Энди Вейер - Марсианин

На мостике воцарилась тишина.

– Он… он жив? – неуверенно спросил Мартинез и улыбнулся.

Фогель возбужденно закивал:

– Он жив!

Йоханссен смотрела на экран широко распахнутыми глазами.

– Твою мать! – рассмеялся Бек. – Твою мать! Капитан! Он жив.

– Я бросила его, – тихо сказала Льюис.

Когда экипаж увидел выражение лица своего командира, радость мгновенно угасла.

– Но, – начал Бек, – мы все оставили…

– Вы исполняли приказ, – оборвала его Льюис. – Я бросила его. В голой, безнадежной, забытой богами пустыне.

Бек умоляюще посмотрел на Мартинеза. Тот открыл рот, но не мог подобрать подходящих слов.

Льюис покинула мостик.

Сотрудники «Дейо-пластикс» работали в две смены, чтобы закончить брезент для жилого модуля «Ареса-3». Ходили слухи даже о трех сменах, если НАСА снова увеличит заказ. Никто не возражал. Сверхурочные были впечатляющими, а финансирование – неисчерпаемым.

Тканое углеродное полотно медленно пропускали через пресс, который зажимал его между листами полимера. Готовый материал складывали вчетверо и склеивали. Получившийся толстый лист покрывали мягкой смолой и отправляли в горячую камеру.

Теперь, получив возможность общаться со мной, НАСА болтает без умолку.

Они желают постоянно получать информацию по каждой системе жилого модуля и собрали целую комнату людей, пытающихся руководить моей плантацией. Что может быть восхитительней кучки земных придурков, советующих мне, ботанику, как обращаться с растениями?

Я их преимущественно игнорирую. Не хочу показаться самонадеянным, но я – лучший ботаник на планете.

Большой бонус: имейл! Как на старом добром «Гермесе», мне приходят дампы данных. Разумеется, они содержат письма от друзей и семьи, однако НАСА присылает также избранные сообщения от общественности. Мне пишут рок-звезды, спортсмены, актеры и актрисы – и даже президент!

Одно из писем пришло из моей альма-матер, Чикагского университета. Говорят, если ты где-то возделываешь плантацию, значит, ты официальный «колонист». То есть технически я колонизировал Марс.

Вот так-то, Нил Армстронг!

Но самое лучшее письмо пришло от моей матери. Именно такое, как вы и подумали: слава Господу, ты жив, держись, не умирай, папа передает привет и т. п.

Я прочитал его пятьдесят раз подряд. Эй, не поймите меня неправильно, я отнюдь не маменькин сынок! Я взрослый мужчина, который лишь изредка надевает подгузники (в скафандре без них не обойтись). И я совершенно по-мужски цепляюсь за мамино письмо. Я ведь не какой-то малолетка, тоскующий по дому в летнем лагере.

Теперь мне приходится пять раз в день выбираться в марсоход, чтобы проверить почту. Они могут отправить сообщение с Земли на Марс, но не способны перекинуть его на десять метров дальше, прямиком в жилой модуль. Однако мне не следует жаловаться: мои шансы пережить все это заметно повысились.

Согласно последним донесениям, они решили проблему веса МПА «Ареса-4». Когда он приземлится, с него снимут тепловой экран, всю аппаратуру жизнеобеспечения и парочку пустых топливных баков. И тогда мы семеро (экипаж «Ареса-4» плюс я) сможем добраться до Скиапарелли. Они уже разрабатывают для меня расписание наземных операций. Как вам это понравится?

Еще одно новшество: я учу азбуку Морзе. Зачем? Затем, что это наша запасная система связи. НАСА вдруг сообразило, что допотопный зонд – не самое надежное средство коммуникации.

Если «Патфайндер» накроется, я буду выкладывать сообщения из камней, а НАСА – снимать их со спутников. Ответить они не смогут, но у нас сохранится хотя бы односторонняя связь. Почему именно азбука Морзе? Потому что точки и тире получаются из камней намного лучше, чем буквы.

Это отстойный способ общения. Надеюсь, до такого не дойдет.

По завершении всех химических реакций полотно стерилизовали и переносили в «чистую комнату». Там от края отрезали полосу, делили на квадраты и затем подвергали каждый из них серии суровых испытаний.

После тестирования из полотна вырезали фигуру нужной формы. Края подшивали и скрепляли смолой. Сотрудник с планшетом проводил последний независимый осмотр, проверяя показатели, а затем подтверждал годность.

Назойливые ботаники неохотно признали, что я проделал отличную работу. И согласились, что пищи мне хватит до 900-го сола. НАСА конкретизировало детали миссии снабжения.

Сначала они разрабатывали безумный план доставки зонда на Марс до 400-го сола. Однако картофельная плантация купила мне еще пять сотен солов жизни, и у них появилась лишка времени.

Запуск назначен на следующий год, с использованием траектории Гомана [22] Орбита Гомана – Ветчинкина: в небесной механике эллиптическая орбита, используемая для перехода между двумя другими орбитами, обычно находящимися в одной плоскости. , и добираться сюда зонд будет почти девять месяцев. Он должен прибыть в районе 856-го сола. В нем будет еда, запасной оксигенатор, регенератор воды и система связи. Точнее, даже три системы связи. Похоже, они не хотят рисковать, учитывая тот факт, что в моем присутствии радиоэлектроника часто ломается.

Сегодня получил первый имейл с «Гермеса». НАСА ограничивает прямой контакт. Думаю, боятся, что я ляпну что-нибудь вроде: «Вы бросили меня на Марсе, придурки!» Знаю, команда очень удивилась, услышав о марсианском призраке, но ради Бога! Иногда НАСА слишком осторожничает. Тем не менее один имейл от капитана они все-таки пропустили:

Уотни, мы очень счастливы, что ты выжил. Как человек, несущий ответственность за твое нынешнее положение, я бы хотела иметь возможность помочь тебе напрямую. Однако, судя по всему, у НАСА есть хороший план спасения. Не сомневаюсь, ты сохранишь свою удивительную изобретательность и продержишься. По возвращении на Землю с меня пиво.

Мой ответ:

Капитан, за мое нынешнее положение несет ответственность исключительно мое невезение, уж никак не вы. Вы поступили правильно и спасли всех остальных. Знаю, это было трудное решение, но любой анализ событий того дня покажет, что оно было верным. Доставьте всех домой в целости и сохранности, и я буду счастлив.

Однако ваше пиво я все-таки выпью.

Сотрудники аккуратно свернули полотно и поместили в наполненный аргоном герметичный контейнер. Человек с планшетом наклеил на него стикер «Проект «Арес-3», брезент для жилого модуля, полотнище AL102».

Контейнер погрузили в заказной самолет и отправили на базу ВВС Эдвардс в Калифорнии. Самолет летел на аномально большой высоте, затрачивая большие количества топлива, чтобы полет прошел как можно более гладко.