Аластер Рейнольдс - Префект

Том улыбнулся самому себе. То, что границы расследования расширяются, он почувствовал, едва стала очевидной связь с Восьмьюдесятью. Но такого поворота событий не предвещало ничто.

– Шеф, говорите со мной. Я еще на связи.

– Здесь корабль сочленителей. Мирно стоит в середке астероида.

Спарвер ответил не сразу, и Дрейфус представил, как его помощник перебирает в уме вероятные последствия такой находки.

– Пожалуйста, напомните, как с нашим делом связаны сочленители.

– Это мне очень хотелось бы выяснить.

– Каким же образом корабль попал на место нынешней стоянки?

– Понятия не имею. Шлюзовых ворот в пещере нет, достаточно широкого тоннеля тоже. Такое ощущение, что субсветовик спрятали, замуровали в камень.

– По-вашему, корабль сочленителей укрыт здесь намеренно?

Дрейфус снова провел рукой по контрольной панели.

– Вряд ли. За исключением корабля, ничто в пещере на сочленителей не указывает. Больше похоже, что тут потрудился кто-то другой.

– Кто-то захватил и спрятал корабль сочленителей? Неслабо.

– Согласен, – отозвался Дрейфус.

– Следующий вопрос: зачем это похитителю? Чего он добивался?

Дрейфус пригляделся к фацету из полированного серебра и сообразил, что это не матовая оконная панель, а герметичная дверь. Освещение подземного зала позволяло рассмотреть ребристую трубу стыковочного коннектора, которая тянулась от дверной панели навстречу темному как ночь корпусу корабля.

– Чтобы выяснить, нужно попасть на корабль.

– Шеф, по-моему, мысль неудачная.

Дрейфус снова повернулся к панели управления. «Беги отсюда!» – кричала интуиция, а нутро полицейского гнало на корабль: надо проверить, что там, ради какого секрета стоило убивать?

Рука Тома опустилась на переключатель, обозначенный буквой «X», универсальным символом привода шлюза. Серебряная панель отошла в сторону плавно и беззвучно. Корабль явно разгадал его намерения – вдоль коннектора появилась подсветка. Золотая полоса, изгибаясь, исчезала в стыковочном люке.

Теперь Том мог беспрепятственно попасть на корабль.

– Спарв, я иду на борт. Как только свяжешься с «Доспехами», сообщи мне.

Пока Талия разговаривала с сопровождающими из Дома Обюссонов, поезд пересек еще одну полосу окон, протянувшуюся через небольшой промежуток космического пространства и звезд, большинство из которых были другими анклавами. Поезд сбавлял скорость – он почти достиг цели. Вот он пронесся по изящному мостику над несколькими изящными лужайками и спустился на землю.

По обеим сторонам виднелись конические башни Музея кибернетики, каждая метров сто высотой, увенчана гладким серо-голубым шаром с одним из символов священной истории обработки информации. Талия заметила амперсанд – некогда символ примитивной формы абстракции. Еще песочные часы, оставшиеся символом активного вычислительного процесса. Еще надкушенное яблоко – дань памяти Алану Тьюрингу, логику и криптографу, символ его самоубийства (по крайней мере, так учили Талию).

Поезд нырнул в тоннель и плавно остановился на площади под стволом центра голосования. У поездов на соседних платформах сновали пассажиры, но благодаря сервороботам и стеклянным барьерам часть станции оказалась в распоряжении Талии и ее сопровождающих. Эскалаторы везли их навстречу тусклому дневному свету. Главную башню окружали декоративные сады и приливные водоемы. Неподалеку ярко-голубой серворобот усердно выстригал павлина из живой изгороди. Рука с инструментом двигалась молниеносно: трехмерную фигуру он создавал по памяти.

Талия запрокинула голову, чтобы оглядеть высоченную башню. Башня поднималась от плавно сужающейся опоры на высоту пятьсот-шестьсот метров и вытягивалась в шейку, которая, судя по виду, едва удерживала главный шар, куда крупнее остальных. По экватору этого шара располагались круглые окошки, в большинстве темные. Геометрические узоры, мелькавшие на поверхности шара, Талия приняла за непостоянные параметры избирательной структуры и потока абстракции.

Талия и сопровождавшие прошагали в темное фойе. Башня оказалась полой, скошенные внутрь стены были покрыты фресками – портретами великих мыслителей эры докэлвинистской кибернетики. В центре полый ствол пронзала толстая колонна, прикрепленная к стенам изящными арками. Талия решила, что это основной инфоканал, по нему потоки абстракции и данные по голосованиям поступают на самый верх, в центр. Местные жители привязаны к абстракции куда меньше, чем граждане Нью-Сиэтл-Такомы, но их избирательская активность гарантирует плотность инфопотока. Талия представила, как он несется по каналу, словно вода под давлением, как ищет плохо затянутый винт или негерметичный клапан. Рядом с колонной, буквально в паре метров, виднелась труба поуже – шахта лифта, обвитая лестницей. За ее виражами лучше не следить – голова закружится. Инфоканал, шахта и лестница убегали через верхушку башни к шару.

Талия понимала, что напрасно разинула рот, что по меркам Города Бездны эта башня вполне заурядна, только сопровождающих ее реакция обрадовала.

– Да уж, этот уродец всем дылдам дылда, – проговорил Парнасс.

Видимо, так он демонстрировал гражданскую гордость.

– Наверх поднимемся? – спросила Талия.

– Поднимемся, – кивнула Пола Тори. – Лифт уже ждет.

– Отлично, – отозвалась Талия. – Давайте я сделаю свою работу, и мы разойдемся по домам.

Уже не впервые в жизни Спарвер проклинал свои корявые руки. По гиперсвиным меркам они нареканий не вызывали, только Спарвер жил в мире, приспособленном под немодифицированных людей с длинными гибкими пальцами и невероятным объемом сенсомоторной области головного мозга, которая отвечает за их работу. У Спарвера пальцы были короткие, толстые, да еще в перчатках скафандра, поэтому кнопки нажимались по две сразу, приходилось то и дело возвращаться и снова задавать последовательность команд. Наконец получилось. В шлеме пискнуло – радиоимпульс показывал, что есть контакт с «Доспехами», но используется необычный для полевой связи канал.

– «Доспехи» приветствуют вас. Префект Муанг, Служба внутренней безопасности. Чем могу помочь?

Муанг Спарверу нравился. Невысокий, полный, далеко не красавец, зато со свиньями не конфликтовал, по крайней мере в отрытую.

– Это Спарвер. Вы меня слышите?

– Слышу громко и четко. Что-то случилось?

– Могли бы не спрашивать. Мы с префектом Дрейфусом ведем расследование, в рамках которого понадобилось осмотреть мини-астероид, принадлежащий семье Нервал-Лермонтовых. На подлете к астероиду наш корвет был обстрелян, вышел из строя коммуникатор дальнего действия.