнату, я взял номер популярной каирской газеты «Аль-Ах-рам» («Пирамида») и завернул птицу в него. Вернувшись домой, я передал ее юному слуге-арабу с приказом не раскрывать сверток и даже не прикасаться к нему, пока не наступит следующая ночь. Однако запрет был излишним. Я вскользь упомянул, что это жертвенная птица, которую убил волшебник, и что я ни в коем случае не буду ее есть. Слуга в страхе отступил и позднее по возможности избегал приближаться к свертку.

В тот вечер я ужинал в ресторане с друзьями – американцем и египтянином, которым рассказал все о курице и ее волшебном жертвоприношении. Они были полностью уверены, что птицу убило вовсе не колдовство, а что-то другое. Сам я пока не пришел ни к какому заключению и не составил мнения на этот счет. Когда я раскрыл им все подробности, они разразились смехом, и до конца вечера курица была основной темой нашего разговора. Должен сознаться, что я также вынужден был улыбаться в ответ на некоторые их остроты в адрес отсутствующего волшебника, который сделался мишенью для их шуток. Неожиданно все огни в ресторане погасли. Несмотря на усилия хозяина, он не смог восстановить освещение и был вынужден в конце концов послать за свечами. Мы заканчивали наш ужин в довольно мрачной обстановке.

Мой друг-египтянин – убежденный скептик, получивший образование в Сорбонне, – на время утратил блестящее остроумие и легкость нрава.

– Это сделал твой волшебник! – недовольно сказал он, и я расслышал в его шутливом замечании нотку страха.

Конечно, это могло быть случайным совпадением. Однако все произошло в условиях, которые напомнили мне о двух других удивительных происшествиях, напоминающих по характеру данное. Первое случилось со мной, а о втором я узнал из уст знаменитого писателя Роберта Хиченса, знакомого с его главным героем.

Первый случай произошел много лет назад, когда я изучал различные культы, набиравшие популярность по всей Европе и Америке. Одним из них руководил сомнительный человек – бывший священник, которого лишили сана. Это был волевой мужчина, располагавший обширными познаниями. Мои исследования показали, что он обладал большой гипнотической силой и злоупотреблял ею в низменных целях, используя доверчивых людей для обогащения. Я никому не говорил о своем открытии, предупредив лишь тех его жертв, с которыми был знаком. Я поступил так, веря, что Немезида в конце концов настигает каждого негодяя. Кульминация наступила, когда в десять часов вечера я случайно встретил на улице жену своего хорошего знакомого. Дама вела себя столь странно, что я остановился и заговорил с ней. С изумлением я узнал, что она сейчас как раз находится на пути к лишенному духовного сана священнику, с которым собирается провести ночь, о чем невозмутимо сообщила мне. Я подвел ее к ближайшему фонарю, поднял ее голову к свету и изучил белки и зрачки ее глаз. То, как они выглядели, явно указывало, что она загипнотизирована. Поэтому я решил, что должен немедленно разгипнотизировать ее и убедить вернуться домой.

На следующий день я пришел посоветоваться об этом случае со своим другом-индийцем. Это был не кто иной, как герой второй главы моей книги «В поисках мистической Индии». Я рассказал ему в подробностях все, что узнал о разрушительных действиях бывшего священника, оказывающих влияние на слабых людей, и добавил, что, по моему мнению, такой опасный человек больше не может беспрепятственно следовать своим бесчестным путем. Мой друг согласился. На самом деле он очень рассердился и предложил наложить на этого лжепророка тяжкое проклятие. Я знал, что индиец изучал йогу и искусство восточных факиров и что проклятие из его уст будет серьезным.

Считая, что это будет более чем необходимо, я ответил, что он может поступать как хочет. Сам я придумал более мягкий способ: приказать этому человеку убраться отсюда и никогда не показываться впредь. Мой друг заметил, что так я и должен поступить, но сам он собирается привести свое проклятие в действие. И он это сделал.

По завершении обряда я немедленно отправился воплощать в жизнь собственный план и пустился на поиски своей жертвы. Я обнаружил лжепророка в окружении множества последователей в небольшом зале, где царило неописуемое смятение.

В зале была непроглядная тьма.

Люди, пытаясь добраться до двери, наталкивались друг на друга, от тех, кто упал на пол, слышались бормотание и стоны. Над всем этим шумом и хаосом звучал резкий голос их учителя, полный страха и отчаяния.

– Дьявол здесь! – кричал он. – Это деяние дьявола!

Я зажег несколько спичек и обнаружил, что лжесвященник распростерся на возвышении и, похоже, пребывает в истерике.

Наконец, принесли свечи, и его последователи отнесли учителя в ближайшую гостиницу, где постарались привести его в чувство при помощи его любимого напитка – виски. Тем временем я узнал от остальных, что случилось.

Они спокойно сидели на стульях и слушали проповедь своего учителя, когда неожиданно электрические лампы взорвались, как бомбы, и осколки брызнули во все стороны. Зал тут же погрузился во мрак, и в воцарившемся хаосе они услышали, как их лидер тяжело упал на пол, издавая громкие крики ужаса.

Я отправился в гостиницу, куда доставили бывшего священника, вошел в холл, написал короткую записку и вложил ее в конверт, который запечатал. Вручив письмо главному из его обманутых последователей, я попросил передать его учителю, как только тот сможет его прочесть.

В конверте находился ультиматум. Лжепророк должен был покинуть город в двадцать четыре часа и никогда не возвращаться, иначе я пущу по его следу полицию. И он действительно уехал. Не позднее чем через год я узнал о том, что он умер в какой-то глухой деревушке.