Лисса Прайс - Измененная

Трэкс задал мне вопросы по списку, нечто вроде разбора полетов. Мне говорить было особо не о чем: я не помнила ничего, кроме своего сна. Он этим заинтересовался и записал мой рассказ. Судя по всему, видеть сны случалось многим. Он поинтересовался, чувствую ли я себя отдохнувшей и бодрой – и мне пришлось признать, что это так.

Терри измерил мне температуру и давление и кивнул Трэксу.

– Все в порядке, юная леди, – сказал он. – Можно начинать следующую аренду.

– Мне не дают перерыва?

– А зачем? Твоя арендатор поела и позаботилась обо всех потребностях твоего тела, – ответил Трэкс.

– Я не про это, – возразила я. – Мне просто нужно сходить в одно место.

Он удивленно расширил глаза, подался вперед и позвал:

– Дорис!

Уже через несколько секунд Дорис с цоканьем каблуков появилась в комнате.

– В чем дело, Кэлли?

– Мне можно уйти перед следующей арендой?

– Уйти? Зачем?

Я опустила взгляд. Наверное, не стоило настаивать.

Она приложила ладонь к моей спине.

– Почему бы просто не продолжить? Ты и не заметишь, как все закончится. В тебя вложили столько трудов! Зачем ставить под угрозу выплату? Ты ведь можешь получить травму!

Она помахала рукой и поморщилась, словно жизнь за стенами этого здания была настоящим адом.

Отчасти она была права. Однако я ведь жила именно там.

– Если ты не выполнишь условия контракта – не предоставишь здоровое и бодрое тело – то тебе не заплатят.

– У вас уже ожидает следующий арендатор? – спросила я.

– Да. И это…

– …чудесная женщина? – Я закатила глаза. – Ладно, давайте.

– Чудесно. На этот раз срок три дня.

Вторая аренда пролетела так же незаметно, как первая. Я успела усвоить: когда ты в отключке, времени не замечаешь. Мне снова снились странные сны, но на этот раз я не смогла их вспомнить. А вот когда я пришла в себя, то заметила одну странность: на правом предплечье у меня оказалась глубокая рана длиной сантиметров десять. Она не болела – похоже, ее обрызгали каким-то анестетиком, – но выглядела отвратительно. Дорис отвела меня в лазерную. Мне ее залечили так, что даже шрама не осталось, но я захотела узнать, как это случилось. Мне ничего говорить не стали. Может, они и не знали.

Потом Дорис привела меня к себе в кабинет. Он был бело-золотым, в каком-то необарочном стиле. Усадив меня, она объявила, что моя следующая аренда продлится целый месяц.

– Месяц?! – Я вцепилась в кресло. – Я не могу исчезнуть на целый месяц!

– Это нормально. Мы начинаем с более коротких аренд, чтобы убедиться в том, что все нормально, а потом приступаем к более длительным.

– Никто не говорил мне, что это будет так долго. Мне надо навестить братишку.

– Брата? – Она смахнула упавшую на глаза прядь волос. – Ты не говорила, что у тебя есть брат.

– А что тут такого?

– Когда ты подписывала контракт, тебя прямо спросили, есть ли у тебя ныне живущие родственники.

– Я подумала, что вы имели в виду родителей или бабушек и дедушек. Ему всего семь.

Она чуть расслабилась.

– Семь лет. – Она устремила взгляд на стену. – Ясно. Ну, тебя все равно не отпустят. Никто на такой риск не пойдет.

– А что со мной может случиться? Я могу порезаться? – Я вскочила и указала на то место, где недавно была рана. – Я забочусь о себе лучше, чем ваши чудесные арендаторы!

Она показала головой.

– Извини, Кэлли. Так просто не делается.

– Я хочу поговорить с мистером Тинненбомом.

– Ты уверена, что хочешь это сделать?

– Совершенно уверена.

Дорис обратилась к невидимому микрофону у нее в кабинете:

– Мистера Тинненбома, пожалуйста.

Она одернула на себе костюм и пригладила волосы, а потом начала этот свой отвратительный стук ногтями по столешнице. Спустя несколько секунд в кабинет явился мистер Тинненбом.

– Кэлли просит отпуск, чтобы повидаться со… своим братом.

Дорис выделила голосом слово «брат».

Тинненбом покачал головой:

– Исключено.

– Никто не предупредил меня, что я буду отсутствовать целый месяц, – сказала я. – Разве об этом не следовало сказать до того, как я начала?

– А ты не спрашивала. И ты не сказала нам, что у тебя есть брат, – ответил он. Он чуть изменил позу. – Что до расписания, то мы часто его не знаем до тех пор, пока не начнем процесс. Именно так было и сейчас.

– Но вы знали, что такое возможно. А я даже не подозревала, что возможен месяц.

– Это есть в контракте, – возразил он.

– Мелким шрифтом? – Я повернулась к Дорис. – Нечто столь важное следовало оговорить.

– Точно так же, как тебе следовало предупредить нас, что у тебя есть брат, – сказал Тинненбом.

Дорис уставилась в пол.

– Мне и правда нужно его увидеть перед тем, как начать: дать ему знать, насколько долго все будет. Ему всего семь, и, кроме меня, у него никого нет.

– Может, мы могли бы отправить кого-нибудь его навестить? – предложила Дорис, глядя на мистера Тинненбома.

Тот едва заметно качнул головой.

– Я не хочу капризничать. – Я постаралась выпрямиться во весь рост. – Полагаю, процесс идет гораздо легче, если донор готов сотрудничать. А у меня не будет желания сотрудничать, если я не смогу предварительно поговорить с братом.

Тинненбом начал нервно постукивать носком ботинка по полу, словно это помогало ему думать.

– На сколько у нее завтра назначен обмен? – спросил он у Дорис.

– На восемь утра, – ответила она.

Он по-лошадиному фыркнул.

– Я дам тебе три часа и телохранителя, который будет непрерывно следить за тобой. Не делай глупостей, потому что мы способны следить за тобой через вживленный тебе нейрочип. – Он наставил на меня указательный палец. – Сохраняй это тело в том же виде. Потому что на данный момент оно все еще принадлежит нам.

За весь этот разговор я ни разу не увидела его зубы. Похоже, у него улыбки закончились.

Я прошла следом за Дорис по коридору.

– Надо подобрать тебе чистую одежду, – сказала она. – Встретимся в твоей гостевой комнате.

Она нырнула в какую-то другую дверь, а я пошла дальше, так как примерно запомнила, где находилась отведенная мне комната для гостей. Однако когда я открыла дверь, в комнате стояла другая девушка. Она была примерно одного со мной возраста, но волосы у нее были темные и коротко остриженные. Она переодевалась: на ней уже были цветастые брюки, а топ она прижала к груди, прикрывая лифчик.

– Извини, – сказала я. – Похоже, перепутала комнаты.

Я успела заметить, что комната у нее обставлена точно так же, как моя, только в зеленых тонах. Я закрыла дверь. Следующая комната оказалась моей. В розовых.

Дорис пришла спустя минуту и принесла белые брюки и топ.

– Ты ведь захочешь принять душ. И вот смена одежды. Эту ты носила слишком долго.