Саймон Грин - Сумерки Империи (сборник)

Хантер очнулся в какой-то серой каше. Она неотвязчиво липла, пока капитан пытался сесть, и неохотно сползала с форменной одежды. Эта гадость покрывала даже кисти рук, и Хантер стряхнул ее с гримасой отвращения. Болела голова, скрипели суставы, и вообще – так мерзко он себя не чувствовал со времени базовой подготовки. Капитан с трудом огляделся. Все вокруг заливал свет раннего утра. Хантер попытался вычислить, сколько он был без сознания. Потом перед глазами ярко вспыхнули события прошлого вечера, и капитан резко поднялся на ноги. Он настороженно озирался, пока наконец не понял, что армии уродцев, с которой они сражались, нет и в помине.

Хантер стоял посреди того, что прежде было аллеей. А повсюду застыла в лужах или текла ручьями серая каша. Неподалеку, прислонясь спинами к стене, о чем-то мирно беседовали Корби и Линдхольм. Крови и царапин на них было предостаточно, но в остальном, кажется, космодесантники не особенно пострадали. Увидев, что Хантер смотрит на них, бойцы изобразили некое подобие отдания чести. Капитан в свою очередь коротко кивнул, приветствуя космодесант, и поглядел, осталось ли хоть что-то от аллеи. В основном, конечно, взрыв приняла на себя медная башня, а высокие здания по сторонам поглотили то, что осталось.

«Ну, что скажешь? – спросил себя Хантер. – В конце концов нам повезло».

Разведчица оказалась на выходе из аллеи. Кристел внимательно рассматривала город. Капитан осторожно двинулся к ней, стараясь не поскользнуться в серой каше. Разведчица услышала, что он приближается, и обернулась.

– С добрым утром, капитан. Рада, что вы ожили. Мне кажется, вам следует посмотреть, что здесь происходит. Это очень любопытно.

У Хантера появилось нехорошее предчувствие. Разведчица обычно находила происходящее любопытным только тогда, когда оно обещало немедленное насилие или быструю смерть. Капитан подошел к Кристел и поморщился, ухватившись за ее рукав, насквозь пропитанный кровью. Только рядом стало видно, что кровь – и свежая и запекшаяся – в основном чужая. «Следовало бы привыкнуть, – мрачно подумал Хантер. – Она – разведчица». И снова нахмурился, разглядывая у нее на форме следы серой каши.

Кристел улыбнулась:

– Не очень приятно, да? Но я уже почти все счистила.

– А как она на вас попала? – спросил капитан, усердно отчищая собственный рукав.

– Капитан, насколько я понимаю, мы проспали в ней почти всю ночь. Когда погибло Устройство, мы просто отключились на какое-то время. А откуда эта каша… Посмотрите все же на город.

Хантер посмотрел и, получив новую дозу адреналина, ощутил, как уходит усталость. Нигде не было видно ни одного чужого – ни живых, ни мертвых, – но все заполняло серое месиво. Омерзительно пахнущее вещество покрывало улицы и пятнало стены зданий. Как густой сироп, оно сползало из окон и с мостов, колыхалось под легким ветерком. Капитан услышал, как сзади подошли космодесантники, но не оглянулся.

– Ну, а теперь все уже просто отвратительно, – сказал Корби. – Что это за пакость?

– Посмотри получше, – ответила Кристел. – Мне кажется, это все, что осталось от чужих.

Секунду Хантер тупо глядел на нее, потом медленно кивнул и сказал:

– Когда мы атаковали лес, он утратил форму и расплылся. То же было и с растениями, которые мы встретили еще до леса. Экстрасенс все время говорила, что только Великое Устройство поддерживает в чужих жизнь. А теперь его нет.

Капитан бросил взгляд на выжженные обломки медной башни.

– Чтобы они могли менять форму, Устройству пришлось ослабить в них и физические и химические связи. Но от этого тела у них настолько ослабли, что не рассыпались, лишь пока их удерживало Великое Устройство. Когда катер разрушил башню, они просто растеклись, превратились в ту доисторическую кашу, из которой когда-то возникла жизнь. Чужих больше нет. Никого из них. И они уже больше не вернутся.

Группа молча стояла, разглядывая остатки города.

– Я все думаю, что случилось с экстрасенсом, – нарушил тишину Линдхольм. – Почему она не взорвала мины?

Хантер пожал плечами:

– Мы об этом никогда не узнаем. Может, Устройство каким-то образом обезвредило взрывчатку. А без мин де Шанс оставалось только связаться с бортовыми компьютерами и указать новую цель. В конечном счете Меган проявила больше мужества, чем положено женщине.

– Замечательно, – согласился Корби. – Мы ей поставим памятник. Не хочу выглядеть неблагодарным, но нам-то теперь что делать? Сможем мы выжить без техники, которая грохнулась вместе с катером? Уничтожены даже системы, с помощью которых мы могли бы запросить помощь!

– Корби, расслабься, – холодно произнес капитан. – Как только восстановилась связь с катером, я отправил доклад обо всем, что тут произошло. А поскольку Империю интересует всякая новая чужая цивилизация, в ближайшие недели сюда прибудет хорошо оснащенный корабль. До тех пор, полагаю, мы сможем продержаться. С учетом того, что ни чужих, ни Устройства больше нет, этот мир может оказаться очень маленьким и очень приятным.

– Хорошо, но скучно, – возразила Кристел, закуривая тщательно спрятанную до сих пор последнюю сигарку.

– Скуку я переживу, – отозвался Корби. – Если говорить о скуке как об образе жизни, могу привести кучу аргументов в ее пользу.

– Как будто ты их раньше не знал, – сказал Линдхольм.

– Ну и потом, всегда остается город, – продолжал Хантер. – В нем достаточно загадок и новых технологий, на которые у нас уйдут годы. Проблем с привлечением на Волк-IV колонистов я не предвижу: ученые будут драться за возможность исследовать город и прилетят вместе с семьями. В конечном счете остается только один существенный вопрос, на который пока нет ответа.

Он подождал, улыбаясь, и наконец Корби тяжело вздохнул:

– Ну хорошо, капитан. И что это за вопрос?

– Если верить покойным бортовым компьютерам, – ответил Хантер, – этот город – единственный на всей планете. А значит, чужие родом не отсюда. Они попали на Волк-IV так же, как и мы: в качестве колонистов. Но если это правда, откуда они пришли? И почему оставили свою колонию без присмотра? Я уверен, что Империя захочет узнать ответ. В конце концов, столь развитые виды, способные создать Великое Устройство, могут стать первым настоящим соперником Империи. – Капитан Хантер снова улыбнулся. – Ребята, не думаю, что здесь такая уж беспросветная жизнь. Здесь столько тайн. Их хватит надолго.

Bloodhawk (англ.) – ястреб. – Примеч. пер.

Аутизм, кататония – формы серьезного психического расстройства. – Примеч. пер.

Сайленс (англ. silence) – молчание, безмолвие, тишина.