Брайан Герберт - Ветры Дюны

– Ты серьезно? Ты действительно ничего не видел?

– Он мастер-жонглер. А ты видел то, что он заставлял тебя увидеть.

Джессика продолжала свой рассказ в личных покоях принцессы в крепости; Ирулан смотрела на нее с явным нетерпением и скептицизмом.

– Тебе все это рассказал Пауль?

– Да. Он считал, что мне важно это понять, как это важно и для тебя. Иначе ты не сможешь писать правду.

– Признаю, это интересно, но я не вижу в этом пользы и не понимаю, зачем ты решила все это мне рассказать. Мне хватает неприятностей с традиционалистами-фрименами, которые считают, что прошлое твоего сына не имеет значения; то, что было раньше, чем Пауль стал Муад Дибом, вообще недостойно запоминания. – На ее щеках вспыхнула краска. – Пауль после своей первой поездки на песчаном черве сказал, и фримены это часто цитируют: «Яродился фрименом в этот день на Хаббана эрг. До этого дня у меня не было жизни. До сего дня я был как дитя».

Джессика поджала губы.

– Пауль многое говорил фрименам, но он явился на Арракис не новорожденным. Без первых пятнадцати лет своей жизни они никогда бы не стал Муад Дибом.

Ирулан повернула голову и принялась теребить локон своих золотистых волос; ей в голову пришла одна мысль.

– Я думала, не добавить ли к биографии еще один том – книгу, предназначенную для молодежи. «История детства Муад Диба», может быть. Алия говорит, нужно познакомить народ и с молодостью Муад Диба, чтобы дети чтили его память. – В ее словах звучало явное неодобрение. – Да, в такую книгу можно было бы включить приключения Пауля и Бронсо… Это интересно. Полезно видеть героические поступки Пауля, когда он проявляет себя как преданный друг. – Она нахмурилась. – Но не вижу, чем это полезно имперскому регентству, которое есть наследие Пауля и его джихада. А это самое важное.

Джессика вздернула подбородок и заговорила шепотом; неожиданно она подумала, что невидимые шпионы могут записать их разговор.

– Ты не поняла, что я тебе сейчас рассказала? Как по-твоему, где Пауль научился манипулировать массами, навязывать свою волю огромным толпам? Он применял технику жонглеров не только к публике во время представления, но и к фрименам, а потом к населению всей империи!

– Но…

Леди Джессика подняла палец, подчеркивая значение сказанного.

– И кажется, Бронсо сейчас использует ту же технику. Но для противоположных целей. – Ирулан не скрывала удивления, но Джессика продолжала: – Будь терпелива. Дослушай рассказ до конца.

Лучшие наши наряды – предположения и предубеждения публики.

Через два дня после большого представления зрители разошлись. Рейнвар не стал тратить времени на знакомство со знаменитыми мастерами балисетов или членами разных хармони-лиг. Как только представление закончилось, он незамедлительно стал отдавать распоряжения.

– Пора уходить, нельзя терять ни минуты. Нас ждут новые представления, новые планеты, но этого не будет, пока мы не улетим отсюда.

По-прежнему в своем блестящем белом костюме и в цилиндре он приказал Паулю и Бронсо помочь убирать подпорки и голографические проекторы, запирать животных в клетках, упаковывать костюмы и грузить все это на платформы для перевозки в космопорт. Он дал очень крупную взятку, чтобы последний грузовой челнок до вечера задержали и они могли бы через несколько часов сесть на лайнер Гильдии и улететь.

Шестеро рослых рабочих грузили тяжести на платформу. Пауль спросил Бронсо:

– Сиелто не видел? Или кого-нибудь из лицеделов после представления?

– Может, Рейнвар дал им другую работу.

Руководитель труппы крикнул мальчикам:

– Поторопитесь! Болтать будете на борту лайнера, но, если мы не уложимся к отлету челнока, мне придется за каждую минуту опоздания платить по сто солари. И я вычту их из вашего жалованья!

– Нам вообще еще не платили, – ответил Бронсо.

– Тогда я найду другой способ взыскать с вас!

Мальчики занялись работой, но постоянно искали взглядом лицеделов. Когда были нагружены последние машины и платформы, а ящики и тюки высоко нагромождены, Пауль и Бронсо в последней машине поехали в космопорт. Там их ждал грязный старый грузовой корабль, освещенный белыми посадочными огнями. Вокруг суетились маленькие фигурки, перенося последнее имущество труппы.

Но Пауль по-прежнему не видел Сиелто, а ведь они вот-вот улетят. Вслед за Рейнваром он поднялся по пандусу; последнюю платформу уже разгрузили.

– Прошу прощения, сэр. Лицеделы…

Бронсо добавил:

– Если они не успеют, некому будет давать представление.

Проходя в корабль, Рейнвар как будто нисколько не волновался.

– У них свое расписание. Не волнуйтесь: они профессионалы.

Бросив последний взгляд на край освещенного космопорта, Пауль увидел группу одинаковых людей, с огромной скоростью бежавших к кораблю. Она вырвались на освещенное пространство и помчались по армогравийной поверхности.

Двигатели челнока ожили, пилот начал предполетную проверку, послышался шум выхлопных газов. Пауль задержался у люка; он махал руками, призывая бегущих поторопиться. Все лицеделы невозмутимо вбежали по трапу. Бронсо смотрел на них, когда они проходили мимо.

– Не могу сказать, который из них Сиелто, но он наверняка среди них.

– Я тот, кого вы называете Сиелто.

Говорящий остановился, а остальные лицеделы прошли, не останавливаясь, и исчезли в темной глубине грузового корабля. От двоих сильно пахло дымом.

На светлой коже Сиелто блестел пот; Пауль заметил, что его руки окровавлены, алые ручейки пробежали по рукавам.

– Ты ранен?

– Это не моя кровь.

Погрузочный трап убрали, люк закрыли, заставив мальчиков отступить внутрь корабля. Остальные лицеделы уже исчезли в коридорах, не потрудившись поговорить с мальчиками. Задержался только Сиелто.

– Понимаете, у нас было другое представление. Обязательство, которое нужно было выполнить.

Видя кровь, чувствуя запах дыма, Бронсо сложил два и два и высказал предположение, которое не решился облечь в слова Пауль:

– Вы кого-то убили?

Лицо Сиелто оставалось невозмутимым.

– Согласно профессиональному определению, которым мы руководствуемся, необходимое устранение – не убийство. Это всего лишь политический ход.

Палуба задрожала, и Пауль в поисках поддержки ухватился за переборку. В отличие от пассажирского корабля, где всем найдется удобное место и ремни безопасности, грузовой корабль такими излишествами не обладает. Корабль начал подъем, а Пауль сосредоточился на смысле сказанного Сиелто.

– Политический ход? Что такое «необходимое устранение»? Ты… ты лицедел с Тлейлаксу. Мне казалось, у вас нет политических интересов.