Джеймс Камбиас - Темное море

Дважды шолены получали сигнал о срочных сообщениях, но отправителем значился неиспользуемый терминал в одной из лабораторий.

Когда люди завершали очередной период активности и готовились ко сну, Тижос решила поделиться подозрениями с Гишорой:

– Я предполагаю, что земляне делают это специально.

Она ожидал недоверия, возмущения или насмешек, но Гишора, казалось, искренне развеселился:

– Разумеется! Меня удивляет, сколько тебе понадобилось времени, чтобы это понять. Один человек или даже несколько нарочно решили нас беспокоить.

Тижос удивилась:

– Я не понимаю, зачем. Это так на них непохоже!

– Потому что они больше не желают видеть нас здесь и делают все, чтобы мы покинули станцию.

Тижос почувствовала вспышку ярости. Люди бросали им вызов! Ей пришлось приложить усилия, чтобы успокоиться; под насмешливым взглядом Гишоры это было не очень легко. Потом она все же смогла ощутить бесконечное полудетское-получувственное доверие подчиненного к руководителю.

– Если кто-то специально досаждает нам, мы должны сообщить об этом, – предложила она.

– Объясни, зачем. Я сомневаюсь, что Викрам Сен знает о происходящем. Если знает, я уверен, он хочет положить этому конец. Жалобы сделают нас слабее.

– Тогда мы должны сами найти шутника!

– Это не так легко. Возьмешь ли ты это на себя?

– Да! – ответила Тижос.

Грубохват и компания легко продвигаются вдоль старого разлома. Пусть это и холодные воды, некоторые источники еще сочатся еле теплой водой, в которой растут водоросли и водятся привлеченные ими травоядные плавуны. Добычи хватает, а развалины старых селений надежно укрывают во время отдыха.

Грубохват больше не позволит ополченцам захватить его врасплох. Он выставляет часовых и сам порой несет стражу, пока Щуплоног и Щитобойка спят. Поэтому именно он первым чувствует тягач, плывущий в их сторону. Тот еще далеко, но постепенно становятся слышны и погонщики.

Опять ополченцы? Первая мысль Грубохвата – отползти потихоньку и кинуться наутек. Но звуки свидетельствуют лишь о нескольких особях, и для ополченцев они чересчур болтливы. Торговцы? Быть может…

Пинками он будит остальных и тихо сообщает:

– Близко тягач. Трое взрослых. Берите оружие и приготовьтесь к налету!

Жаль, но эти двое не знают чисел – иначе Грубохват мог бы стучать, а не говорить вслух, рискуя быть замеченным. Бестолковость соратников расстраивает его не в первый раз.

Разбирают копья. Грубохват прислушивается. До тягача – не больше кабельтова. Он позволяет тому подойти ближе, удерживая Щуплонога и Щитобойку клешнями за хвосты. Когда остается четверть кабельтова, Грубохват командует: «Вперед!» – подталкивает их и, ухватив собственное копье, поднимается из развалин.

Маленькая экспедиция Широкохвоста скользит у самого дна. Переход короткий, и Остроголов парит впереди, прислушиваясь, скорее, чтобы не пропустить добычу, чем в ожидании опасности. Разбойники в этих водах редки. Тягач следует в полукабельтове за ним, Коротконожка правит, а Широкохвост тянется позади на буксире, прощупывая эхосигналами рельеф дна.

Неожиданно эхо меняется – обработанный кусок камня? – и Широкохвост отпускает веревку, чтобы нырнуть и разобраться получше. Впереди Остроголов дает громкий импульс, но Широкохвост не понимает, что тот хочет сказать. Потом он слышит испуганный крик тягача и осознает, что на них напали.

Бандитов трое, и Широкохвост надеется, что, когда нагонит остальных, им втроем, возможно, удастся отбиться. Он что есть силы плывет к тягачу, продолжая прислушиваться.

Трое разбойников приближаются спереди. Остроголов молчит. Коротконожка пытается развернуть тягача, и они производят ужасный шум. Широкохвост проплывает над ними и ждет разбойников. Вода пахнет кровью, и он понимает, что Остроголов, скорее всего, уже мертв.

Один из напавших, очень крупный, отделяется от соратников и движется на Широкохвоста. Тот пятится к тягачу, но животное в ужасе и бьется так, что к нему не приблизиться. Это может удержать на расстоянии и разбойников. Если Широкохвост справится со здоровяком, вероятно, его приятели не полезут в драку.

Но крупной самке пугаться нечего, она кидается вперед со скоростью разящего копья и, прижав клешни к телу, идет на таран. Широкохвост разворачивается, подставляя прочные спинные пластины. Ощущение такое, будто панцирь треснул, но времени проверять нет. Теперь ее клешни выставлены вперед и метят ему в брюшко. Широкохвост хватает врага за одну из клешней и разворачивается вперед. Затем пытается оглушить нападающую резким сигналом и вырывается на свободу.

Однако разбойница не намерена отступать и пытается ухватить его сбоку. Не способна ли она и впрямь расколоть панцирь? Он вспоминает истории о чем-то подобном, а самка достаточно велика. Изогнув корпус, Широкохвост вновь умудряется освободиться. Прислушивается…

Тягач больше не бьется и медленно плывет прочь. Два разбойника расправляются с Коротконожкой: один удерживает ее за клешни, второй добивает копьем.

Большая самка атакует снова, теперь целясь под край его головного щитка. Широкохвост откидывает голову, закрывая промежуток между пластинами, и ударяет хвостом. Увернувшись, он ныряет ко дну и что есть сил плывет в сторону, противоположную той, куда удрал тягач. Он надеется, что разбойники предпочтут погоню за животным, нагруженным припасами и снаряжением, и не станут преследовать одинокого книжника.

Но самка не отстает. Широкохвост кружит возле груды камней, мимоходом отмечая, что они похожи на постройку: может, школу или хижину охотника на отшибе. Он обхватывает ногами камень и замирает, надеясь слиться с пейзажем. Однако преследовательницу не провести: она кидается вниз, хищно расставив клешни.

Не дожидаясь ее приближения, Широкохвост бросается прочь. Куда угодно – только бы подальше! Убийца плывет следом, и Широкохвост всерьез опасается, что победа будет за ней. Но потом издалека доносятся сигналы ее соратников. Она замедляет ход, раздумывает и наконец разворачивается в сторону тягача.

Широкохвост не останавливается, надеясь уйти как можно дальше. Он боится, что, поймав тягача, шайка вернется за ним. Он плывет, плывет и плывет – а вокруг лишь холодная тишина.

Первые дни двойная жизнь доставляла Робу огромное удовольствие. В рабочие смены он был неприметным и вежливым видеотехником крупной исследовательской станции, а по ночам крался в темных закоулках «Хитоде», как полуночный мститель, защитник угнетенных и гроза инопланетных захватчиков.

Каждый из их четверки обязался устраивать шоленам, по меньшей мере, одну каверзу в день, а Дики привлек в компанию Анджело Понти. Скоро стало ясно, что кое-кто из заговорщиков лучше придумывает хорошие шутки, чем воплощает их в жизнь. Так, Симеон фонтанировал идеями, но, отговариваясь чрезмерной занятостью, ни одну из них не довел до конца.