Уильям Гибсон - Периферийные устройства

Совсем близко подходить не стала: Коннеру бы пришлось тянуть шею, чтобы смотреть ей в лицо.

– Флинн, сестра Бертона, – сказала она.

Взгляд через монокль, улыбка.

– Клевая сестренка, – процедил Коннер.

Флинн подняла взгляд и увидела тонкий членистый скорпионий хвост, управляемый моноклем. Видимо, Коннер нарочно выкрасил его в черный цвет для незаметности. Флинн не могла разглядеть, что на конце. Что-то маленькое.

– Не связывайся, Коннер. Езжай домой.

Он что-то тронул подбородком на приборной панели. Монокль отщелкнулся, словно открылся маленький люк.

– Ты уйдешь с моей дороги, клевая сестренка Бертона?

– Нет.

Коннер извернулся, потер глаз двупалой рукой:

– Я мудак, да?

– Да в этом городе все мудаки. У тебя хоть оправдание есть. Езжай домой. Бертон уже в пути, вернется – зайдет к тебе.

Говоря, Флинн как будто видела все со стороны: себя на сером гравии перед «Джиммис», высокие старые тополя по обе стороны парковки – старше ее матери, старше всех. Парня, который наполовину машина, человеко-мотоциклетный кентавр. Который чуть было не убил сейчас другого парня или парней – и, может, еще убьет.

Она обернулась и увидела, что Мэдисон теснит футболиста, швырявшего бутылки. Титановые очки были перед самым лицом парня, и тот отступал, чтобы авторучки и фонарики из тедди-рузвельтовской разгрузки не ткнули ему в грудь. Флинн снова поглядела на Коннера:

– Не стоят они того, Коннер. Езжай домой.

Коннер криво ухмыльнулся.

– Гребись все конем, – сказал он и что-то нажал подбородком.

«Тарантул» взревел. Однако, стартуя в поворот, Коннер постарался не обдать Флинн гравием.

С крыльца донеслись пьяные возгласы торжества.

Флинн бросила недопитую бутылку на гравий и, не оборачиваясь, пошла к велосипеду.

Недертон заранее угадал, что закуток, который Тлен выгородила себе досками и холстиной в самом дальнем, самом маленьком углу подземного гаража, разозлит его своими декадентскими вывертами. Так и оказалось. Бесили не столько ненужная теснота и убранство а-ля богемный вариант бара «Менады», сколько то, что ее дисплей старательно маскировался подо что-то совершенно иное. И вообще, все, что она собиралась им показать, можно было транслировать, не дергая их со Львом сюда.

Полированные шары из сложных кристаллических сростков вроде агата были вмонтированы в ржавый химический прибор (Тлен похвасталась, что купила его у кокни, которые вылавливают из Темзы такого рода металлолом). И она заварила исключительно мерзостный чай в тончайших фарфоровых пиалах, наводивших на мысль, что в них нальют какую-нибудь полынную водку, так нет же. Прижатый к Льву за низким резным столиком, Недертон чувствовал себя в древней телефонной будке, переоборудованной для спиритических сеансов.

Теперь Тлен выбирала из замшевого мешочка кольца и наперстки – интерфейс, который нормальные люди вживляют под кожу перманентно и незаметно. У Тлен это были ржавые магические железяки вымышленных королей, утыканные тусклыми окатышами, причем камешки еще светились и гасли под ее белыми пальцами.

Чай отдавал горелым. Не то что его правда сожгли, просто чувствовался едва уловимый привкус. Занавеси, тяжелые, как в баре «Менады», из облысевшего бархата, были закапаны свечным воском, талибский ковер на полу выцвел так, что традиционное чередование орнаментальных танков и вертолетов превратилось в бесцветный абстрактный узор.

Тлен надела на указательный палец правой руки бурый угловатый перстень; по тыльной стороне ее левой ладони взволнованно метнулось изображение геккона. Животные были не в масштабе, вернее, выглядели будто с разного расстояния. Недертон предполагал, что поэтому невозможно увидеть слона и геккона одновременно. Судя по всему, татуировки жили автономно и Тлен не могла ими управлять.

Она надела четыре кольца и два черненых серебряных наперстка, затем сплела пальцы, спугнув геккона, и сказала:

– Первым делом они дали объявление о найме.

– Кто «они»? – спросил Недертон, не пытаясь скрыть раздражение.

– Не знаю. – Тлен сложила указательные пальцы шалашиком. – Сервер можно считать платонической идеей черного ящика. В визуализации они возникают прямо перед нами, но это чрезмерное упрощение.

Недертон порадовался, что она хотя бы не назвала дисплей магическим кристаллом.

– О найме кого? – спросил Лев.

– Человека, готового выполнить неназванную задачу, связанную с применением насилия. Объявление размещено на форуме в даркнете, то есть на рынке криминальных услуг. Мы имеем доступ ко всем их сетям, поскольку наши компьютеры куда более быстродействующие. Предлагают восемь миллионов, – по мнению Оссиана, это значит, что речь идет об убийстве.

– Сумма реалистичная? – спросил Лев.

– Оссиан считает, что да. Не настолько большая по меркам конкретного форума, чтобы привлечь внимание правительственных агентов, а они там, без сомнения, присутствуют, но и не слишком маленькая – дилетанты не набегут. Соискатель появился почти сразу, после этого объявление сняли.

– Кто-то откликнулся на объявление «ищем убийцу»? – изумился Недертон; Лев и Тлен обменялись взглядами. – Если их сети для вас прозрачны, почему мы знаем так мало?

– Некоторые традиционные методы шифрования и сейчас чрезвычайно трудно взломать, – ответил Лев. – Наша охранная система, вероятно, справилась бы, но я семью в эту историю не посвящал и не собираюсь.

Тлен расплела пальцы, провела кольцами и наперстками между шарами – примерно такой пантомимы Недертон и ждал. Шары засветились, увеличились, стали прозрачными. Сквозь миниатюрные туманности зазмеились две тонкие, как ниточки, молнии, замерли.

– Мы – синие, они – красные, – сказала Тлен.

Из чернильного облака сгустилась синяя ломаная линяя, рядом алая. Они бок о бок бежали среди медлительных, чуть светящихся скоплений темноты.

– А может, просто китайцы вас разыгрывают, пользуясь превосходством своих компьютеров, – сказал Недертон. Именно эту догадку первым делом высказала Даэдра.

– Не исключено, – ответил Лев, – однако такие шутки не в их характере.

– А такое случалось раньше? – спросил Недертон. – Кто-нибудь проникал в чужой срез?

– Слухи ходили, – сказал Лев. – Учитывая, что мы не знаем, где сервер, как работает и уж тем более кому принадлежит, загадка сторонних проникновений – наименьшая.

– Мифы и легенды континуумистов, – добавила Тлен.

– А как ты вообще этим занялся? – спросил Недертон.

– Через лос-анджелесского родственника. Новый человек может попасть в систему только по приглашению: кто-то должен рассказать ему про сервер, ввести в курс дела.