Аластер Рейнольдс - Пространство Откровения

– Почему же этой твари понадобилось, чтобы ты была в десантной группе?

Хоури открыла рот, чтобы ответить, но запнулась.

– Илиа, я не уверена, что сейчас подходящее время… Мы рядом с «Лореаном» и с тем, что его погубило…

– Я тебя пригласила сюда не пейзажами любоваться. Помнишь, что я сказала насчет Садзаки? Выбирай: или я – единственный человек, хотя бы отдаленно похожий на твоего друга и союзника, – или Юдзи-сан. Когда он начнет тебя допрашивать с применением своих железяк, раздумывать будет поздно. Я ничуть не преувеличиваю. В части траления мозгов Садзаки никогда не отличался искусством и деликатностью.

– Тогда я начну с самого начала. – Похоже, довод подействовал на Хоури. Это было хорошо, иначе Вольевой пришлось бы подумать о том, чтобы стряхнуть пыль с собственных, не слишком корректных методов. – То, что касается моего военного прошлого… все правда. Вот с тем, как я попала на Йеллоустон, – тут сложнее. Даже сейчас не знаю, что из этого случайность, а что – дело ее рук. Мне лишь известно, что она выбрала меня именно ради этой миссии.

– Она – это кто?

– Могу сказать только, что она обладает огромными возможностями в Городе Бездны. А может быть, и на всей планете. Называет себя Мадемуазелью. Она ни разу не произнесла своего настоящего имени.

– Опиши ее. Возможно, мы знаем ее, имели с ней дело когда-то.

– Сомневаюсь. Она не… – Хоури замялась. – Она не из ваших. Может, раньше была ультра, но не теперь. Мне представляется, что в Городе Бездны она давно. Но влияние приобрела позже – после вспышки чумы.

– Она пользуется влиянием, а я о ней ничегошеньки не знаю?

– Да, и в этом ее сила. Она действует не на виду. Мадемуазели не нужна публичность, чтобы ее желания мгновенно исполнялись. Она даже не слишком богата, но контролирует больше ресурсов, чем кто бы то ни был на этой планете. Ей достаточно пальцем шевельнуть… А вот добыть корабль она не может. Поэтому вы ей и понадобились.

– Почему ты сказала, что раньше она могла быть одной из нас?

Хоури замялась:

– Для меня самой это неочевидно. Но человек, который на нее работает, – Манукян, так он себя зовет, – наверняка был когда-то ультра. По нескольким случайно оброненным фразам я догадалась, что он нашел ее где-то в космосе.

– Нашел? В смысле, спас с погибшего корабля?

– Я решила, что так и есть. У нее там полно статуй из рваного металла – по крайней мере сначала я их приняла за статуи. Позже они оказались обломками космического корабля. Ей они как будто служат напоминанием о чем-то.

Что-то проснулось в памяти Вольевой, она даже позволила своим мыслям погрузиться ниже уровня сознания.

– Ты ее хорошо рассмотрела?

– Нет, я видела только компьютерную проекцию, а она не обязательно точна. Живет Мадемуазель в паланкине, как и все герметики.

О герметиках Вольева кое-что знала.

– Она не обязательно герметик. Паланкин может служить для маскировки. Знать бы о ее происхождении… Этот Манукян больше ничего не говорил?

– Нет. Вроде у него чесался язык… но ничего важного я так и не услышала.

Вольева наклонилась к Хоури:

– Язык чесался? А почему тебе так показалось?

– Ну, такой уж у него стиль поведения. Общительный парень. Пока он вез меня, непрерывно травил байки о своих подвигах и знакомствах со знаменитостями. И ни единого слова о взаимоотношениях с Мадемуазелью. Это была закрытая тема, – наверное, потому, что он на Мадемуазель работал. И все-таки было видно, что ему не терпится о ней порассказать.

Вольева побарабанила пальцами по консоли:

– А не может ли быть, что он нашел способ это сделать?

– Не поняла.

– Я и не ожидала, что поймешь. Манукян ничего не сказал, но почему-то мне кажется, что он все-таки довел правду до твоего сведения.

Да, неспроста несколько минут назад шевельнулась память. Вольева постаралась вспомнить момент вербовки Хоури и осмотр, которому подвергла ее, доставив на борт.

– Я, конечно, еще не полностью уверена…

Хоури озадаченно смотрела на нее:

– Ты во мне что-то нашла? Внедренное Манукяном?

– Да. Выглядело это вполне невинно, во всяком случае тогда. К счастью, у меня есть дурная привычка, которой нередко обзаводятся те, кто балуется научными исследованиями. Я никогда ничего не выбрасываю.

Вольева говорила правду. Ей всегда было труднее выбросить ненужную вещь, чем оставить ее в лаборатории. В тот первый момент находка предстала сущим мусором, но зато теперь Илиа может провести качественный анализ металлического осколка, извлеченного из тела Хоури.

– Если я права и это проделка Манукяна, мы, возможно, узнаем кое-что о Мадемуазели. Но ты обязана рассказать абсолютно все о том, чего она хотела от тебя. Впрочем, нам уже известно, что это в какой-то степени касается Силвеста.

Хоури кивнула:

– Именно так. И боюсь, эта часть моей истории тебе особенно не понравится.

– Мы закончили детальное исследование поверхности Цербера с его орбиты, – сказало изображение Алисии, – и не нашли никаких следов удара кометы об эту поверхность. Есть очень много метеоритных кратеров, но они старые. Все это очень загадочно. – Тут она выдвинула свою версию, которая заключалась в том, что комета исчезла за миг до соприкосновения с Цербером. Но даже эта гипотеза предполагала использование некой оборонительной технологии. – Однако ничего подобного мы не обнаружили. На поверхности спутника не замечены следы существования каких-либо рукотворных конструкций. Тогда мы решили отправить группу дронов, способных садиться на планету. Возможно, они найдут то, чего не увидели мы, – спрятанные в пещерах или каньонах машины. Мы надеялись, что автоматические системы как-то отреагируют на появление наших разведчиков.

«И похоже, они отреагировали, – горько усмехнулся Силвест. – Но совсем не так, как ожидала Алисия».

Вольева запустила следующий отрывок записи. На планету отправились дроны – крохотные автоматические космолеты, хрупкие и проворные, как стрекозы. Они быстро падали на Цербер – там не было атмосферы, способной их задержать, – а у самой поверхности включали тормозные двигатели. С «Лореана» видели яркие искорки, оживлявшие серый фон. Одна за другой эти искры меркли, словно желая сказать, что даже крошечный мертвый мир на много порядков больше любого творения человеческих рук.

– Запись в журнале, – сказала Алисия после небольшого перерыва. – От дронов начали поступать любопытные сообщения. – Алисия смотрела куда-то в сторону – должно быть, на дисплей с данными. – На поверхности отмечается повышенная сейсмическая активность. Мы этого ожидали, но подвижки коры до сих пор не замечены, хотя орбита планеты не является строгой окружностью и возможны приливо-отливные сжатия. Похоже, дроны спровоцировали сейсмику, но это кажется нам полной чушью.