Ю. Майерс - Орел/Решка

– Что ты здесь делаешь? – прошипела сзади Зои.

– Я кучу занятий пропустил, – ответил Эфраим. – Не хочу совсем отстать.

– Прекрати валять дурака. Это серьезно. Ты знаешь, что тебе тут не место, – она откинула челку с лица и гневно воззрилась на него.

Эфраим повернулся, привычно прислонившись спиной к шкафчику, и окинул Зои взглядом. Она была в белой кофточке с короткими рукавами, шортах хаки и зеленых сандалиях. Волосы собраны сзади в хвост, и теперь, увидев девушку при дневном свете, он заметил, что она была смуглее Джены.

– Ты обо мне беспокоишься или не хочешь тут меня видеть, так как я напоминаю тебе о нем?

Зои сузила глаза:

– Я просто не хочу, чтобы Нейт получил что хочет. Монета с тобой?

Эфраим кивнул.

– Идиот. Это твой единственный билет домой. А если он ее отберет? Ты застрянешь здесь.

– Я и так застрял здесь, а надежного тайника у меня нет. Кроме того, я пришел сюда потому, что хотел тебя увидеть, – ответил он.

Она склонила набок голову. Эфраим описал все, что увидел дома.

– Я же говорила тебе не ходить туда, – сказала она, болезненно поморщившись.

– Зои, расскажи мне, что произошло.

– В газетах писали, что все похоже на убийство и самоубийство. Считают, что это сделал Дэвид Скотт.

– Спорим, Нейт его подставил. Полиция нашла оружие? В газетах об этом писали?

Зои пожала плечами, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Ты не знал Дэвида. Думаю, он мог такое сделать. Полиция хотела поговорить с Эфраимом, но я сказала, что той ночью он был у меня.

– Думаю, его исчезновение выглядело подозрительно.

Она кивнула.

– Исчезновение Нейта тоже. Я сказала, что они отправились в поход, что ему нужно время свыкнуться со смертью родителей.

Эфраим повернул замок вправо и дернул. Тот открылся. На пол выпорхнул свернутый лист бумаги. На мгновение он подумал, что у него острый приступ дежавю.

Он наклонился и открыл записку. Сверху почерком Нейта было написано: «Добро пожаловать домой». А затем шел темный зернистый снимок с телом Джены в фонтане.

– Ублюдок, – выдавил он, не в силах отвести глаз от отвратительной картины.

– Что там? – Зои уже коснулась записки, но он отдернул руку.

– Тебе не нужно это видеть, – сказал Эфраим и медленно поднялся, по-прежнему не сводя взгляда с фотографии.

Зои ударила кулаком по соседнему шкафчику.

– Не надо так со мной. Не надо меня защищать. Дай мне помочь, идет? – Она скрестила руки.

Все больше мрачных студентов заходило в коридор. Проходя мимо, они с любопытством смотрели на Эфраима и Зои – особенно на Эфраима. Ученики принялись греметь дверцами шкафчиков, шуршать книгами и перешептываться.

Эфраим молча передал девушке фото. Она ничего не говорила, пока он собирал тетради и запихивал их в рюкзак. Он понятия не имел, какие из них ему сегодня понадобятся.

Зои смяла листок и швырнула его в шкафчик Эфраима.

– Вот дерьмо, – выдохнула она.

– Ты как?

– Это была я, – сказала она. – Это была я ! Какая же он тварь! Больная психованная тварь!

Внезапно Эфраима озарило, он снова вытащил записку, расправил ее и внимательно изучил надпись. Почерк явно принадлежал Натану. То есть Нейту.

– Я знаю, почему он это сделал, – сказал он.

– Что? – Зои проверила время на мобильнике и с беспокойством посмотрела в конец коридора.

– Я знаю, почему Нейт оставил мне инструкцию в тот день, когда я нашел монету! Он не помогал мне. Он пытался помочь себе самому.

– Похоже на то.

То же самое произошло с Натаниэлем и его напарником. Нейт попал во вселенную Эфраима, но с одним контроллером обратно вернуться не мог.

– Он не был уверен, что монета сработает в руках аналога, поэтому решил проверить ее на мне.

Может, Натаниэль рассказал Нейту и другому Эфраиму о том, как использовать монету без контроллера, но при Зои они об этом никогда не говорили.

Девушка постучала по записке.

– Что ты собираешься делать?

– Не знаю. Может, смогу его уговорить.

Она фыркнула.

Прозвенел звонок, и Зои с хлопком закрыла дверцу.

– Проклятие, нам надо на урок. Пошли, – она потащила его по коридору. Остальные учащиеся уже исчезли, словно тараканы, разбежавшиеся при ярком свете.

– Ты чего так перепугалась? Постой! Я даже не знаю, в каком классе у меня первое занятие, – сказал Эфраим.

– У нас одинаковое расписание до третьего урока. Я тебе все расскажу на перерыве. Давай! Нельзя, чтобы тебя поймали в коридоре во время занятий.

Зои остановилась перед дверью в класс, где у Эфраима обычно шла алгебра, и зашла внутрь, когда прозвенел последний звонок.

Внутри царила духота. Окна были закрыты, и двадцать студентов сидели на своих местах, смотря прямо перед собой и обливаясь потом.

– А где учитель? – спросил Эфраим, когда они заняли два места сзади.

– На свободном уроке нет учителя.

– Мы просто… будем сидеть здесь?

– Все сорок минут. А теперь тише. Если нас услышат, то вызовут в дисциплинарный кабинет.

– Это так плохо? – Он мог поспорить, что там, наверное, были кондиционеры.

– Там, откуда ты пришел, есть телесные наказания? – спросила Зои.

– Невежливо подшучивать над несведущим гостем, – ответил Эфраим.

– Не так громко, – прошептала она. – И это не шутка, как бы ужасно ни звучало.

Пока Эфраим ждал Зои в кафе на ленч, кто-то сел напротив. Он с трудом узнал Майкла Гупала: тот был тощим, фунтов на сто легче аналога из вселенной Эфраима.

– Привет, – нерешительно сказал Эф.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Майкл.

– В смысле?

– Он тоже вернулся, да?

– Кто?

Майкл нервно огляделся.

– Ты же сказал, что позаботишься о Нейте.

– Я такое говорил?

Майкл, казалось, пришел в ужас.

– Чего ты боишься? – спросил Эфраим.

– Ты знаешь, на что он способен, – сказал Майкл. Он помедлил, затем вытащил сложенный лист бумаги и поначалу даже не хотел его отдавать. – Нашел утром в шкафчике. Все как раньше. Мне не следовало верить тебе.

На листке, словно в комиксе, располагалось четыре снимка. На первой вспышка фотоаппарата освещала Майкла, на его лице ясно читался ужас. На второй он с закрытыми глазами и белой, восковой кожей лежал в гробу, одетый в официальный костюм. На третьей оказались похороны, мужчина и женщина в траурных одеждах стояли на кладбище у свежевырытой могилы. На четвертой был могильный камень с надписью «Майкл Амир Гупал, любимый сын».

Эфраим отдал листок Майклу.

– Явная фальшивка. Нейт – виртуоз фотошопа, – сказал Эфраим, хотя знал, что снимки были настоящими, только пришли из параллельной вселенной, где Нейт, похоже, сделал что-то ужасное с аналогом Майкла. – Не стоит об этом беспокоиться, – спокойно сказал и тут же вспомнил про Джену в фонтане.