Поль Брантон - В поисках мистического Египта

Они плавали на своих изогнутых кораблях на почти незнакомый им восток и в разное время основали поселения в нескольких местах на европейско-африканских берегах. Однако группа под предводительством Осириса отправилась прямо в доисторический Египет, на чьем побережье они задержались прежде, чем пуститься в плавание вверх по Нилу и миновать три пирамиды и Сфинкса – произведения первой волны выходцев из Атлантиды. Осирис велел им остановиться неподалеку от современного Абидоса. Атланты обнаружили, что Северный Египет населяют аборигены, которые приняли их миролюбиво и даже позволили им благодаря их превосходящей культуре постепенно распространить свое влияние и управлять собой. Так родилась нижнеегипетская цивилизация. Прежде чем Осирис покинул свой народ, он ввел обычай устраивать религиозные мистерии и оставил его в качестве долго существовавшего наследия, увековечившего его имя, деяния и учение. Так эти мужчины и женщины – доисторические египтяне – обрели культуру и цивилизацию прежде, чем Лондон поднялся из болот. Спустя много времени после ухода Осириса, когда его религия начала нуждаться в оживлении и приведении в систему, появился другой великий Учитель – полубог по имени Тот, – который основал второй центр осирических мистерий в Саисе. Все это произошло среди обществ доисторического Египта.

Но откуда берет начало легенда об убийстве Осириса?

Я не мог получить ответ сразу и решил, что он может подождать до следующей медитации.

Я двинулся к выходу по неровной вымостке, чья поверхность уже давно перестала быть гладкой. Разрушенный временем пол некогда покрывала красивая мозаика, но в наши дни от нее не уцелело ни одного крошечного камешка. Я бросил прощальный взгляд на великолепные колонны, чьи выпуклые капители держали тяжелые, украшенные резьбой каменные балки столько столетий и продолжают это делать. Так закончилось мое путешествие по этому древнему храму.

Я покинул двор и, миновав территорию храма, очутился под ярким полуденным солнцем. Я выбрал путь среди камней и пыли, обломков и куч песка, разбитых блоков и бесформенных фрагментов, участков, заросших зеленой ежевикой и усеянной шипами верблюжьей колючки, пока не нашел прекрасное место, откуда мог бросить последний взгляд на это заброшенное сооружение.

Оно возвышалось в белоснежной простоте со своими двенадцатью разбитыми столбами, защищавшими его фасад, и незамысловатым узким входом. Как необыкновенно и грандиозно, должно быть, выглядел храм в период своего расцвета! Архитектура в Египте была священным искусством. Религия являлась той нитью, на которую ремесленники и художники нанизывали бусины своих прекрасных произведений.

«Дворец в нем украшен тонкой резьбой по золоту. Когда его видят, сердца ликуют, и все люди склоняются. Его величие – это то, что придает ему его великолепие. Его ворота очень большие и сделаны из кедра, – хвастал Сети в указе, описывающем его достижения. – Они покрыты тонким золотом и сзади скреплены бронзой. Огромные пилоны из камня Анну, их верхняя часть из гранита, красота их достигает Ра на его горизонте».

Таков Абидос – место, где, по преданию, был похоронен бог Осирис, а на самом деле первый центр «погребальных» мистерий в Египте.

Жаворонки продолжали прекрасную песню среди разрушенных крыш этого храма, ставшего наследником первого святилища Осириса, когда я спускался в деревню со своими видениями прошлого.

Я нашел место, которое мне нравилось, и знал, что его неуловимые чары, как будто наложенные на меня невидимой рукой, будут тянуть меня назад снова и снова. Такие места в реальности и в воспоминаниях подчиняли меня, и я не собирался освобождаться от этой неволи.

Я сознаю, что жил не напрасно, только если могу ухватить несколько бессмертных мгновений среди текущих часов. В Абидосе я пережил именно такие минуты.

В конце концов я нашел ответ на загадку убийства Осириса в мифе, когда путешествовал дальше вверх по Нилу и посвятил себя изучению большого храма, сохранившегося лучше всего. Это был храм богини Хатхор в Дендере, который мягкий теплый песок полностью засыпал и сохранял более тысячи лет. Я поднялся по удивительно узким сбитым ступеням с северной стороны. Остановившись, я изучал при свете фонаря рельефы на стенах вдоль всей лестницы. Они изображали важнейшую религиозную процессию, которая появлялась в день Нового года и во главе которой стоял сам фараон. На этих рельефах идущие жрецы, иерофанты, посвященные в мистерии, и носители штандартов изображены так, как они, вероятно, на самом деле поднимались по этой лестнице. Вместе с ними я вышел из мрака на залитую солнцем крышу и приблизился, пересекая гигантские каменные блоки, из которых она была сложена, к маленькой уединенной молельне в углу. Ее крышу поддерживали колонны с капителями в виде голов богини Хатхор.

Я вошел вовнутрь и узнал, что это место было святилищем, где во времена Птолемеев проводились мистерии Осириса. Ее стены украшали рельефы, изображавшие лежащего на ложе бога в окружении его спутников и курильниц с благовониями. Иероглифы и рельефы рассказывали историю о смерти и воскресении Осириса, а надписи содержали молитвы для чтения во время двенадцати часов ночи.

Я уселся на пол, который на самом деле был частью храмовой крыши, и вновь предался размышлениям о древнем мифе. Я думал о нем довольно долго, и в конце концов меня осенила мысль – истина, чьи искаженные фрагменты дошли до нас сквозь века в виде фантастической истории о расчленении Осириса и последовавшем соединении частей его тела.

Разгадка пришла ко мне неожиданно вместе с воспоминанием о пережитом мной опыте внутри усыпальницы царя в Великой пирамиде, когда в темноте ночи возникло видение двух верховных жрецов, один из которых погрузил мое тело в транс и вывел мой дух из его оков. Моя спящая плоть практически находилась в коме, живя только за счет почти незаметного бессознательного дыхания, в то время как истинно живая часть ее покинула. Я был подобен мертвецу, чья душа покинула тело. И все же в конце концов я вернулся в свою плоть, и эффект смерти исчез. Не было ли это настоящим воскрешением, возвращением к нашему земному существованию после беглого знакомства с другим состоянием? Разве это не являлось сознательной жизнью после смерти?

Я поднялся и снова изучил изображения на стенах, чтобы подтвердить свое озарение. Вытянувшийся Осирис, видимо, был мертв. Внешне это выглядело как забальзамированное тело в обмотках мумии, и тем не менее все указывало на приготовление к ритуалу, который помог бы живому человеку, а не мертвецу. О да! Там находились пребывающее в трансе тело кандидата, сопровождающие его жрецы и курильницы, делавшие погружение в транс более легким.