Орсон Скотт Кард - Тень Эндера

Но к Проныре он не лип. Не хотел, чтобы остальные запомнили его вертящимся вокруг нее.

Со следующего утра у двери Хельгиной столовки уже стоял взрослый сотрудник, а на третий день над дверью зажгли электрическую лампочку. К концу недели сотрудника сменил здоровенный коп. Однако и в этих условиях Ахилл никогда не выводил свою семью из укрытия раньше, чем у дверей появлялся кто-то из взрослых. Тогда Ахилл громко выражал благодарность тому старшему, который стоял в очереди первым, – якобы тот занял место в очереди для малышей да и вообще присматривает за ними.

Ребятишки нервничали, видя, какие взгляды бросают на них старшие. Правда, под присмотром стражей порядка старшим приходилось держать себя в руках, но в их мозгах явно зрели мысли об убийстве.

И легче не становилось – старшие не желали привыкать к новой ситуации, несмотря на разглагольствования Ахилла, дескать, все обязательно наладится. Так что, хотя Боб и решил оставаться незаметным, он понял: надо срочно что-то предпринять, как-то отвлечь хулиганов от пожирающей их ненависти. Ведь Ахилл ничего такого делать не собирался, поскольку считал, что война кончена и победа уже досталась ему.

Поэтому одним ранним утром, подойдя к столовке, Боб специально постарался оказаться в очереди последним. Обычно стайку малышей замыкала Проныра. Таким образом она как бы показывала, что играет важную роль в процессе сопровождения младших в столовку. Боб же ухитрился влезть сразу за ней, прямо перед сгорающим от злобы старшим, который раньше был в очереди самым первым.

Приблизившись к дверям, возле которых стояли светящиеся от гордости Ахилл и работница столовой, Боб повернулся к громиле позади и очень громко спросил:

– А где твои дети? Почему ты не водишь их в эту столовку?

Старший хотел было ответить ему какой-то похабщиной, но женщина у дверей выжидающе вскинула брови.

– Значит, ты тоже присматриваешь за какими-то малышами? – спросила она, явно рассчитывая на утвердительный ответ.

Как бы ни был глуп этот громила, он знал: со взрослыми, ведающими распределением еды, лучше дружить. А потому ответил:

– Еще бы, конечно!

– Что ж, приводи их сюда, как это делает папа Ахилл. Мы с радостью принимаем малышей.

– Самых маленьких они тут пускают в столовку первыми, – пискнул Боб.

– Отличная мысль, – подхватила женщина. – Надо сделать это правилом. Ну а теперь пора начинать. Мы задерживаем детишек, а они жутко проголодались.

Проходя в столовую, Боб даже не взглянул на Ахилла.

Позднее, уже после завтрака, когда они выполняли ритуал подношения хлеба Ахиллу, Боб снова попытался протянуть ему свой ломоть, хотя тут и присутствовала опасность напомнить остальным, что Ахилл никогда раньше не брал у него из рук пищу. Но сегодня, когда Боб проявил ум и смелость, ему надо было выяснить отношение Ахилла к себе.

– Если все начнут таскать сюда малышню, нам никакой похлебки не хватит, – холодно бросил Ахилл. Его глаза не выражали ровно ничего, что само по себе можно было считать дурным предзнаменованием.

– Если все они станут такими же, как ты, папами, нас никто не будет стремиться убить, – возразил Боб.

При этих словах глаза Ахилла немного оттаяли. Он протянул руку и взял ломоть Боба. Надкусил корку и оторвал ее чуть ли не целиком. Почти половину ломтя. Потом сунул ее в рот, медленно разжевал и только тогда вернул остатки хлеба Бобу.

В результате Боб в тот день остался голодным, но дело того стоило. Происшедшее вовсе не означало, что Ахилл раздумал его убивать, зато он больше не отделял его от остальных. Что же до хлеба… если говорить по правде, раньше о таком количестве еды Боб и мечтать не мог – это была его недельная норма.

Боб поправлялся. На ногах и руках снова появились мышцы. Он уже мог без труда перейти улицу и держался на равных с другими ребятишками. Да и у всех прибавилось сил. Они стали заметно здоровее по сравнению с тем временем, когда у них не было «папы». Другие хулиганы теперь даже могли вербовать их в свои банды.

Сестра Карлотта была вербовщиком рекрутов для Межзвездного флота по детской программе. Орден осуждал ее деятельность, но ей все же удалось отстоять свое положение, напомнив руководителям ордена про Соглашение о защите Земли. С ее стороны это была слабозавуалированная угроза. Если бы сестра Карлотта доказала, что орден мешает ей работать на МФ, его сразу лишили бы налоговых льгот и ограничили приток новых членов. Сестра, однако, прекрасно понимала, что, когда война кончится и Соглашение потеряет свою силу, она превратится в бездомную монахиню, которой не будет места среди сестер ордена Святого Николая.

Самым важным делом своей жизни сестра Карлотта считала заботу о детях. И согласно ее представлениям, если жукеры выиграют последнюю битву с людьми, то все дети на Земле обязательно будут уничтожены. Разумеется, Господь не даст этому случиться, но, как она была уверена, Господь вряд ли желал, чтобы Его служители сидели без дела в ожидании, когда же Он начнет творить свои чудеса. Нет, Господь требовал, чтобы Его слуги трудились не покладая рук, дабы приблизить торжество справедливости. Поэтому ее личный долг как одной из сестер ордена Святого Николая заключается в том, чтобы максимально эффективно использовать свои знания в деле воспитания детей для укрепления обороноспособности Земли. И если МФ считает важным рекрутировать особо одаренных детей и воспитывать из них командиров грядущих сражений, она поможет Флоту находить таких детей, которых, возможно, пропустили другие вербовщики. Вряд ли Флот будет тратить деньги на столь бесперспективное дело, как обход трущоб перенаселенных городов с целью поиска среди вечно голодных и одичавших детей, которые там воруют, клянчат и умирают, тех самых одаренных кандидатов. Ибо шанс найти таких – умных, годных по характеру и способностям для поступления в Боевую школу – невероятно мал.

Для Бога же такое деяние особого труда не составляет. Разве не сказал Он когда-то, что слабые станут сильными, а сильные – слабыми? Разве не родился Иисус в семье скромного плотника в захолустной Галилее? Блестящие способности детей, родившихся в богатстве и славе или даже просто в зажиточных семьях, вряд ли свидетельствуют о вмешательстве чудесных сил. А вот ей надо искать то самое чудо. Но ведь Господь создал человека – женщину и мужчину – по образу и подобию своему. И никакие жукеры с других планет не смогут низринуть то, что сотворил Господь.

Однако в последние годы энтузиазм (но не вера) сестры Карлотты слегка потускнел. Она не нашла ни одного ребенка, тестирование которого выявило бы способности намного выше средних. Таких детей тоже забирали с улиц и обучали, но не в Боевой школе, так как на роль спасителей мира они не годились. Поэтому сестра Карлотта стала думать о своей работе как о другой ипостаси чуда – ипостаси, дарующей надежду, спасающей хороших детей из гибельных болот, привлекающей к таким детям внимание местных властей. Теперь она искала ребятишек с хорошими данными, заносила их в список и сообщала о них властям.