Вернор Виндж - Дети неба

Опа!.. Последняя похвальба закончилась вопросом.

– Прошу прощения, сударь, что вы…

– Мои изобретения превосходят ваши успехи?

Может быть, пришло время приблизиться к реальности.

– Сударь, вы и Хор достигли чудес в производстве…

Магнат расцвел.

– …но лежащие в его основе изобретения – все из Домена.

– Чушь! – Весь Магнат смотрел на нее сердитыми глазами, но головами не вертел: это не была убийственная ярость первой встречи. Через секунду часть его голов отвернулась. – Ну, отчасти – от очень малой части – ты права. Многим в своем успехе я обязан Хранителю и его потрясающей службе разведки.

– Благодарю вас, господин, благодарю!

Это был Хранитель, говорящий посредством Та. Этот злодей считает, наверное, экскурсию очень важной и потому слушает каждое слово.

Магнат сделал изящный жест, чтобы Аритармо видел.

– Известно, – продолжал он, – что когда я был целым, я был гением изобретательства. За последние семь лет я этот гений восстановил. У меня все время идеи. Изобретения для полета, для подводного плавания. У меня их целые тетради. Но я всего лишь одна стая и знаю теперь, что есть миллион мелких вопросов, которые нужно решить, чтобы от идеи дойти до воплощения. На самом деле на этом и сломался исходный я. Мой теперешний успех имеет в своей основе три вещи: мой гений и жажду деятельности, Хор – и намеки и детали, которые доставляет мне разведка Хранителя.

– От нас, людей? – уточнила Равна.

Магнат пожал плечами:

– Из украденных вами архивов. Сомневаюсь, что вы, люди, вообще когда-нибудь что-нибудь сами изобрели.

Судя по выражению лица Джефри, слова показались ему неожиданными и несправедливыми. Джеф, спокойно! Но нет:

– Люди изобрели в той или иной форме все, что ты сделал, все до единого. И тысячи лет назад! Каждая цивилизованная раса через это проходит, а уж потом переходит к серьезным вещам!

Магнат секунду помолчал:

– К серьезным вещам?

Он был больше заинтригован, чем оскорблен.

– Всегда есть что еще делать, сударь, – вставила Равна и подарила Джефу взгляд, советующий ему заткнуться.

– Да-да, – понял Магнат. – Звездолеты.

– Да, сударь.

– Но у меня и на эту тему есть идеи. – Они прошли еще несколько шагов, и то ли честность, то ли здравый рассудок заставил его добавить: – Конечно, я знаю, что на них может уйти еще несколько лет работы. Это и есть то, что Джоанна-брат называет «серьезными» проблемами?

– Нет, конечно, – ответил Джефри.

– Что тогда?

Хранитель встрял с ответом:

– Мы говорили уже об этом, господин. Небесные личинки пытаются стать богом.

– А! – затрубил Магнат. – Это вот насчет бога. – Он покосился на Равну. – Это и был тот клин, который нам помог влезть в дела людей, – религиозная война между вашими двумя фракциями.

Хранитель забулькал с согласным энтузиазмом, потом переключился на самнорский.

– На самом деле сами их суеверия – лучшее доказательство, что они глупцы.

Божидар, как обычно, брел вдоль края помоста, в основном глядя вниз на сборочную линию. Теперь он поднял головы и сказал очень ласково:

– Я возражаю против такого пренебрежения религией. Мой бог достаточно реален. Если ты в этом сомневаешься, приглашаю тебя прогуляться по полу этого цеха.

Настроение Магната по мере прохода вдоль сборочной линии улучшилось, а Равна сумела избежать дальнейших сомнений в оригинальности его изобретений. На самом деле это было нетрудно: очень многое заслуживало самой искренней похвалы. Когда процессия дошла до середины корпуса, снова пошел дождь, застучал по металлической крыше, как далекий барабан, и даже стеклянные окна в крыше потемнели, озаряемые лишь случайными молниями. В критических местах сборочной линии включились дуговые лампы – будто автоматическая система среагировала на изменение условий.

Как и на вчерашней фабрике, на середине помоста открывалась терраса. Сегодня Магнат дал другим стаям знак оставаться позади и вывел Равну на террасу, будто для разговора наедине. Она оглянулась на свиту. Разговор по секрету? Конечно, Тимор и Джефри не услышат, что они тут будут говорить, но остальные?

Ударил раскат грома, шум дождя стал сильнее. Ладно. Если Магнат сфокусирует голос как следует, остальные вряд ли разберут его слова. С другой стороны, это может и не иметь значения.

– Знаешь, – сказал он, – ты могла бы отлично со мной работать.

– Большая честь, сударь, но я не уверена, что…

– Я думаю, ты понимаешь: я отлично умею оценить потенциального работника. Ты мне указала на слабости в моей работе, я, откровенно говоря, с тобой согласен. – Он помолчал, ожидая, пока его похвала дойдет. – Ты знаешь, что я на пороге заключения союза с Невилом Сторхерте и Доменом?

– Да, вы что-то об этом говорили. А как же Резчица?

Он отмахнулся:

– Это деталь. Я через пару дней лечу в Домен, чтобы выполнить официальную часть. Мое приземление должно произойти одновременно с прибытием груза в 1024 рации – дар, показывающий размах моих операций. Хранитель меня заверяет, что на Резчицу произведут впечатление возможные последствия. Сотрудничество со мной и с Невилом будет ей невероятно выгодно. А что до меня – ну, выйти наконец из тени будет так же важно, как исходный альянс с Невилом. Теперь он сможет мне дать полный и прямой доступ ко всем архивам на этом звездолете «Внеполосный».

– Ага.

Слово «альянс» Магнат произносил не совсем верно, но мысли и намерения выражал более чем ясно.

– Ага. И тебе тоже будет более чем выгодно как моему работнику. Ты получишь защиту от Невила. Получишь доступ к архивам «Внеполосного». Получишь доступ к производственным мощностям Хора для своих религиозных проектов – хотя это потребует отдельных переговоров с Хором. В ответ я попрошу две главных вещи. Первое: свою фракцию среди двуногих ты уговоришь перестать сопротивляться Невилу. А во-вторых… гм… во-вторых, ты воспользуешься возможностями «Внеполосного» для решения моих разных производственных проблем. Как ты заметила, мне нужна серьезная помощь на пути от моего творческого гения к промышленному продукту. Невил в чем-то мне помогал, но я пришел к выводу, что там, где дело касается архивов вашего корабля, мастер – ты. – Он помолчал, давая ей время осознать комплимент. – Так что скажешь?

Могла бы повторить речь, которую произнесла при Джефри, но ты наверняка ее знаешь.

За окнами фабрики гром и молния выросли до настоящей бури. Над ней вполне мог быть воздух холодный, сухой, разрежающийся до вакуума межпланетного пространства. Где-то в тридцати световых годах отсюда… идет своим путем Погибель, конец этому миру и всем его обитателям, а может быть, не только ему.